Тайные общества смерти. Очерки истории террористических организаций

Огненные кресты и тайные могилы

Второе рождение «Невидимой империи» произошло в 1915 году — в разгар Первой мировой войны. Хотя в то время Штаты и сохраняли еще нейтралитет, но тогдашняя политическая обстановка в стране и в мире способствовала активизации в США самых разных политических движений, включая откровенно националистические и расистские. Война в далекой Европе приносила экономике Америки огромные прибыли от зарубежных заказов на оружие, способствуя оттоку негров с аграрного Юга на нуждавшийся в их рабочих руках индустриальный Север. Получая стабильную работу и высокую по их меркам зарплату, объединяясь в профсоюзы для защиты своих интересов, темнокожие американцы делались самодостаточной общественной силой. Ее появление страшило как белых наследников традиций Клана на Юге, так и северян — квалифицированных рабочих и мелких предпринимателей, видевших в пришельцах с Юга опасных конкурентов.

В тот момент эффект разорвавшейся бомбы произвело появление фильма «Рождение нации», снятого одним из отцов-основателей американского кинематографа уроженцем Юга Дэвидом Гриффитом. В основу фильма лег изданный еще в 1905 году роман Томаса Диксона «Ку-клукс-клан», славивший деятельность «Невидимой империи» как «инструмента справедливости», защитника прав белых южан. Перенеся действие книги на киноэкран, Гриффит добился ошеломившего зрителей эффекта, в том числе и благодаря изобретенным им приемам операторской работы (крупный план, затемнение, наплывы, движущаяся камера).

Премьера трехчасовой картины Гриффита состоялась 8 февраля 1915 года и вызвала небывалый восторг зрителей, особенно на Юге. Как писал один критик, «люди кричали, вопили, орали и стреляли в экраны, чтобы спасти белую героиню фильма от черного насильника». А когда она все же погибала, то в кинозалах вспыхивал настоящий психоз. Он доходил до наивысшего накала в одной из последующих сцен, когда «ночные рыцари Ку-клукс-клана» в масках и балахонах неслись на лошадях при свете факелов, чтобы восстановить попранное правосудие и покарать злодея. Кадры шли под аккомпанемент специально выбранной Гриффитом для этого эпизода мелодии Вагнера «Полет валькирий», (эта же музыка прозвучала через много лет и в фильме Ф. Ф. Копполы «Апокалипсис сегодня» в сцене пролета американских боевых вертолетов над джунглями Вьетнама).

Общественный резонанс от появления кинокартины, прославлявшей белых американцев, «единая нация» которых, по Гриффиту, как раз и родилась в эпоху после Гражданской войны, оказался небывало высоким. Несмотря на робкие попытки левых сил запретить показ фильма, формировавшего образ чернокожего человека как жестокого убийцы и грабителя, картина пришлась по душе и тогдашнему президенту США южанину Вудро Вильсону, и председателю Верховного суда США южанину Эндрю Уайту.

А еще «Рождение нации» перевернуло душу мало известного тогда уроженца южного штата Алабама Уильяма Симмонса. К 1915 году он успел выучиться на врача, побывал на войне (в 1898 году воевал добровольцем на стороне США против Испании за контроль над Кубой), дослужился до полковника, а затем вышел в отставку и вернулся в родной штат, посвятив себя благотворительной деятельности. В начале 1915 года Симмонс готовился принять сан священника, однако просмотр «Рождения нации» изменил его планы.

28 октября 1915 года 33-летний Симмонс собрал в столице штата Джорджия Атланте 36 своих друзей. Все приглашенные, двое из которых состояли еще в «старом» Ку-клукс-клане Форреста в низовых чинах «вампиров», подписали петицию, в которой просили у властей Джорджии разрешить им учредить организацию «Рыцари Ку-клукс-клана» как «патриотический и благотворительный братский орден».

