Миледи попаданка

Глава 42

Он был так близко, что я могла почувствовать тепло его дыхания. Стараясь отогнать мысль: «Эх, была бы я моложе и безмозглее...», я давила в себе желание прильнуть к его груди и потянуться к манящим губам..., удерживая взгляд на глазах Паул-Ника.

Он шепнул, что без меня не мыслит своего счастья, а я, как дура, поверила. Где мой жизненный опыт и старческий сарказм? Почему он испарился в тот момент, когда нужна его поддержка?

Я чувствовала, как у меня под рукой бьется сердце юноши...

Я ощутила, как он затаил дыхание, боясь, что я исчезну...

Он реально был счастлив и… влюблен?

Глаза не могут врать!

Все было бы прекрасно, если бы не одно «Но»! Этот легкомысленный тип, благодаря своему хорошо подвешенному языку и привычке бездумно раскидываться клятвами, наложил на себя «приворот», так как живица, которой мы его «долечивали», была еще в нем…

Этот ..., слов на него не хватает, «временный маг» обрёк себя на ненужные ему метания...

Вот, уж, он побесится, когда поймёт, что натворил...

Вот, уж, Всемилостивейшая повеселится...

А виновата в этом опять я…

Не дожидаясь ответа, он наклонился и поцеловал меня в губы…

Нежно, чуть касаясь, но я, вздрогнув от его прикосновения …, вместо того, чтобы оттолкнуть, вцепилась в него словно репей…

Стыд, из-за собственного беспутства, прокатился по душе словно обжигающая водяная струя душа Шарко по обнаженной коже…

Я отшатнулась от юноши, чем вызвала его удивление и… сознание вырвалось из тела.

В место силы улетела практически мгновенно…

Почему практически? При «переносе» почувствовала какой-то непривычный рывок, но уточнить что это такое было не успела...

— Попалась? Теперь вы муж и жена, — загрохотало за спиной. – Отныне вы связаны и если ты, смертная, еще раз рискнешь мне перечит, то пострадает твой супруг… Я развею его душу без права перерождения…

Эссо не успел закончить свой шантаж...

Как я перекинулась в пуму не помню, но то что бросилась на Хранителей – это точно.

Видимо Высшие не ожидали от меня такой прыти, потому что вцепиться в плечо Пресветлого и полоснуть когтями по руке Всемилостивейшей у меня получилось.

— Ты что творишь ненормальная? — завизжала Эосс, вцепившись мне в холку ког..., ой, ногтями. Самое интересное, что в пылу ярости боли я не почувствовала… Зато её братик взвыл, так как мои зубы практически вырвали клок его кожи, разрывая энергетические связки, которые заменяли ему плоть.

— Оттащи свою избранницу! Чего встал как вкопанный? — рычал Эссо, пытаясь разжать мне пасть.

Сказать честно, до меня не сразу дошло, что обращение было в мужском роде и, значит, он обращался не к сестре, а вот когда услышала хохот Паула, то, от неожиданности, откинула высшего и прыжком развернулась к незваному гостю, который, упав на колени, держался за живот и ржал как конь...

— Как ты здесь очутился?

— Ты в этом виде такая красивая! Но... Может, поговорим как люди?

Вы не представляете, как мне хотелось дать ему лапой по морде, но, представив следы своих когтей на его щеке, решила, что это будет слегка перебором... Через миг, в своём истинном обличии, созданном еще в прошлой жизни, всё той же юной девушки с длинной косой цвета пламени и в белом сарафане, я возвышалась над ошарашенным мужем (?)..., ели сдерживая желание скривиться от омерзения...

Почему? Потому что от пальцев моей правой руки, как к марионетке, тянулись черные, с золотыми искрами, ленты.

Но не это самое жуткое...!

Страшнее было то, что на его шее болталась бурая, в каких-то ржавых пятнах, веревка, которая была продолжением странного браслета, разместившегося на моем левом запястье...

Это было бы красиво если бы не было так мрачно и страшно... отныне граф Ле-Влин привязан ко мне ментально и, видимо, прикован телесно...

Осознание, что он сойдёт с ума если я на физическом уровне просто откажусь от нашей связи (по-русски — подам на развод) — пришло мгновенно... Нужно делать что-то здесь и сейчас (потом будет поздно)!

Я посмотрела на Хранителей:

— Вопрос не изменился... как он здесь очутился? Что это за удавка на нем? Почему ваш купол не продержался обещанные три дня?

— Он, как твой миньон*(*здесь: фаворит и прислужник), с нашего соизволения последовал за тобой… Вы оба дали клятвы, — зашипел Эссо, дёрнув травмированным плечом. — И мне показалось, что это самый удобный момент, чтобы соединить ваши души... Теперь ты привязана к миру. У тебя есть «Якорь», который будет принимать наказание каждый раз, когда ты рискнешь перчить нам с сестрой… И ты уже никуда не денешься! Тебе придётся чтить законы мира и исполнять нашу волю... А «удавка» — это его клятва верности, которую он дал своему сюзерену…, приняв его, вернее твою, кровь.

— Мою...? Что? Когда? — возмущённо дернула я рукой, тем самым заставив беднягу выскочить на ноги...

