Южная пустошь 3

Глава 2

— Ваше величество, очень рада с вами познакомиться, — невеста моего сына приветствовала меня элегантным поклоном…

Она мне сразу не понравилась.

Нет, внешне она была красавицей: тонкая до хрупкости, белокожая, с розовыми от смущения щечками, глаза большие, носик точеный, губы алые, черные ресницы, как опахала, толстая коса до пояса, полная грудь, что очень странно при такой худобе, тонкая талия, крутые бедра… Одета она была в грилорское платье, которое ей неимоверно шло, несмотря на непривычно простую прическу. Ко всему прочему она еще и смотрела на Фиодора таким кротким взглядом, что я еле сдержалась, чтобы не закричать: «Не верю!»

Призванная душа услужливо подкинула типичный образ Настеньки из сказки «Морозко». Живела была точно такая же. Я понимала, почему Фиодор запал на эту девицу, в ней все было хорошо… Слишком хорошо, чтобы быть правдой. И именно поэтому я все же с некоторым ехидством заявила, в ответ:

— Ваше величество, а вы уверены, что ваша невеста настоящая? Она так хороша, что кажется произведением искусства, а не живой…

— Разумеется, ваше величество. Я очень рад, что вы так высоко оценили мою Живелу, — засиял абсолютно счастливый король, которые не заметил в моих словах никакого подвоха. Это еще раз доказывало, мужчины резко тупеют, когда дело касается той, которая сумела пробраться в их сердце. И мой сын, к сожалению, не исключение.

А вот девица поняла мой намек на то, что вся ее внешность и кротость всего лишь нарисованная опытным художником картина, от которой есть совершенно определенная польза: она скрывает дыру в обоях… И я готова поклясться, на какое-то мгновение в ее кротком взгляде мелькнула ее реальная черная, змеиная натура.

С этой Живелой надо было быть очень осторожной. И попытаться как-то открыть глаза сыну на все это хитрое притворство.

Из-за этой проклятой девицы, я не сразу обратила внимание на то, что должно было броситься в глаза первым…Возле Жерена, слегка наклонившись к нему стоял высокий, немного бледный молодой человек, который периодически что-то нашептывал ему на ухо. Дрыщ был прав… Если знать, что этот странный молодой человек и есть маг, то сразу становилось понятно, во королевством замке, прямо сейчас во время официального приема королевы из страны,являющейся вассалом Грилории, магов гораздо больше, чем я могла бы себе представить. Рядом с каждым главой Высокого рода стоял бледный мужчина. Они отличались телосложением, возрастом и внешностью, но помимо неестественной бледности их выдавали еще и странное желание быть ближе к тому, кого они, по всей видимости, должны контролировать, и постоянный шепот… Все это было так очевидно, что я не понимала, почему Фиодор ничего не видит… Хотя, мой взгляд снова наткнулся на кроткий взор Живелы, эта наглая девка в сердце моего брата, все объясняла.

— Ваше величество, — склонила я голову, демонстрируя положенное по протоколу почтение, — мне хотелось бы получить личную аудиенцию, — сдержанно улыбнулась, — вы же слышали, что при постройке крепостных стен Златограда, мы обнаружили казну погибшего города? И я хотела бы обсудить некоторые нюансы этой находки…

Конечно же, золотые ельки были только поводом, но здесь было слишком много народу, и чересчур много магов, чтобы говорить открыто о том,что меня волнует…

— Разумеется, ваше величество, — согласился Фиодор, — я приму вас через свечу… Как только закончу общение с подданными.

Время меня устраивало, и я, рассыпавшись в положенных благодарностях, отправилась прочь из тронного зала. Мне очень хотелось оказаться как можно дальше от пристальных и даже как будто бы липких взглядом мерзких магов, которые рассматривали меня, как инфузорию-туфельку под микроскопом.