Текст написанного Симмонсом обращения гласил: «…История Европы полна примеров, когда угнетенные и не находившие иного выхода люди создавали тайные военизированные общества, понимая, что только после смерти они смогут избавиться от гнета ненавистной тирании. Когда умолкла канонада на полях сражений между штатами, началась новая война за существование свободных людей и цивилизации. Дух первого Ку-клукс-клана жив и являет собой драгоценное наследство для всех, кто любит свою страну и гордится ее традициями. Этот дух всегда будет согревать сердца настоящих мужчин и объединять нас для новой борьбы. Для защиты нашей страны»[43].

Не дожидаясь официального решения властей, инициаторы создания нового Клана уже в ноябре 1915 года провели свою первую акцию. В ночь накануне национального праздника США — Дня Благодарения Симмонс с пятнадцатью сподвижниками поднялся на вершину горы Стоун-Маунтин в десяти милях от Атланты и соорудил там из камней алтарь, на который возложил флаг Конфедерации, саблю и Библию. Рядом с алтарем клансме-ны водрузили деревянный крест, облили его керосином и подожгли.

Смысл этих новых в сравнении с 1860-ми годами ритуалов и символов Клана, до сих пор считающихся его фирменными знаками, был объяснен Симмонсом следующим образом: «Крест — это символ жертвы и знак христианской веры. Мы добавили к нему еще и Огонь, который означает, что «Христос — свет мира». Зажигая наши кресты, мы сжигаем вместе с ними наши пороки и укрепляем добродетели. Флаг символизирует Конституцию США и права наших граждан. Меч — это символ силы закона, он представляет собой всю мощь нашего государства. Меч также доказывает, что мы всегда готовы к защите нашего флага, к защите Америки всеми доступными средствами от любых предателей и врагов, как внутренних, так и вне-шних»[43].

4 декабря 1915 г. организация «Рыцари Ку-клукс-клана» решением правительства штата Джорджия получила право на легальное существование и использование всех прежних атрибутов и регалий Клана. Правда, стремясь идти в ногу со временем, «клавалеры» XX века заметно обновили свою идеологию. Так, Симмонс часто заявлял, что его движение — это «стопроцентный американизм», что оно будит истинно патриотические и религиозные чувства. Клан призывал к закону и порядку, выдвигал лозунги борьбы против пьянства и проституции, в защиту морали, что привлекало к нему многих американцев, особенно женщин.

Популярность нового Клана пошла на подъем в 1917 году, когда США вступили-таки в Первую мировую войну на стороне Британии и Франции против Германии и Австро-Венгрии. Этот военно-политический шаг привел к усилению в стране созвучных идеям Клана националистических настроений, особенно у белых американцев. Тогда как произошедшая в том же году большевистская революция в России, восторженно встреченная американскими левыми, была воспринята клановпами как «предательский удар в спину собратьям по оружию». «Клавалеры» осуждали не только далеких от них русских большевиков, но и их явных и мнимых сторонников в самих Штатах — «негров, евреев, католиков, социалистов и смутьянов из профсоюзов, подбивающих рабочих на забастовки, оставляя наших солдат без ору-жия»[43].

В 1919–1920 годах, когда период экономического подъема в США сменила послевоенная депрессия, сопровождаемая массовыми банкротствами и ростом безработицы, в Клан потянулись уже тысячи американцев, искренне веривших, что именно эта организация, а не политиканы в Вашингтоне, сумеет справиться с кризисом. Попытки федеральных властей в те годы ограничить деятельность Клана силой закона, в том числе силами созданного тогда при министерстве юстиции Федерального бюро расследований (пресловутого ФБР), лишь добавили Симмонсу и другим вожакам Клана популярности «гонимых борцов за правду».

В октябре 1921 года комиссия Конгресса США вызвала Симмонса на слушания по делу об учиненных Кланом в мае того же года в городе Талса штата Оклахома массовых беспорядках, о которых речь пойдет ниже. Но конгрессменам тогда так и не удалось доказать причастность руководства Клана к этой трагедии. 17 октября 1921 года, когда Симмонс был отпущен из Вашингтона восвояси, он заявил: «Конгресс дал нам наилучшую рекламу, которую мы когда-либо получали. Конгресс создал нас…»[46].

