Спящие в сердце песка

… Вскоре они уселись в «гостиной», водрузив на стол поднос с абрикосами, и Олег продолжил свой рассказ:

- Ну что, в себя я пришел примерно на следующий день, в той «моей» зеленой комнате в скале.

…По телу разливались покой и удовлетворение. Выныривая из забытья, Олег понял, что раздет и укрыт большим верблюжьим одеялом. Быстро сев, он увидел уже знакомые оливковые ковры и вновь расслабленно откинулся на подушки. Монстр, огонь, схватка, ледяная тьма вспыхнули в памяти, но будто издалека. Разум мягко отталкивал их, предлагая просто насладиться покоем. Бездна звезд всплыла в памяти. Её глаза. Спящая в бездне. А это и вовсе не хотелось трогать, как хрупчайший узор. Олег глубоко задышал, потянулся и решил встать.

Его одежда была аккуратно сложена, и её явно даже успели почистить от пыли и пятен. А в большом кувшине обнаружилось теплое молоко, еще и с медом. С наслаждением выпив его, Олег оделся и подошел к занавеси у выхода. Она странно колыхалась, а снизу из-под неё пробивалась полоска света.

«Ребят, я уже устал от фэнтези», - подумал Олег, но отдернул занавесь.

И вместо каменного коридора вышел в сад. Сад был как из мультика «Халиф-аист»: тонкие стволы и густая зелень плодовых деревьев под бледно-голубым небом, узорчатая плитка и кованные оградки, гуляющая по гладким дорожкам парочка каких-то фазанов. У дальней ограды что-то подстригал библейского вида старик. Волков хотел было подойти к нему, но тут услышал голоса ближе и за гранатовым деревом обнаружил то, чему невольно широко улыбнулся.

На небольшой площадке дети лет четырех-шести дружно делали зарядку, повторяя за молоденькой «воспитательницей» движения. Их было семеро, мальчиков и девочек, в одинаковых белых набедренных повязках. Ручки взмахивали, ножки топали – более смугленькие и более светлые – воспитательница же, темно-рыжая и в короткой блестящей тунике, что-то объясняла, звеня браслетами на руках и ногах. Олег вспоминал детдом и свои сонные, лохматые зарядки, но тут его заметили. Девушка повернулась, чуть испуганно распахнула зеленые глаза, но потом приложила руки к груди и, чуть улыбнувшись, что-то сказала на местном. Дети тоже застыли, потом мило-неуклюже повторили её жест. И Олег успел у всех них заметить очень яркое сиреневое кольцо вокруг зрачка.

Воспитательница сказала что-то еще, пальцем указывая в сторону, за высокие кусты, и Волков узнал движущуюся гриву кудрей за ними. Джесси лихо отжималась от плитки, спустив комбинезон до пояса и чуть выгибаясь назад на подъеме. Прозрачные капли пота блестели на её смуглом теле.

- Привет спортсменам. Не сад, а тренажерка, - подошел поближе Олег.

Джесси подняла брови, облизнула губы и вскочила, через секунду хлопая Олега по плечам:

- Красавчик, - поток испанского, - справился, русский волк, - еще поток испанского.

Олег тоже был, в общем, рад ей, но не забывал, кто его сюда заманил:

- Обещание сдержала, надо же. Круто выглядишь. А теперь пора обратно.

- Храбрец сначала разделит с нами обед! – среди деревьев застучала палка и показалась мини-процессия: Старуха с двумя молодыми – один в тюрбане, другой с косой - воинами из оружейной, а чуть за ними – Тафалкай, тоже с довольным видом. Джесси быстро застегнула комбинезон. На Старухе был нарядный платок: белый с золотом. Она подошла, положила руку Олегу на грудь и сказала:

- Благословение тебе. Пойдем.

На лужайке за цветущей изгородью уже поджидали два низких стола с подушками вокруг. Парни и Тафалкай занялись блюдами и корзинами на столе побольше, а рядом с маленьким восьмиугольным вдруг появились рыженькая воспитательница и тот «библейский старик» и стали раскладывать еду для ребятни, которая следом стайкой выпорхнула на лужайку. Олег обратил внимание, что у детей, помимо берберских, были черты и других народов, и спросил:

- Эти дети – сироты? Разные все.

