Дороги и Тропы

**** **** ****

После всего произошедшего у Тайри совершенно пропало настроение куда-либо выезжать, и вовсе не из-за пережитого страха. Она боялась причинить боль близким. Пусть уж лучше отец и Гай будут спокойны за нее, а всяческие балы и увеселения подождут. Гаю стоило огромных усилий уговорить ее не отказываться от бала Наставников. Решающее слово сказал герцог Даллет, напомнив, что юной леди очень вредно не ездить на бал, особенно когда она этого заслуживает. Пришлось согласиться, а упущенное время заставило Тайри волноваться гораздо сильнее, чем перед защитой. Да что там, перед своим первым выходом в свет юная герцогиня так не переживала!

Тайри замучила всех, кого возможно, вопросами о том, хорошо ли сидит платье, к лицу ли ей этот цвет, не слишком ли простая прическа и не тяжеловаты ли драгоценности. Одри, устав от всего этого, втихаря подлила подруге успокаивающего зелья. В итоге, ночь перед балом юная леди провела дома и отлично выспалась, что благоприятно сказалось и на цвете лица, и на душевном равновесии. На нее снизошло спокойствие, и настроение всех окружающих резко улучшилось. Леди Лиола и Одри вполне справедливо считали, что и волноваться-то было не о чем. Прекрасное платье зеленого шелка великолепно оттеняло глаза, колье подчеркивало стройную шею. Волосы уложили в изящную, но не вычурную прическу, удерживаемую старинным гребнем и капелькой магии, но герцог, как самый разумный из всех, считал лучшим украшением счастливую и немного смущенную улыбку на лице дочери.

Мастер Гайдиар такой свою ученицу еще не видел, разве что на парадном портрете. Слова куда-то испарились, осталась только мысль о том, что если бы он не влюбился в эту женщину раньше, то сделал бы это сейчас. Многие не могли оторвать восхищенных взглядов от его прекрасной спутницы, и Гай был безумно горд. Раскланиваясь с коллегами и знакомыми, приветствуя немногочисленных друзей, он понимал, что кое-кто ему вполне очевидно завидует. Дожил наконец-то, — весело думал он, — теперь даже на балах танцевать придется… И где моя спокойная жизнь? Тайри бы сказала где, вспомнив своего любимого лысого демона…

— Вы непростительно хороши и на вас до безобразия приятно смотреть, — заявил мастер Эйтан с шутливой укоризной, — Была бы моя воля, спрятал бы вас подальше от всего и всех, чтоб дурной глаз не увидел. Гай, ты-то хоть понимаешь, что вы рискуете?

— Разумеется. Но у нас совсем нет времени, чтобы прятаться. Да и хватит уже… Ничего нам не сделают.

— Ну, раз ты так уверен…

— Ни в чем я не уверен, мастер Эйтан, вот кроме нее, — Гай с нежностью взглянул на свою спутницу, — но мне очень надоело бояться.

— В таком случае пошли к демонам все условности, и будь счастлив, — старый целитель хлопнул друга по плечу, — должен же хоть кто-то в этом мире быть счастлив?

В зал ввалилась шумная компания: молодые магистры боевой магии и их совсем нестарые наставники, а еще любимцы всех дам — морские маги в синей форме адмиралтейства.

— Господа, я сплю, или это наша Тайри! Сожри меня бездна… — Какой, однако, знакомый голос!

Мужчины расступились, пропуская вперед высокого медноволосого красавца в черном мундире гвардии его величества.

— Леди Даллет, мастер, позвольте засвидетельствовать вам свое почтение, — церемонно, чуть нараспев, произнес он и изящно склонился, целуя руку даме.

— Рада вас видеть, граф ор Тильге, — улыбнулась Тайри бывшему однокурснику. Нир был все так же великолепен, только теперь это ее совсем не трогало. — Вас можно поздравить? Я слышала, вы теперь капитан гвардии его величества.

— Спасибо, миледи, поздравления с благодарностью принимаются, — он замолчал, нахмурившись. Видимо, вся эта глупая чопорность ему самому опротивела на второй фразе. — Тьма и все демоны, Тайри, мы так и будем изображать тут придворных кукол, едва знакомых друг с другом? Я чуть в соляной столб не превратился, когда тебя увидел. Сказал тебе два слова — и почти теряю голову.

