Жребий пепла

— Что ж, раз это все… — Кенджи было поднялся со стула, однако Нобу взмахом руки заставил его сесть обратно. Задиры уже закончили обмениваться ударами и теперь, покачиваясь, сидели рядышком, обнявшись и по очереди отпивая из пузатой бутылки, так что зеваки разошлись по своим местам; мэцукэ же наклонился вперед и чуть понизил голос: — Я, конечно, не могу ничего гарантировать, но возможно у меня получится смягчить неудавшемуся вору наказание и вместо петли его будут ждать лишь палки и высылка из города. Такой вариант устроит твоих… знакомых?

— Думаю, я смогу с ними договориться. Но вряд ли ты сделаешь это в качестве жеста доброй воли, верно?

— Угадал. В ночь на празднество в трущобах было найдено тело, — лицо Нобу исказила гримаса отвращения. — Какого-то несчастного пропойцу будто бы разорвали на части дикие звери. Жестокое, беспощадное, а самое главное — абсолютно бессмысленное убийство. Тот, кто это сделал, не забрал даже пяток медяков, которые он прятал в башмаке — поверь, люди порой убивают друг друга и за куда меньшую сумму. И что интересно — раны у бедолаги точь-в-точь как у почившего Тсотуму.

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе найти убийцу? — сказал Кенджи.

— Именно. А заодно попытался выяснить хоть что-нибудь насчет смерти Изау, — кивнул Нобу. — Ни один из участников пира, скорее всего, не пустит меня даже на порог, что весьма затрудняет мою работу.

Кенджи не стал тратить много времени на раздумья, тем более, что вряд ли у него был выбор.

— Сделаю все, что в моих силах.

Они скрепили сделку рукопожатием и еще какое-то время провели в праздной беседе о всяких пустяках. Следом Нобу отправился разнимать вновь вспыхнувшую драку, которая грозила перерасти в массовую свалку, Кенджи же поспешил на улицу. Холодный воздух действовал отрезвляюще, ускоряя не только шаг, но и мысли.

Похоже, Тсотуму — или существо, принявшее его облик — не остановится и продолжит убивать, пока… Пока что? Что им движет? Если бы он хотел добраться до Кенджи, то сделал бы это давным-давно и не стал бы с таким усердием улепетывать от него несколько дней назад. Однако если в городе действительно объявился оборотень, умеющий менять шкуру, отыскать его практически невозможно. Если, конечно, он сам этого не захочет. Оставалось только надеяться, что Червь сумеет разгадать тайну той монеты — быть может, чары, наложенные на золото, помогут им остановить череду убийств невинных жителей.

Убийство Изау тоже выглядело весьма мутным делом. Быть может, парень действительно перешел кому-либо дорогу; а может и вовсе стал случайной жертвой каких-то закулисных интриг между Домами. По поводу этого стоило уточнить у Макото — он имел весьма много знакомых среди знатной молодежи и поэтому был в курсе практически всех свежих сплетен.

Вернувшись домой, Кенджи, даже не отужинав, первым же делом попросил слуг наполнить ванну — и уже вскоре, свалив одежду бесформенной грудой прямо на полу, с блаженством вытягивал ноги в длинной деревянной бадье. Видимо, он задремал, так как услышав над ухом чей-то тихий кашель, обнаружил, что за окном почти рассвело, а вода в ванне стала чуть теплой, не более.

— Мэцукэ согласился принять наше предложение? — без лишних слов спросила сидевшая на его кровати Проклятая, которая в этот раз была без маски.

— И тебе доброй ночи, — прокряхтел Кенджи и хотел было подняться на ноги, но на полпути вдруг вспомнил, что на нем нет даже исподнего, поэтому плюхнулся обратно, подняв тучу брызг и расплескав воду на пол.

— Доброй, — она тряхнула волосами и сложила нога на ногу. — Так что хочет господин Хо?

— Откуда ты знаешь, что он не послал меня ко всем демонам, только услышав мою просьбу? — задал встречный вопрос Кенджи.

— В этом случае ваш разговор вряд ли бы длился столько времени, — пожала плечами Проклятая.

Кенджи не стал уточнять, откуда его гостья знает такие подробности. Очевидно, что синоби следят за каждым его шагом и не преминут нанести удар, если вдруг подумают, что он пытается их обмануть. Поэтому Кенджи сказал:

— Нобу согласился смягчить наказание для твоего собрата и заменить повешение ссылкой из Каноку за мою помощь.

На какое-то время в комнате повисла тишина, которую нарушали лишь капающие на пол капли и звонкая трель птички за окном. Наконец Проклятая произнесла:

— Думаю, это вполне приемлемо, но у меня нет права принимать такие решения, поэтому последнее слово останется за нашими старейшинами. Сколько времени тебе нужно?

— Как минимум месяц, — немного поразмыслив ответил Кенджи; если честно, он не думал, что сумеет выполнить просьбу Нобу и за этот срок, но запроси он больше — и Проклятые вполне могут подумать, что он попросту тянет время.

— Хорошо, — кивнула Проклятая, поднимаясь на ноги. — Ты получишь ответ к завтрашнему утру, не позже. К слову, кажется, мы нашли того, кто тебе нужен. Человека по прозвищу Белый Лис иногда можно найти в купальне «Жемчуг и пламя», которая находится неподалеку от торговых кварталов.

— Спасибо, — искренне поблагодарил ее Кенджи, запоминая название. — Он бывает там в качестве гостя?

— Не имею ни малейшего представления. Подобные сведения в сделку не входили, — Кенджи показалось, что губы девушки чуть дрогнули, будто бы она силилась сдержать улыбку. — Приходить лично для меня слишком опасно. Если вдруг захочешь связаться с нами — найди на торговой площади рядом с фонтаном нищего без двух ног, кинь ему монетку и скажи, что Каге не забирает последнее. Он поймет.

— Подожди…

Проклятая, уже перекинувшая ногу за подоконник, оглянулась через плечо.

— Ты обещала сказать, как тебя зовут.

Какое-то время синоби молчала, закусив нижнюю губу. Кенджи уже было решил, что она так и выскользнет в ночь, растворившись тенью в предрассветном тумане, как она все же произнесла:

— Рэй.

— Красивое имя.

Эти два слова достались уже пустоте. Еще несколько мгновений Кенджи смотрел в раскрытое окно, а после откинулся в ванной и запрокинул голову, размышляя о том, как бы все могло повернуться, встреться они в любое другое время в других обстоятельствах. Если бы он не был единственным уцелевшим жителем одной маленькой деревушки, которого вела только месть за смерть своих близких, а она не принесла клятвы верности клану синоби, освободить от коей могла только сталь в сердце…

Спустя время, когда вода в бадье окончательно остыла, Кенджи вылез наружу, ежась от сквозняка, захлопнул ставни и переоделся в чистую одежду, аккуратно сложенную в изголовье кровати. Спать ему не хотелось, да и солнце уже щекотало черепицы первыми лучами и это значило, что до начала следующего этапа Турнира осталось всего ничего.

И отчего-то Кенджи был уверен, что это наименьшая его проблема.