Старуха тепло, но загадочно улыбнулась:

- Нет, у них у всех есть мать. Мы детей очень любим, их долго не было. И защищаем их.

И сразу она взяла Олега за руку и повела в беседку в углу, вход в которую был закрыт плетеными лентами и лианами. Покорно пройдя в изумрудный полумрак, Волков увидел каменный постамент и небольшой сундучок на нём. Сундучок был из фиолетового дерева и украшен богатой резьбой в виде листьев и звезд. А что же было внутри?

У Олега вдруг защемило сердце. Вся эта восточная сказка – затерянные храмы, красавцы и красотки со странными глазами, оазис в песках и подарки – были так ирреальны, что Олег снова, как после взрыва, подумал, что уже умер. Ему было здесь хорошо и почти уютно, несмотря на бой. Но это ощущение дома было сладко-болезненным, потому что сказки исчезают…

- Это твоя награда, храбрец. Мы знаем, что ты бился и победил.

Но раз он в сказке…

- Спасибо, почтенная, но я не возьму.

Она удивленно склонила голову:

- Почему?

Раз мальчишество ударило Олегу в голову, он решил идти до конца:

- Что будет, если я не возьму сокровище?

В ответ Старуха так сощурилась, будто проглядела Олега насквозь. Он выдержал, но почувствовал себя не волком, а так, корги. Но в светлых глазах берберки появилось одобрение:

- Если не берешь сокровищ, слушай наставление.

Ветерок зашумел, и что-то в воздухе заставило матерого наемника вникать в каждое слово.

- Скоро твой близкий человек с тобой свяжется. Не отвечай. Не открывай письмо, не бери аппарат.

- Мне много звонят…

- Ты знаешь. Не отвечай. Если ответишь – попадешь в такую же темную трещину, как видел. И придется идти за ним дважды.

Каждое слово – звон тимпана в пустыне. Звезды блеснули между листьями? Олег невольно мотнул головой, и звезды исчезли. Не зная, что ответить, он лишь учтиво поклонился. Что мелькнуло в её глазах в ответ? Но вот Старуха снова заулыбалась, стукнула палкой по полу и вышла из беседки на лужайку, но, едва Олег шагнул следом, добавила:

- Но за сундуком ты вернешься; тогда – скажи Джессе. Он твой.

«Разве я вернусь сюда?»

А на лужайке начался классический восточный обед. Старуха уселась во главе стола, Олегу показала на место справа от себя, за ним на подушки уселись Тафалкай и Джесси. По левую руку сели старик и парни. Старик кидал на Джесси неодобрительные взгляды. Дети с воспитательницей о чем-то щебетали у себя, с хихиканьем косясь на старших.

- За храброго и могучего воина, - подняла Старуха серебряную чарку вина. Все церемонно выпили, но Олег с некоторым облегчением понял, что ему не придется пафосно описывать, как он дрался в храме с Ужасным Ногтем и что видел. Будто все всё знали или обсуждать было не принято.

Кускус с овощами, лепешки с сыром и зеленью, оливки и гранаты были восхитительны. Хоть Олег и знал, что он тут не первый, ему было приятно это внимание: уважительные взгляды парней и Тафалкай, то, как учтиво к нему пододвинули большое узорчатое блюдо запеченной с невероятными специями баранины. Олег отрезал себе первый кусок, после чего мясо взяли и остальные. Когда же Тафалкай и воин с косой принесли чай к сладостям, Старуха заговорила:

- Мы не колдуны и не приносим жертвы. Но нас мало, мы бережем каждого нашего человека.

Это был ответ на незаданный вопрос.

Заговорил и старик, на очень ломанном французском с обилием местного языка, так что Тафалкай пришлось переводить:

- Руми, это европейцев так в пустыне называют, во время войны, ну, в шестидесятые, чуть не попали в наши земли. Поэтому ты не увидишь жилой город, но дедушка Иддер рад, что честные войны есть и снаружи. Он тоже благодарит тебя, но верит, что ты никому не расскажешь ничего.