Приезжая в Ясноград, я всегда останавливалась с своих собственных покоях. Все эти годы Фиодор не трогал комнаты, которые я занимала будучи королевой. Но сегодня служанка подвела меня совсем в другую сторону.

— Милочка, — окликнула я ее, когда она свернула не туда, — вы ошиблись, мои покои там, — кивнула я, указывая направление.

Служанка тут же присела в реверансе и опустив голову, сообщила:

— Простите, ваше величество, но его величество Фиодор велел поселить вас в гостевых покоях… — она на мгновение запнулась и тихим, еле слышным шепотом добавила, — госпожа Живела захотела занять ваши покои, и его величество не стал ей перечить… А мы не смогли перечить королю…

Я прикрыла глаза, чтобы мой взгляд не выдал ярость, которую я испытывала по отношению к этой мерзкой притворщице, и прикусила губу, чтобы не выругаться так, как не пристало ругаться королеве.

— Хорошо, — кивнула я, после мгновенной паузы, надеясь, что мой голос звучит достаточно спокойно, — веди меня туда, куда приказа его величество. — И мысленно добавила, что потом сама с ним поговорю. Он должен понять, что его невеста совсем не та, за кого себя выдает.

Гостевые покои располагались не том же этаже, что и личные покои королевской семьи, но в другом крыле. Я ждала, что буду жить одна на пустом этаже, но оказалось, что почти в каждых комнатах уже жили какие-то люди. Служанка, к сожалению, ничего толком не знала, и это мне тоже не понравилось. Складывалось впечатление, что королевский дворец превратился в проходной двор. Обычно так много гостей здесь было только по самым большим поводам, вроде королевской свадьбы.

На мгновение мне стало дурно, но я тут же отмела так напугавшую меня мысль. Все же Фиодор не стал бы скрывать от меня такое важное событие, как собственная женитьба… Я очень хотела в это верить.

Через свечу ко мне постучался камердинер его величества. Это тоже несколько отличалось от принятых между мной и Фиодором правил общения. Обычно он сам приходил ко мне и мы вели неформальную беседу в моих покоях. Но спорить я не стала. Подхватила кое-какие документы, с которыми планировала ознакомить брата, и зашагала вслед за слугой в королевский кабинет.

— Ваше величество, очень рад вас видеть, — меня с поклоном встретил секретарь Фиодора. Этого мальчика я запомнила по прошлому визиту, он был весьма толковым сотрудником, который работал на своем месте не за страх, а на совесть. Но сейчас меня что-то насторожило в его взгляде… Как будто бы мальчишка хочет что-то сказать, но то ли боится, то ли не может. — Его величество и госпожа Живела ждут вас…

От неожиданности я едва не споткнулась:

— Госпожа Живела? — повторила я, опустив вторую часть фразы: «А что эта девка делает в кабинете, если я просила о личной аудиенции?»

Но мальчишка-секретарь понял меня правильно.

— Госпожа Живела повсюду сопровождает его величество, — произнес он, как будто бы безразлично. Но глаза выжали его настоящие чувства. Он мне жаловался. Он понимал: происходит что-то не то, и надеялся, что я разберусь с этой неприятной ситуацией.

Я кивнула… Разберусь. Эта девица, определенно, ведет себя чересчур нагло. И как ни жаль, но я не могу схватить эту мерзкую магичку за косу и выволочь на улицу. Я королева и это королевский замок, а не Нижний город, где подобный скандал был бы к месту. Мне же придется идти другим путем…

Толкнув дверь, я вошла в кабинет… Фиодор сидел за столом, Живела стояла за его спиной, склонившись к уху моего сына и что-то ему нашептывала, а он улыбался и кивал.

— Ма… — начал он, но тут же исправился, — ваше величество, прошу, проходите…

Я нахмурилась. Это был плохой знак. Очень плохой. Раньше мы никогда не общались так официально за закрытыми дверями. А еще я могла поклясться, что в этот самый момент, когда я молча склонила голову, приветствуя главу государства-сюзерена, в глазах сучки-Живелы появилось злорадство. Но тут же пропало смытое кротким, коровьим взглядом. Эта тварь еще опаснее, чем я думала.