— С губ! Во время поцелуя! А про три дня – ты зря заикнулась, — зарычала Всемилостивейшая, скрючив пальцы. Даже показалось, что она сейчас вцепится мне в волосы. – Ты зачем кровью начала пятнать место ритуала? Ты понимаешь, что магия крови сильнее чем ментальная? И вообще...! Зачем ты к нему полезла? Я его к тебе сном привораживаю, чтобы он не заметил воздействия...

— Что ты делаешь? — обернулась я к Смерти, замечая краем глаза, как мои ногти трансформируются в когти.

— Что-что! Прокручивала ему твою прошлую жизнь, — заорала Хранительница, всплеснув руками. — Детство и юность... До войны успела прокрутить, а потом ты влезла... Я же аккуратненько его "цепляла"... Крючочек за крючочком, а ты, своей кровью, арканом к себе привязала..., как кувалдой по темечку!

— Не понял..., — подскочил на ноги Паул, с гневом осматривая нас с Высшей. — Вы меня подчиняли?

— Ну, да! Это мой вам подарок, — дернула плечом Эосс, вздернув подбородок.

— Да нет же..., даже не собиралась..., — топнула я и завопила в небеса, пытаясь сорвать с рук нити приворота, которые словно клейкая паутина липли к пальцам и мгновенно склеивали места порывов, — о, Всевышний, услышь ропот твоего творения. — Ну, почему на Ватари все не как у людей? Почему вместо любви – насилие, вместо честного служения – принуждение, вместо свободы выбора – шантаж? Господи, ну почему ты позволил двум этим высокоразвитым, но неразумным детям считать, что они вправе играть с душами твоих созданий? Дал ты им мир с магией? Так введи в нем незыблемые правила! А то… себе губу разбила, а человеку чуть жизнь не искалечила…

Видимо от гнева у меня потемнело в глазах…

А! Нет! Это черное пламя охватило нас с Паулом, выжигая из аур все клятвы… в том числе и ту проклятую веревку…

А когда огонь отступил, ветерок окутал нас запахом озона и влажной листвы, словно после грозы…

— Ох! Что наделали! Недоглядели, — пророкотало где-то в облаках, словно отголосок грома. — Хорошо, что ты обратилась напрямую и помогла найти этих беглецов и прогульщиков. Что-то поправить еще можно, а с остальным вам, разумным Ватари, придется самим справляться...

— Что?! — попыталась ошарашенно обернуться к брату Эосс, но застыла словно статуя.

— Что натворили... Как накуролесили..., — продолжали громыхать «небеса». — Марш в школу, неучи!

Громыхнуло прямо у нас «над головой», а затем, нарушая все законы физики, полыхнула, ослепляя, молния...

Когда я проморгалась на месте, где только что стояли Хранители, появился баннер с надписью: «Сущности, исполняющие обязанности Хранителей, отправлены на обучение. Просим соблюдать спокойствие и полагаться на собственные силы» ...

Осознав, что только что произошло я как пробка из бутылки вылетела в реальность и первое что увидела – круглые от изумления глаза Паул-Ника...

— Ты! Ты…! Видеть тебя не хочу! Ведьма..., — просипел наш бывший пациент, отшатываясь от меня как от прокаженной. Он выскочил из покоев и бросился вниз по ступеням, выкрикивая: — Коня мне! Коня!

Только не подумайте, что он сошел с ума. Как раз наоборот! (Я его понимаю…) У юноши, в кои-то веки мозги заработали самостоятельно…

Представьте, что Вы шли к какой-то цели, пробивали ради нее лбом стены, а Вам бы(случайно) открылась истина: что та цель Вам изначальна нужна была…, как телеге пятое колесо… Что Вам совершенно не нужно было убиваться, чтобы стать счастливым… Просто какой-то мастер манипуляций заставил Вас думать, что апофеоз вашего существования именно там… за теми преградами, о которые вы разбили: колени, локти, лоб, нос и губы…

Представили? Вот и я представила… и, несмотря на то, что сердце кровью обливалось, а на глаза наворачивались слезы, дала задание Диви: «передать просьбу моего бывшего «истинного» Марку…».

Если бы вдруг ноги не стали ватными — бросилась бы за ним вослед… Но сил мне хватило только на то, чтобы не опустится на пол и не зарыдать в голос...

Еле себя уговорила: «Пусть «юноша бледный со взором горящим» спокойно уезжает… И мне, и ему нужно разобраться в настоящих чувствах… Слишком сильный удар был от эмоций, наведенных Хранителями… Даже я запуталась… А ведь мне уже давно не шестнадцать»!

Вывел меня из прострации голос мамы:

— Валя! Валя! Валент-Лина! Что это сейчас было?

— Ничего, — улыбнулась я Альме чувствуя, как сердце разбивается на мелкие осколки, разрывая душу. — Все будет хорошо...

На негнущихся ногах кое-как вышла в коридор, а дальше... Дальше не помню... С кем-то здоровались... Кого-то куда-то отправляла... Что-то согласовывала... Но все было как в тумане.

А когда уже сидела в своей комнате (и не спрашивайте, как я в ней очутилась... Бежала или перенеслась — не знаю! Потом у Диви уточню, а пока сижу...), прижимая ладони к пылающим губам и глупо хлопая глазами, попыталась понять: как я так влипла(?)...

Как уплыла в сон — представить не могу, но утром следующего дня я не проснулась...