Петуния Дурсль и совиная почта

Бонусная глава 2. Зачарованная троица

Дядя Гарри очень торопился на работу, поэтому просто оставил Петунию на попечение бармена в "Дырявом котле", пока родители Клементины не заберут ее. В непримечательном заведении сидели сплошь волшебники. Почти никто не обращал внимания на милую белокурую девочку, специально одетую в обычную для этого мира мантию.

Питти теребила ручки маленького дорожного чемоданчика, почти пустого. Ей предстояло побыть у Тины не больше недели, так что тащить много вещей не имело смысла. Мэгг после вечера у Малфоев проплакала полночи, но так и не сказала родне, почему. Наутро тетя Джинни аппарировала ее домой, а Петунию, Лили и Альбуса отправили через камин к ба Молли.

Там Питти и провела остаток недели, пытаясь выведать у хмурого кузена, почему он отказался ехать к Скорпиусу. Но куча игривых детей и неутомимая работа в саду и по дому отвлекали девочку от разговоров. Большую часть времени она провела не с Алом, а с Доминик, Лили и Молли младшей, которую в кругу своих, чтобы не путать с бабушкой, звали Эмс*.

Эмс должна была поступить в Хогвартс в этом году и очень предвкушала сие событие, расстраивая младших кузин постоянными упоминаниями волшебной школы. Петуния думала о Хогвартсе с куда меньшим энтузиазмом.

Из тяжелых дум о школе и сестре Петунию вырвала Тина, неожиданно накинувшаяся на нее со спины. Девочку сгребла подругу в крепкие объятия, и они вместе чуть не повалились на пол, переполошив ближайших соседей у барной стойки.

— Питти-и-и-и!!! — счастливо тянула Клементина, крича в ухо подруги. — Как же я рада!

— Привет, привет! Ты меня задушишь. — На самом деле Петуния была очень довольна. Освободившись от объятий, она улыбнулась двум женщинам, сопровождавшим подругу: — Доброе утро, миссис Мистерио.

— Здравствуй, солнышко. Ну что, пойдем? — сказала, мило улыбаясь, мама Тины — черноволосая невысокая волшебница с такими же мечтательно-серыми глазами, как у дочери. — Зови меня Рейвен. А это моя мама, Мэрилинн.

— Доброе утро, миссис Мэрилинн.

— Мисс, — поправила бабушка Тины, тряхнув густой седой шевелюрой. На ее контрастно молодом лице появилась игривая ухмылка. — Можно просто по имени, дорогая. Мы не привыкли к обращению по фамилии, ведь она у нас на всех одна.

— Хорошо. А я просто Питти, — ответила девочка, чувствуя, как внутри нее разливается тепло.

Оставив коробку с лягушонком на барной стойке, они прошли через весь паб и очутились на заднем дворике. За ними никто не наблюдал, не кидал удивленные взгляды, и Петунии до боли в груди было приятно такое невнимание. Весь учебный год проведя в компании Альбуса и Скорпиуса, девочка постоянно попадала под наблюдение заинтересованных и притворяющихся незаинтересованными людей, как какая-то знаменитость, и теперь чувствовала легкость.

Бабушка Тины достала из рубинового цвета мантии волшебную палочку и постучала по определенным кирпичикам. Стена, скрипя камнями, начала раздвигаться. Петуния постаралась быстро подобрать челюсть. Ей не удалось побывать на Диагон-аллее в прошлом году, и она чувствовала себя маленькой дурочкой.

Подруга воодушевленно вздохнула, взяла ее за руку и потащила впереди матери и бабушки, которые тихо перешептывались о чем-то своем.

— Сколько у тебя галеонов? — без обиняков поинтересовалась Тина.

— Тридцать пять. Тетя Джинни сказала, что палочки дорогие. И немного расстроилась, что та, которую купила она, мне не подходит.

— Ну что поделать. Будет запасная. Значит, сначала в лавку Олливандера, а потом в зоомагазин за кормом Джей-Джею и потом за сладостями?

— Нам на все хватит?

— Еще на неделю останется. Палочка максимум десятку стоит.

