Эпоха второсортных злодеев

— Ну еще бы, — сказала я. — Почему бы министру финансов просто не похоронить эту штуку у себя в сейфе? Или он сам себе не доверяет?

— Он стар, — сказал Кларк. — И не хочет оставлять после себя мину замедленного действия, которая может рвануть в любой момент.

— Какой ответственный подход.

— У тебя есть основания для сарказма, но не все представители теневого правительства — законченные злодеи, — сказал Кларк. — Я не хочу тебя торопить с принятием решения, Боб…

— Поэтому у меня есть время до утра?

— До завтрашнего вечера, — сказал он. — Мне кажется, суток вполне должно хватить.

— Я не хочу возвращаться в Город, Джон.

— Чисто технически, тебе и не придется этого делать. Особняк министра финансов находится за городской чертой. Как и аэропорт.

— Ты же понимаешь, что я не это имела в виду.

— Понимаю, — сказал он. — Но, Боб, ты думала о своем будущем здесь? Ты и правда собираешься растить ребенка в этой стране, которой нечем похвастаться, кроме своего климата? Ладно, черт с ним, со здравоохранением, в конце концов, множество детей растут здоровыми и без присутствия врачей. Но образование, Боб? Здесь оно… не очень. Какого будущего ты ему желаешь?

— Мне кажется, ты забегаешь слишком далеко вперед, Джон.

Он пожал плечами.

— Я лишь пытаюсь обрисовать тебе контуры грядущих проблем, Боб. Да ты и сама слишком молода, чтобы заживо похоронить себя здесь. Напомни, чем ты сейчас занимаешься?

— Работаю в магазине.

— Торгуешь сигаретами.

— В меня хотя бы не стреляют, Джон. Не бьют по голове, не опаивают какой-то гадостью, не ломают руку.

— Ничего такого с тобой не произойдет. Я все время буду рядом.

— Однажды так уже было, и чем все это для тебя закончилось?

— Ну, тем не менее, я все еще здесь.

— А что будет, если в этот Черный Блокнот впишут и твое имя?

— Я не знаю, — признался он.

— Надеюсь, мы никогда этого и не узнаем, — сказала я и оперлась рукой на стол, намереваясь встать. Не то, чтобы этим вечером я чувствовала себя чрезмерно большой и грузной, просто скопившаяся за день усталость давала о себе знать.

— Подожди еще минутку, — сказал Кларк. — Чтобы тебе легче думалось, я могу озвучить тебе конкретные предложения.

— Угу, — я убрала руку.

— Миллион долларов, наличными или на счет, по твоему выбору, — сказал Кларк. — Разумеется, эта сумма будет освобождена от уплаты налогов.

Сумма внушала уважение и показывала заинтересованность министра финансов в моих услугах, но все же… Это было слишком много для Боб Кэррингтон, но слишком мало для Матери Хаоса, Дщери Мести и Войны.

— Ладно, — сказала я.

— Плюс они скажут ТАКС отстать от тебя навсегда. Забыть про тебя и в качестве объекта интереса, и в качестве потенциального сотрудника.

— Министр финансов стар, — напомнила я.

— Это будет письменное распоряжение.

Которое кто-нибудь в один прекрасный момент все равно потеряет. Все мы знаем, какой бардак может твориться в архивах. Впрочем, пока министр финансов жив, они не посмеют… Если, конечно, он сам не передумает. И даже если мне дадут копию, в какой-то момент в нее можно будет только высморкаться.

Кто делает ставки на милость сильных мира сего, тот строит свои замки на песке. Как только я перестану быть им полезной, меня спишут.

Для них это нормальная практика. В связи с изменившимися государственными интересами нами было принято тяжелое, но необходимое решение…

Теневому правительству верить нельзя. Тот, кто устанавливает правила, может в любой момент их поменять.

— Вижу, что ты не особенно впечатлена.

— Миллион долларов — это миллион долларов, — сказала я. — А все остальное — это просто слова. Какие у меня гарантии? Или ты предлагаешь мне поверить честному слову человека, которого я никогда в жизни не видела?

— Я скажу это тебе неофициально, Боб, и попрошу, чтобы ты меня не цитировала, — сказал Кларк. — Цена вопроса настолько высока, что ты можешь сама обозначить сумму. И речь, как ты понимаешь, идет не только о деньгах. Я уверен, что министерство согласится практически на любой бонус.

— Так прямо и на любой?

— Я сказал — практически, — напомнил Кларк. — В пределах разумного.

— А кто определяет эти пределы?

— Здравый смысл? — предположил он. — Я не уполномочен торговаться с тобой по этому пункту, но у меня есть ощущение, что они готовы согласиться… на многое.

— Например?

— Что конкретно тебя интересует?

— Меня интересует, что будет, если я попрошу у них голову Эллиота Смита на подносе, — сказала я.

Кларк ответил незамедлительно, как будто в кулуарах министерства финансов этот вопрос уже обсуждался.

— Полагаю, они спросят, какой формы должен быть поднос.