Герилья в Азии. Красные партизаны в Индии, Непале, Индокитае, Японии и на Филиппинах, подпольщики в Турции и Иране

«О, Калькутта!» – восстание городских наксалитов

Чтобы не дать повстанческому движению затухнуть и постепенно сойти на нет, Мазумдару пришлось поступиться самым святым – идеями Мао Цзэдуна.

В учении о партизанской войне Мао ясно говорится, что революционное движение в городах должно иметь второстепенную, подчинённую роль. «Деревня окружает город», партизаны берут города в кольцо, нарушают жизненно важные коммуникации и вынуждают город капитулировать. Восстания пролетариата в городах при этом желательны, но вовсе не необходимы.

Мазумдар ясно понимал, что силы крестьянской герильи находятся на исходе. Их недостаточно для окружения городов. Чтобы прояснить для себя ситуацию. Мазумдартайно, не поставив в известность даже ЦК, отправился в Калькутту, чтобы установить контакты со студенческими лидерами «нового левого» движения.

Калькуттские студенты всегда были настроены враждебно по отношению к власти., будь это ИНК или правительство «Объединённого фронта». С апреля 1970 г. в университете вспыхнули массовые беспорядки против полуколониальной системы образования. Горячие бенгальские студенты быстро перешли от сжигания портретов Индиры Ганди к убийству полицейских. Мазумдар без малейших проблем нашёл с ними общий язык и установил полное взаимопонимание. Как правило, повсюду в мире городская и сельская герилья вещи трудно совместимые. Либо крестьянская партизанская воина по китайскому и вьетнамскому образцу, либо молодые интеллектуалы в городах, согласно западной традиции, встают на путь «вооружённой пропаганды» и, стремясь разбудить рабочий класс, ведут отстрел наиболее одиозных представителей режима согласно заветам Карлоса Маригеллы. Даже там, где вооружённая борьба в городе и в деревни сочетается, как, скажем, в Перу, руководят ею в каждом случае разные организации. КЛИ(мл) – единственная партия, которая во второй половине XX века сумела вести одновременно исельскую, и городскую герилью; причём движение, развёрнутое в Калькутте 1970–1971 годов, ничем неуступало «Красным бригадам» в момент их наивысшего подъёма.

Достичь такой эффективности Мазумдару удалось благодаря переброске в город около трёхсот опытных партизанских командиров. Ветераны-наксалиты «натаскивали» студентов в военном деле, создавали летучие отряды для совершения налётов. Уже к ноябрю 1970 года в городе от рук наксалитов пало тридцать шесть полицейских и более четырёхсот получили тяжёлые ранения.

Полиция не осталась в долгу: на улицах Калькутты вспыхнула жестокая война – око за око, глаз за глаз. Полиция перестала арестовывать наксалитов, их просто расстреливали, сразу после того как выяснялось, что задержанный – член КПИ(мл). В ответ на это партия организовала серию нападений на полицейские участки и тюремные фургоны для освобождения своих товарищей. Самой известной из серии подобных акций стал побег одиннадцати наксалитских лидеров из тюрьмы в Силигури21 февраля 1970 года.

И в этой войне на городских улицах наксалиты, на первых порах уверенно побеждали. Полиция была перепугана настолько, что жён и детей всех полицейских города свезли в центральные казармы, где те жили под усиленной охраной.

Организовать вооружённую борьбу рабочих Мазумдару не удалось, хотя некоторые предприятия поддержали восставших забастовками. Дело в том, что положение квалифицированного городского рабочего класса, имеющего верный кусок хлеба, в Индии неизмеримо лучше, чем положение нищего, умирающего с голода крестьянина. Рабочая аристократия Калькутты, своего рода сливки трудящегося сословия, не хотела рисковать своим относительно стабильным социальным положением, своими рабочими местами.

Зато городские низы всем сердцем поддержали вооружённую борьбу. Удалось развернуть успешную пропаганду идей КПИ(мл) даже в уголовной среде. Политические оппоненты впоследствии частенько «кололи глаз» Мазумдару этим фактом, пытаясь выставить наксалитов бандой грабителей. Но я посоветовал бы подобным критикам вспомнить слова видного теоретика революции в странах Третьего мира – Франса Фанона: Если революционеры не проводят разъяснительную работу с люмпен-пролетарскими массами, то они рискуют столкнуться с ними в бою как с наёмниками класса угнетателей. Ведь индийский уголовник – это не бандит в навороченной тачке, а человек обездоленный. Их привлекали в свои ряды, перевоспитывали и делали из них бойцов революционной армии. Сознание люмпена в ходе такой идеологической обработки подтягивалось до сознания полноценного пролетария. К тому же и неперевоспитавшимся люмпен-пролетариям дали ясно понять, что быть революционным коммунистом – это супер-шик. Короче, если ты маоист – это круто. Так многие калькуттские уголовнички для форсу бандитского стали брать себе наводящее на правящие классы ужас имя «наксалитов». Бывало и обратное, иногда начинающие студенческие группы для поддержания своего реноме у партийного руководства приписывали себе бандитские подвиги. Классовая война выплеснулась на улицы города.

Но проникновение наксалитов в города, резкий рост их популярности и начало боевых действий в Калькутте сильно не понравилось КПИ(м), которая как раз в это время готовилась к новым выборам в парламент штата. Наксалитам же, как воинствующим маоистам, на парламент было наплевать, по словам Мазумдара, «власти пронимают только один аргумент – штык в горло». КПИ(м) считала бедные кварталы Калькутты своей исконной вотчиной и ясно дала понять эмэлам, что им тут делать нечего. Наксалиты сделали вид, что намёка не поняли, и вскоре размах столкновений между двумя компартиями превзошёл размах стычек наксалитов с полицией. Фактически «марксистская» компартия выступила на одной стороне баррикад с буржуазией.