— Ваше величество, — улыбнулась я, чувствуя внутри боль. Мне еще никогда не приходилось притворяться в общении с сыном, — я хотела бы поговорить с вами наедине. Вопрос касается дел, о которых лучше не знать посторонним.

И тут я допустила ошибку… Взгляд Фиодора помрачнел, он упрямо поджал губы и заявил:

— Живела не посторонняя. У меня нет секретов от моей невесты. Вы можете говорить без всякого страха, — в этот раз такой формальный тон дался моему сыну гораздо легче. Обида на то, что я назвала девку посторонней, была настоящей, а не навязанной.

— Ничего, — прощебетала Живела тихим, тоненьким и нежным голоском, который невольно заставлял прислушиваться к ней, замирая и почти не дыша, — милый, если твоя мама против того, что я рядом с тобой, я могу уйти…

Я сжала губы. Мерзавка обыграла сцену таким тоном, как будто бы я пыталась прогнать ее не из кабинета, а из жизни моего сына. Хотя я хотела, конечно, но не собиралась делать это вот так открыто и грубо. На лицо Фиодора набежала тень. И я торопливо добавила, чтобы пояснить ситуацию и устраивать конфронтацию на невыгодных для меня условиях.

— Я имела в виду, что вопрос очень серьезный, и его обсуждение может затянуться. Вашей невесте будет скучно.

Я угадала. Фиодор знал, что я права, деловые разговоры слишком скучны для хорошеньких девушек, и посмотрел на Живелу с сомнением.

— Ничего, милый, — прощебетала она снова, кротко опуская глаза в пол и слегка зарумянившись, — рядом с тобой мне никогда не скучно.

Мысленно я зарычала, но внешне моя злость и ярость никак не проявилась. Я мило улыбнулась и кивнула, соглашаясь с присутствием невесты короля. Настаивать на ее уходе дальше привело бы к ссоре с Фиодорм. А ссориться мне совершенно не хотелось. Только не сейчас, когда почва уходила из под ног, а весь наш мир рушился под натиском проклятых магов. Но и говорить о делах, о которых собиралась не стала… Я не доверяла дочери Великого отца. Поэтому убрала принесенные документы за спину и любезно улыбнулась:

— Хорошо, если его величество не против присутствия невесты при разговоре, то я не стану с ним спорить. Я приехала в Грилорию, чтобы сообщить о найденных сокровищах погибшего города. Монеты старого Златограда, отлично подошли нам в качестве внутренней валюты, и не так давно я издала указ о том, что одна золотой южный грил равен грилорскому золотому грилу, и хотела бы договориться о дополнительной чеканке мелких монет, поскольку для размена мы используем серебряные лурды и медные гринки.

Фиодор слушал меня внимательно. Как и Живела, которая старательно прятала глаза за ресницами. Я еще не договорила, как она поднялась с табуретки и что-то шепнула Фиодору на ухо… Он снисходительно улыбнулся и погладил ее по руке, которую она положила ему на плечо. Этот жест вызвал во мне еще одну волну недовольного ворчания, потому что кричал на весь мир о том, какие чувства мой брат испытывает к этой девке.

— Позвольте я ознакомлюсь с документами, — протянул он руку в мою сторону. А я едва не заскрипела зубами от досады.

— Там ничего нет, — махнула я рукой, — так, выписала основные тезисы, чтобы не запутаться в процессе разговора.

Мой ответ не удовлетворил Живелу, и она дернулась, чтобы снов вскочить и шепнуть моему сыну на ухо очередную гадость. Но Фиодор успел раньше.

— Хорошо, — кивнул, — тогда давайте обсудим дополнительную эмиссию лурдов и гринок. Чтобы последствия для экономики Грилории не стали плачевными, необходимо соблюсти некоторые условия…