Спящие в сердце песка

Щупальца молотили всех, поднимая почти торнадо, путники метались, Джесс, тяжело сгибаясь, перелезла и упала в их джип, и тут…

Песчаный бархан стал медленно подниматься вверх, закручиваясь подобием волны. Раскаленное красное золото закрыло солнце, а ноги людей вдруг стали тонуть в песке. А затем что-то под ними дрогнуло, и песок запел! Бесплотная нота, заглушая визг «моллюска», будто кто-то тянул бесконечное «эээ», разлилась над расходившимися в стороны дюнами. Олег смог доползти до двери их машины; белый джип крутил колесами на месте в песчаном шквале. Пение нарастало, песчаное цунами поднималось.

И тут песок обнажил черное стекло. Гладкое и прозрачное. У Волкова перехватило дыхание. Толща песка уплывала вверх, а под ней, у них под ногами и колесами машин засияли звезды.

Насколько эта картина была прекрасна, настолько и пугала! Вся пустыня теперь висела над ними, медные и синие всполохи тут и там мелькали между опрокинутыми барханами, золотые искры кружились в вихре, а ставший розово-красным свет солнца падал вниз призрачными веретенами и растворялся в текучей иссиня-черной бездне. В которой мерцали реки и ручьи звезд. И из звездных глубин поднималось пение. Хотелось смотреть на это вечность и одновременно – крепко зажмуриться.

Тело красноглазого и проткнутое стилетом Нечто будто повисли в невесомости. Поток песка – в форме крыла? – закрутился и ударил по ним, вспыхнул синим, засыпал целиком, а когда рассыпался – не осталось и следа.

Дергая дверцу и закрывая нос и рот рукой, Олег не мог перестать всматриваться в звезды. Чей это голос? Её?! Но тут пронесся ветер, похожий на выдох, и вся пустыня снова поползла вниз, с шумом возвращаясь на свое место. Олег таки смог – живот пронзило болью – забраться в машину, и они с Джесс согнулись и приникли друг к другу, закрываясь от жгучей массы, забивавшей нос и горло, всё и вся. Синие и медные вспышки всё разрастались, и сохранять сознание было всё труднее…

И, кажется, они таки ненадолго отключились, потому что когда Олег смог открыть глаза, то увидел чистое светлое небо. А пустыня, как и положено, мирно лежала внизу и приятно поблескивала желтым. Закашлялась Джесс. Пару минут они только и кашляли, вытряхивали песок и хлестали воду, передавая туда-сюда пятилитровую канистру. А когда промыли саднящие глаза, обнаружили, что их джип аккуратно стоит на каменистой площадке и может ехать. Это уже не сильно удивляло, и Олег с Джесс только рады были убраться подальше. Белый джип исчез. Но тут Олег обнаружил в двухстах метрах зеленый микроавтобус и, тут же выпрыгнув из машины, бросился к нему.

«Они живы. Живы! Живы», - только и стучало у него в голове.

Если бы эти незнакомые арабы погибли, пустил ли бы он себе в голову шестую пулю?

Но, с грохотом отдернув дверь, Олег увидел их всех кое-как сбившихся на полу, перепуганных, но в сознании. Так, какие-то бутылки с водой лежали под сидениями, поэтому Волков, ничего не сказав, сразу умчался обратно, навстречу крикам Джесси: «Надо рвать когти!» И на душе почему-то было хорошо.

Прыгнув на сидение, Олег заглянул в зеркало и увидел на левом веке фиолетовую полоску. А Джесси в это время, со сложным выражением лица, выдергивала из песка у колес свой стилет, который словно прибило к берегу волной.

В общем, хотелось только добраться до аэропорта. До Ин-Аменаса ехали долго и осторожно, успев, однако, на нужный ночной рейс до портового города Беджайи. Оттуда тем же утром в Штаты улетал самолет Джесси, а Олега ждал вечерний паром. В ожидании, они устроились на уютных кожаных диванах в полутемном и прохладном кабинете европейского ресторана.