На самом деле, своей «раскруткой» после Первой мировой войны Клан был обязан людям, присоединившимся к Симмонсу в 1920 году. Это были руководитель крупнейшей на юге США рекламной группы «Южная общественная ассоциация» Эдвард Кларк и его партнерша по бизнесу Элизабет Тайлер. Именно они едва ли не первыми в мире использовали для привлечения в Клан новых членов коммерческую схему, известную сейчас как «сетевой маркетинг». Согласно этой схеме, каждый новобранец, вступавший в ряды «Невидимой империи», должен был уплатить начальный взнос в 10 долларов. Два «бакса» из этой суммы причитались лично клансмену, привлекшему нового собрата, еще два шли в казну местного «клоролевства», а шесть перечислялись в штаб-квартиру Симмонса в Атланте, где этими поступлениями распоряжались Кларк и Тайлер.

Вовлечение в Клан новых собратьев приносило «клавалерам»-вербовщикам неплохие барыши и способствовало тому, что в 1920–1921 годах в «Невидимую империю» еженедельно вступало по 10 (!) тысяч новых членов. Все большую часть стремительно разраставшейся организации составляли уже не образованные и зажиточные люди вроде Симмонса, а малограмотные и малоимущие выходцы из нижних слоев американского общества. Многие из них, пройдя через окопы Первой мировой войны, привыкли решать свои проблемы силой и видели в Клане не благотворительную общественную организацию, но группировку людей, спаянных дисциплиной, кровью врагов и волей вожака, на роль которого Симмонс явно не тянул.

Зато всех этих качеств с избытком хватало человеку, вступившему в Клан в 1920 году и сделавшему там стремительную карьеру. 40-летний зубной врач Хайрам Эванс, родившийся в Алабаме и обосновавшийся в зрелые годы в столице штата Техас Далласе, впервые заставил говорить о себе в 1921 году. Тогда, будучи циклопом — предводителем городской ячейки Клана в Далласе, Эванс с подручными-«вампирами» похитил чернокожего портье местного отеля Алекса Джонсона, обвинив его «в грязном приставании к белым женщинам». Эванс отпустил свою жертву лишь после того, как выжег у Джонсона кислотой на лбу пресловутые буквы ККК.

Деяние Эванса по своим масштабам не шло ни в какое сравнение с событиями лета 1919 года, когда клановцы из числа демобилизованных солдат, вернувшихся домой в Штаты, но не нашедших там работы, принялись винить в своих проблемах «отсидевшихся в Америке трусливых негров, занявших все рабочие места, оставленные фронтовиками». Тем летом по 25 промышленным центрам севера США прокатилась волна жестоких стычек клансменов с активистами впервые появившихся двух негритянских организаций, боровшихся за права цветного населения — основанной в 1909 году Национальной ассоциации продвижения цветных (НААСП), выступавшей за «отмену сегрегации, основанной на расе и цвете кожи», и созданной в 1917 году Всеобщей ассоциацией улучшения жизни негров (УНИА).

Лидер УНИА, выходец с Ямайки Маркус Гарви призывал всех темнокожих граждан США объединиться и вернуться на историческую родину в Африку. В отличие от вожаков НААСП, Гарви требовал от своих сторонников не идти на компромиссы с белыми властями, не добиваться их «подачек», а отстаивать свои права на выборах и в забастовках. Впрочем, несмотря на разницу в воззрениях руководителей НААСП и УНИА, обе эти организации были ненавистны Клану и в 1919 году подверглись агрессии куклуксклановцев. Тогда погромщики негров в Вашингтоне, Чикаго, Омахе в штате Небраска и Элайне в Арканзасе еще прятались под остроконечными колпаками. А вот Хайрам Эванс, будучи уверен в своей безнаказанности, издевался в Далласе над жертвой, не скрывая лица.