Олег поклонился деду Иддеру и попросил перевести, что не скажет, да и сам не знает, как сюда попасть . Старик выслушал спокойно, но потом вдруг замахал пальцем на Родригез и сурово что-то произнес.

Джесс уткнулась взглядом в свой чай. Тафалкай вздохнула и объяснила:

- Какие-то карты французы умудрились составить, обойдя нашу защиту. Джессика так к нам и попала. Её спутники убили одного нашего воина и гишу…

Но Старуха оборвала её, подняв ладонь:

- Это горькая история, Тафалкай. Расскажете, как назад поедете. А сейчас пьем чай, берем сладости и благодарим звезды.

После обеда взрослые чуть посидели на подушках, слушая шелест листвы. Джесс и Тафалкай что-то тихо обсуждали, а Олег смотрел на малышей, которые по очереди подошли к погладившей их по голове старухе, и, как утятки, ушли за воспитательницей и дедушкой. Молодые же воины с поклоном достали две шелковые повязки. Тафалкай поднялась и сказала:

- Вы гости, месье Волков, вы подарили нам почти год покоя, но таков закон.

Старуха встала и попрощалась с ними по франко-арабски и, судя по всему, на местном, после чего сама завязала Олегу глаза. Он невольно прижался щекой к её ладони.

- Доброго пути, - в последний раз услышал он её голос.

… Их вели то по свету, то по темноте, а когда Тафалкай сняла с них повязки, обнаружилось, что они одни у подножья гор, у того самого фонтана-пирамиды. Уже вечерело. Затерянный мир и его жители исчезали в этом вечере. Взамен, у склона стоял старенький открытый пикап из “внешнего” мира. Тафалкай подошла к нему, накидывая бурнус. В прицепе лежали те, о ком Олег было позабыл: бывшие пленницы бандитов. Девушки спали вповалку, но выглядели здоровыми.

- Они под особым снотворным. Ничего не видели и не запомнили, зато выспались.

- А где негритянка? – память у Олега быстро включилась. - Оружие не отдадите, да?

- Останется у нас. Дома ее ждет только канистра бензина. Это она пыталась угнать верблюда в наши горы. А оружия у вас и так полно.

Понимающе кивнув, Олег сел за руль, Джесси – на пассажирское сидение, а Тафалкай устроилась в прицепе и велела ехать пока просто прямо. Но не успел Олег нажать на педаль, как берберка ткнула локтем на скалы:

- Смотрите, гишу рано вышел. Не бойтесь, не прыгнет.

Олег с интересом высунулся в окошко и увидел в метрах ста вверху огромного зверя с длинной пастью. Зверь был похож на гиену, но гиеной не был. Во-первых, его лоб упирался бы Олегу в шею – и этого бы не хотелось! – во-вторых, тяжелая мохнатая голова была неестественно больше, а челюсти - мощнее. Задние, более короткие, ноги стучали по камням огромными невтягивающимися когтями. Именно этот стук они периодически слышали! Получается, зверюга или зверюги периодически были совсем рядом. Гишу смотрел прямо, без рычания, не как обычные звери. Олег прекрасно понял все волнения Джесси, которая и сейчас сидела, отвернувшись.

Когда гишу скрылся между камней, пикап медленно поехал вперед.

- Тафалкай, что это за зверь? – спросил Олег у берберки, но ответила Родригез.

- А ты погугли. Я гуглила! В Википедии ЭТО называется динокрокута. Вот только там же написано, что они вымерли три миллиона лет назад.

- Так… Уже не удивлен. А теперь слушаю, как ты ввязалась. Родригез, обещала!

Джесси недовольно сверкнула глазами, но потом поведала следующее…

Несколько лет назад её знакомый норвежец Дон сманил её и еще двух наемников в «гребанного Индиану Джонса! С картой старого летчика из Лиона!»