В семь утра над баром включили новости, и репортаж в конце выпуска был посвящен необычной песчаной буре, которая аномально резко началась и закончилась. Полиции пришлось разыскивать пару тургрупп и…Вывозить из пустыни местную семью. На этих словах на экране возник очень знакомый зеленый микроавтобус. Восемь взрослых и ребенок шли сами.

…Олег не сразу понял, что стоит, опершись на стол кулаками и наклонившись в сторону ТВ. На звуках заставки, дернулся и упал на диван, налил себе еще кофе и выпил, потирая переносицу.

А Джесси улыбнулась, наматывая прядь волос на палец:

- Беспокоился ты за них искренне.

- Джесс, оставь, - отвечать Олег не хотел и не мог.

Она подняла брови, хмыкнула и томной кошкой прогнулась назад в спине:

- Да, неплохо съездили. Мы по жизни герои боевика, а теперь – вообще фантастического. Слушай, что ты увидел, во что я кинула стилет?

Олег пожал плечами:

- Очень мутно, какого-то моллюска с щупальцами.

- Кхм, бывает. Эх, Олежьо, этот мир сошел с ума, - она задумчиво почесала висок. – Так, мне пора бы уже в аэропорт. Мотаемся уже сутки! Сняли бы отель…

На этих словах Джесси закинула ногу за ногу и склонила голову так, что её кудри волной рассыпались по плечам, столу и груди. Она чуть сощурилась, и Олег впервые заметил, что у неё красивые разрез глаз, ресницы и изящные пальцы.

- Да, - тихо ответил он и грустно улыбнулся. – Герои боевика – обязательно бы сняли.

Между ними, как тот песок, расплескалась волна желания. Олег сразу признался себе, что хочет с ней остаться, но наслаждения сексом не заслуживал. Но все равно неохотно было сознаваться:

- Джессика, я не могу. Ты стала слишком другом, чтобы кинуться на тебя зверем, а к другому я не готов.

Джесси огорченно вздохнула, но в её темно-золотых влажных глазах было сочувствие.

- Понимаю тебя. Ах, а я бы повернулась к тебе спиной не только в бою, - она с грустью положила подбородок на ладони.

По телу Олега пробежала дрожь.

- Плитку в ванной номера нечаянно бы разбили, потом извинялись бы, - хмыкнул он и даже чуть отвернулся.

- И пару подушек бы порвали, - мягко и с сожалением добавила она. Потом встала и со словами:

- Держись, Олежьо, - поцеловала его в щеку. Как горячим шёлком провела. Олег чуть повернул голову, чтобы коснуться её губами. В Джесси тоже переливалась жизнь, пусть и земная, как в тропическом саду. Он сжал её руку, переплетя пальцы.

- Пока, Олежьо, - она отстранилась.

- Пока, Джесс. И спасибо, - он тоже откинулся назад.

Джесси улыбнулась и пошла к выходу. Следя за ней до самой двери, Олег понял, как ему нравятся широкие бедра. О более серьезных чувствах он думать не мог и измученно закрыл глаза.

***

- Через три дня я был уже в Германии, ты даже меня сам встретил, - Олег договорил и повернулся к Сергею. Лицо того, неподвижное и с тихим взглядом, вдруг стало хорошо видно, золотистая куртка поблескивала в лучах… Солнца? Олег огляделся и обнаружил, что они наматывали круги по лугам у реки до самого рассвета. Туман над Хэрлэн полился в стороны полупрозрачным розовым молоком, трава громко шелестела под утренним ветерком. Блеснул первый луч, раскрываясь в тумане золотым веером. Сергей, продолжая молчать, достал смартфон, снял эту красоту, а потом повернулся и с еле скрываемой благодарностью сказал:

- Спасибо, что вернулся. У тебя впереди была жизнь, а ты вернулся к живому мертвецу.

Под его глазами лежали круги, черты лица отяжелели. Несмотря на вычурные прическу и куртку, Сергей больше не был мечтательным пацаном, гордым вундеркиндом или манерным мажором. Молодой, но увечный, сильный, но увидевший тьму внутри себя мужчина смотрел сейчас на Олега уставшими голубыми глазами. Что он думает о нем? Вслух же Олег ответил:

- Нет, Сереж. Я тоже мертвец. Спас девятерых, а сколько погибло?