— Ну, хорошо, — обрадовалась Петуния.

Тина немного прогадала, и палочка обошлась в тринадцать галеонов. Все тот же ясень, но внутри волос единорога. Французского, если верить старому продавцу. Питти посмеялась, но палочку купила, не особо, правда, веря, что будет разница.

— Вообще-то волос единорога — самая распространенная сердцевина для палочек, — сказала Мэрилинн задумчиво. — Я бы взяла именно такую, с ней больше шансов, что она подойдет.

— У меня тоже волос единорога, только не французского, а родного английского. — Тина подмигнула.

— Я до сих пор не могу поверить, что они существуют…

— Когда станете чуть старше, вам их покажут на уроке ухода за магическими существами, — сказала Рейвен, погладив дочь по голове. — Куда теперь? Посмотрим метлы?

"Зачем?" — подумала Петуния, но промолчала. Вдоволь наглядевшись на выставленную в витрине "Нимбус 2026" (что бы это ни значило), старшая половина отделилась от младшей и направилась в зоомагазин, пока девочки тратили остатки денег на разнообразные сладости в уличных лавочках.

— Господи, как же хорошо, — сказала Петуния, поедая без помощи рук голубую сладкую вату, которая, если не торопиться, заново нарастала на палочке. — Надеюсь, это не будет бесконечно, иначе я лопну.

— Нет, всего лишь девять минут. Потом Джеминио рассеется. К тому же, это только иллюзия, еду нельзя по-настоящему копировать.

— Ну конечно. Иначе не было бы голода и мы бы жили счастливо, — грустно заметила Петуния.

— Сомневаюсь, — с иронией ответила ей подруга.

У кирпичной стены они встретились с Рейвен и Мэрилинн, которые уже их ждали. Мама Тины покачала головой:

— Весь аппетит перебьете. А ведь дома ждут рагу и тыквенный пирог.

— В меня все влезет, — засмеялась Тина.

Она взяла маму за руку и прошла сквозь брешь в стене.

До дома семейства Мистерио добирались камином из "Дырявого котла". Вынырнув вслед за Тиной из зеленого пламени, Петуния отчетливо расслышала, как гудит лягушонок в коробке.

— Надеюсь, его там не стошнило, — обеспокоено спросила Клементина и забрала питомца у подруги, которая, отряхиваясь, осматривала просторную гостиную.

Все в ней было старым, пухлым и уютным, даже папоротники в круглых горшках на широких подоконниках. Узорчатый и немного протертый в центре коврик лежал под креслом-качалкой и двумя небольшими диванчиками выцветшего кораллового оттенка. В углу стояло нечто, напоминающее пианино.

— Это называется клавикорд, — проследив за взглядом подруги, сказала Тина. — И на нем никто не играет.

— Неправда. На нем играю я. Просто очень редко. — В комнату вплыла тетя Тины, рыжая высокая и гибкая, как тростинка, ведьма, с таким же отстраненным взглядом, какой часто бывал у ее племянницы. Поверх ее тонкого льняного платья был надет фартук. — Привет, Петуния. Зови меня Тони, хорошо?

— Конечно. А вы меня Питти, если хотите.

— Я подумаю об этом, — загадочно бросила женщина и, подхватив покупки и чемодан девочки, вышла из гостиной.

Тина пожала плечами на удивленный взгляд Петунии и направилась за тетей, которая отнесла вещи в ее маленькую спальню. Питти огляделась: широкая кровать с медной спинкой, укрытая пухлым лоскутным одеялом, круглобокий коричневый комод с выдвижными ящиками, да простой стол у подоконника, — вот и все, что умещалось в комнатке. Шторки на окне были в тон одеяла, как и старенький коврик: цветастые, с преобладанием голубого и бирюзового. Обои до того выцвели, что рисунок было не разобрать, и казались они просто светло-желтыми.

— Ну, не дворец, конечно, но…

— Да нет, что ты! — перебила Питти. — У тебя очень мило!

Ей, по правде, больше нравилась уютная обстановка у Мистерио, чем вычурная роскошь в доме Малфоев. Но почему-то девочка порадовалась, что Клементины не было с ней в гостях у Скорпиуса.