Вся территория Калькутты была поделена на зоны влияния между двумя компартиями, как между подростковыми группировками где-нибудь в Гарлеме или в Казани. Наказание за нарушение границ чужой территории было только одно – смерть. За период между мартом и августом 1970 г. наксалиты убили двадцать одного члена КПИ(м), и столько же наксалитов уничтожили люди из КПИ(м). Тихая пробрежневская компартия в разборки между крутыми марксистами и марксистами-ленинцами не встревала: за все время городского восстания наксалиты зарезали только одного члена КПИ, да и то по ошибке. Органы внутренних дел Калькутты зарегистрировали во второй половине 1970 года сто двадцать три перестрелки между компартиями; в шестидесяти восьми случаях они начались по вине КПИ(м), в пятидесяти пяти – инициаторами были наксалиты.

Ситуация резко изменилась после назначения новым начальником полиции Калькутты Ранаджита Гупты. Этот молодой член ИНК, имевший репутацию «интеллектуала» и учёного-социолога, по методам действия скорее напоминал утончённого садиста-гестаповца из советских фильмов про разведчиков. Путём беспощадных репрессий, использования платных провокаторов, пыток, казней без суда и следствия полиции удалось добиться перевеса. Соотношение в потерях в начале 1971 года резко изменилось: на триста пятьдесят в погибших уличных схватках членов КПИ(м) приходилось уже тысяча триста членов КПИ(мл). Повсюду шли повальные обыски, полицейские прочёсывали квартал за кварталом. Заподозренных в принадлежности к партии либо убивали на месте, либо забивали насмерть в тюрьме. Туда, куда полицейские боялись сунуться, в запутанный лабиринт улиц северных районов Калькутты, они посылали профессиональных погромщиков, получавших жалование в 105 рупий в месяц за обнаружение и уничтожение наксалитов. Восстание было подавлено. В городе господствовали военные, полиция, шпики и наёмные убийцы.

Но и КПИ(м) не получила долгожданных дивидендов за предательство интересов революции. Сразу же после того, как сопротивление городских наксалитов было сломлено, в разгар избирательной кампании 1971–1972 годов вся мощь репрессивного аппарата по указке мерзкой старухи Ганди обрушилась на КПИ(м). Там, где властям не удавалось использовать полицию, в дело шли киллеры, нанятые ИНК, уже опробованные в операциях против наксалитов. По словам Джиоти Басу, в ходе выборов было убито двести шестьдесят три активиста КПИ(м).

А руководство партии в ответ на гибель своих членов ограничилось лишь пустым сотрясением воздуха, выпустив звонкую, но бессодержательную резолюцию, в которой пригрозила устроить в Индии «второй Вьетнам». Боевики КПИ(м) оказались годными только на то, чтобы стрелять в других коммунистов. На деле же партия оказалась беззащитной перед обрушившемся на неё шквалом репрессий. У этих горе-революционеров всё было на виду, никакой конспирации, никакой подготовки к переходу на нелегальное положение… Зачем? Ну кто посмеет тронуть парламентскую партию, совсем недавно верховодившую в правительстве? Однако посмели, тронули… Парламентский кретинизм, словесная революционность, отсутствие воли к революционному сопротивлению – всё это привело к тому, что партия потеряла всякий вес в штате, утратила свою массовую базу и с треском проиграла выборы. Мечта о новом «коммунистическом» правительстве штата развеялась как дым.

У наксалитов воли к победе было хоть отбавляй, но трагическая случайность подорвала силы движения. 16 июля 1972 года в Калькутте после двух лет безуспешной охоты полицией был схвачен Чару Мазумдар. Информацию о его местопребывании полиция вырвала под пыткой у одного из арестованных членов руководства партии. Через двенадцать дней после ареста всегда бодрый и энергичный Мазумдар скончался в камере, якобы от сердечного приступа.

Без организаторского гения и личной харизмы Мазумдарадвижение уже больше не поднималось на тот уровень, который оно достигало при его жизни. Несмотря на новые вспышки вооружённой борьбы в Наксалбари и Шрикакуламе, в дистрикте Бирбхуим и штате Бихар, восставшие уже не помышляли об общенациональной революции и стремились осуществить преобразования в своих районах.

После смерти Мазумдара вооружённую борьбу наксалитов возглавил Махадев Мукерджи. Но в 1974 году его отряд, контролировавший дистрикты Бурдван и Дарджилинг в Западной Бенгалии, был разгромлен. А введённое в 1975 году чрезвычайное положение привело к потерикоординации между освобождёнными районами в разных концах Индии.

Не лучше обстояли дела и в политической области: смерть Мао, процесс «банды четырёх», начавшиеся в Китае реформы, китайско-вьетнамская война привели к расколам и размежеваниям внутри КПИ(мл). Партия разделилась на промазумдаровские и антимазумдаровские группы, на маоистов и проалбанцев, на сторонников уничтожения классовых врагов и сторонников «линии масс». В результате на месте единой КПИ(мл) возникла почти сотня мелких наксалитских группировок. Почти в каждом освобождённом районе был создан свой ЦК. Попытки вновь объединить хотя бы основные течения наксалитизма в единую партию предпринятые в 1985 году положительного эффекта не дали.

И долгие годы после смерти «Чару-бабу» движение наксалитов носило не наступательный, а оборонительный характер, было расколото на враждующие фракции.