- Около… – Сергей открыл было рот, закрыл, провел ладонями по лицу несколько раз и не договорил.

- Так что… Права бросать тебя у меня не было. Или хлебать расплату вместе с тобой, или, например, сдаваться на милость Интерпола.

Влажный ветер, которому Олег подставил голову, чуть остужал. Хотелось пить. Стало совсем светло, по шоссе поехали первые машины. Безмятежно пролетела цапля. Сергей проследил за её белыми крыльями и медленно сказал:

- Пойдем домой, Олеж.

Они быстро пошли по лугу к домам, и это было самое начало долгого пути.

Комментарий к Часть 9. Проснувшиеся в песках

До конца истории осталось немного. :) Перед финальной частью сделаю вычитку всего фика, где-то пошлифую язык, где-то сюжетные концы получше свяжу. Надеюсь. :)

========== Вместо эпилога. Рисунки будущего ==========

С разговора у реки прошло несколько дней.

Вернувшись рано утром из поездки в соседний город, Олег разувался в темной прихожей, а, стянув кожанку, с небольшой сумкой на плече зашёл в гостиную, которая тонула в синем полумраке.

О да, обещанный «хакерский штурм сверх-Разума» явно был жарким: ноутбук, к которому были подключены роутер, два мобильника и еще что-то, высился среди стопок бумаги, исчерченной загадочными цифрами и схемами, упаковок от чипсов и шоколада, между которыми валялись обгрызенные карандаши и флэшки. Три пустые и одна начатая бутылка «Пепси» стояли башнями, а сам хакер, как положено, в мятых джинсах и футболке, спал на разложенном, но не застеленном диване, растянувшись на спине. Лицо у Серого было довольным, он очень напоминал сытого и дрыхнущего, раскинув лапы, кота из соцсетей. Тысячу лайков собрал бы.

Олег улыбнулся и тихо стал убирать в сейф в «стенке» пистолет и деньги. В углу сейфа стоял и заветный сундучок. Деньги Олег получил, именно продав еще немного берберского золота. Сделка прошла гладко, но как-то чересчур: очень уж восхищался качеством металла покупатель с акульей улыбкой и двумя шрамами через щеки. Волкову это не понравилось.

…Когда он собирался, Сергей как раз обустраивал компьютерное гнездо на столе. И на вопрос «зачем», отсалютовал Олегу шоколадкой:

- Хочу покопаться в хольтовских базах данных. Вдруг есть слишком интересная или новая информация.

- Только Пентагон не ломай, - подозрительно отнесся к этому Олег. – Хоть и надо послеживать.

Серый засмеялся, выйдя за ним в прихожую, не выпуская из рук ноутбук.

- Не буду. Пентагон – банально и устарело. Осторожнее сам, - и, зажав ноут подмышкой, крепко его обнял свободной рукой.

… Будить Серого не хотелось. Олег собирался уйти к себе, но кое-что на столе привлекло его внимание: несколько листов А4 с рисунками. Видимо, мозг Серого уставал от цифр, и он переключался на рисование.

«Серый, ты впал в школу, аниме вспомнил», - прыснул Олег, листая чиби-мангу, как вдруг его взгляд стал задумчив. Он медленно опустился на диван, едва не сев Сергею на ноги.

На первом листе два смешных глазастых человечка – чернявый качок и патлатый ботаник – стояли посреди луж крови и кусков тел. Потом они куда-то бежали, раскрыв рты, и попадали в школу. Как и шутил Сергей, ботаник стал учителем рисования, качок – физкультурником. Три-четыре нелепые сценки Разумовский почерпнул из их собственного детства, а потом изобразил беглецов и детей поющих хором на крыльце, как на госпелах в фильмах. Но вдруг лестница трескалась…

На последнем листе были три большие картинки. На первой – черный котел, где два парня варились, пригвожденные вилами; на второй – так и пели с детьми; на третьей – сидели в том же котле, грустно глядя вверх на пролетавшего белого журавля.