— Обед через пять минут, — оповестила тетя Тони, разложив вещи. — Не забудьте помыть руки.

Дождавшись ответа, она выскользнула из комнаты, словно тень.

— Не обращай на нее внимания. Она немного не в духе.

Питти, которая пока не заметила ничего необычного, пожала плечами. Как Скорп не знал, что такое строгость, так и Тина, по ее мнению, не представляла, что такое, когда взрослая женщина не в духе. Петунию это лишь умиляло.

Они проверили лягушонка, оставили его греться на подоконнике, и спустились на первый этаж в столовую, тоже небольшую и очень уютную, с дубовым столом на шесть персон, добротными стульями и старинным посудным шкафом в углу. Прямо перед Петунией висела большая картина, которую собой загораживала мама Тины, и девочке была видна лишь огромная ворона, которая, если подобрать ракурс, будто сидела на плече Рейвен. Иногда птица беззвучно встряхивала крыльями и вертела головой, отчего чувство, что она настоящая, выпуклая, только усиливалось.

Обед был обилен и вкусен. Никаких вам перемен блюд, все, что было, сразу стояло на столе, и можно было брать, что хочется, без всякой очередности и правил. И у тарелок лежало по одной ложке и вилке. Петуния еще никогда так не радовалась простой сервировке. Зная, что у Тины тоже поместье, она ждала и боялась, что прием будет такой же, как у белокурого друга.

Разговаривали в основном о квиддиче, ценах на метлы и зелья, в общем, на те темы, которые совершенно не интересовали Петунию, так что она самозабвенно отдалась вкуснейшему рагу. Бабушка Тины задала ей, конечно, пару вопросов про учебу и семью, но они были вполне обычными и никак не задели девочку. Рейвен один раз подняла тему Домов, но пренебрежительный вздох Тины закрыл эту тему за миг (если бы Петуния так вздохнула в ответ на слова мамы, ей бы не поздоровилось).

Потом девочек попросили помочь убрать со стола. Питти носила тарелки и блюда руками, а Тина, тренировавшая чары левитации, пыталась использовать их. Потом пришлось в срочном порядке тренировать чары для починки предметов, чары для уборки лужиц соуса с ковра и навыки быстрого убегания в свою комнату.

— Мне надо написать маме, где я нахожусь, — сказала Петуния Тине, садясь за стол. Та, гладя Джей-Джея и смотря в окно, ответила, отстраненно-мечтательно, как она хорошо умела:

— Наш дом находится недалеко от Ситни, его не видно магглам, как и наших соседей. У нас тут небольшая деревенька на пять домов. Мы в Корнуолле, если быть менее точной.

— Этого для мамы хватит. Корнуолл, говоришь? Дядя Билл живет в Корнуолле, — обрадовалась Питти.

— А где точно, не знаешь? Мы бы могли съездить в гости.

— Не спрашивала. Где-то на берегу моря. Ты правда поехала бы со мной? Я сдружилась с кузиной Доминик, она прикольная, хоть и маленькая еще.

— Конечно, если они не будут против.

— Напишу письмо и тете Джинни, спрошу. Только скажи сразу, можно организовать это как-то без каминов? Они ужасны.

— Ты привыкнешь. Камины — это очень удобно.

— А чистить одежду от золы каждый раз тоже удобно?

— Когда мы станем настоящими волшебницами, нам будет очень легко чистить одежду. Нужно просто подрасти. — Тина продолжала следить за облаками.

— Как по мне, лучше автобус или поезд.

— Корнуолл большой. Если они живут не очень далеко, я попробую уговорить предков на поездку. Просто бабушка не хочет оставлять тетю Тони одну, а мама вечно занята своими травами.

Петуния грустно кивнула и начала писать письмо для мамы с папой и письмо для тети Джини с вопросом о том, можно ли навестить тетю Флер и дядю Билла. Потом девочки вышли во двор, чтобы найти семейную сову, спрятавшуюся от солнца и спящую в зарослях вереска.