— Это ты напрасно, — строго погрозила пальчиком юная герцогиня, — Сам же знаешь, потеря головы — это очень серьезная потеря. Да и зачем его величеству почти безголовый Нир?

— Ты все такая же очаровательная язва.

— А ты все такой же очаровательный льстец. Только вот у меня давно иммунитет к твоему очарованию.

— И… что, шансов совсем нет? — Ну не шут ли в колпаке, а? Теперь в дело пошел трагический полушепот под невероятно "несчастный" взгляд прекрасных синих глаз. И ведь большинство юных леди эту наживку проглатывают…

— Абсолютно.

— Что ж… — Клоун испарился, остался лишь галантный офицер, несколько более скромный, чем в начале беседы. — Тогда хоть один танец за мной оставь.

Мастер только посмеивался, глядя, как его любимая ученица беседует с молодым магом. Так изящно подстричь чей-то павлиний хвост… Хорошо, что на разговоры не осталось времени — зазвучала музыка. Гай ничуть не возражал, когда его спутницу приглашал танцевать то один, то другой знакомый. На весь вечер его терпения бы не хватило. Тайри уговорила мастера на три танца, которые давно считались традиционными: веллейр, ранду и, разумеется, андарон, завершающий любой бал. Ваюмн танцевать не любил, хоть и умел, но чего не сделаешь ради любимой женщины?

— Я начинаю думать, что милорд ректор пригласил сюда всех, кому не лень было прийти, — разглядев очередную шумную компанию, прибывшую на бал, мрачно проворчала Тайри. — Этим-то что здесь понадобилось?

Гай проследил ее взгляд: с хозяевами бала как раз раскланивались офицеры из отдела Особых ситуаций.

— Насколько я помню традицию, сюда может прийти любой, кто когда-либо получил степень магистра в стенах Академии, или же хоть раз был приглашен ею в качестве наставника, — напомнил мастер.

Один из офицеров, изучая нарядную веселую публику, надолго остановил на Тайри слишком внимательный и очень удивленный взгляд. Леди Даллет его почувствовала, обернулась, а потом поспешно подхватив под руку наставника, потащила его вглубь зала.

— Что случилось, радость моя?

— Очень давнее прошлое соизволило мне показать, что оно, оказывается, никуда не делось. Раньше этот тип, насколько я помню, обретался в Адмиралтействе. Лет этак двадцать назад.

— Что он мог тебе сделать, ты же была совсем ребенком.

— Мне и не сделал, а вот брату… Достоверных сведений у меня нет, но подозрений более, чем достаточно. По крайней мере, я точно знаю, что этот человек возглавил ищеек, когда мой брат исчез.

— Понимаю, воспоминания неприятные, но ведь теперь твоему брату вряд ли что-то угрожает. И вообще, посмотри-ка лучше вон туда. Редкое зрелище: вся Ложа Наблюдателей пожаловала в полном составе.

— Сегодняшний бал, похоже, войдет в историю, — Тайри присмотрелась и печально вздохнула, — и высокие гости продолжают прибывать. Интересно, что привлекло Листающую Судьбы на этом шумном сборище?

Мастер обернулся. Лорды и леди почтительно расступались перед женщиной в роскошном наряде и гладкой белой маске. Таков был закон: никто не должен знать, как выглядит и к какой семье принадлежит сильнейшая предсказательница Империи. По тем же законам любой мог задать ей вопрос, но только не о себе. В отличие от мрачных пророков храма Времени, Листающая была совершенно свободна и вела ту жизнь, какую считала нужной. А какие восхитительные слухи о ней ходили! Говорили, что враги его величества раз двадцать пытались вызнать у нее в подробностях судьбу монарха, но ушли ни с чем. Говорили, что ее по доброй воле охраняют лучшие боевые маги. Говорили, что под маской скрывается потрясающая красавица, перед которой не устоит ни один мужчина. Говорили, у нее есть муж и дети, которые понятия не имеют, кто их жена и мать… Слухов было множество, и ни один из них не соответствовал истине. Впрочем, ни один из них не был до конца ложью, а всю правду знали только леди в маске и император.

Дама в серебряной парче и синем бархате шла прямиком к Тайри и Гаю, и юной леди почему-то казалось, что губы бесстрастной маски кривятся горькой улыбкой.

— Осторожность, мои дорогие, осторожность должна стать вашей жизнью, пока вы не ступите на палубу корабля, — прошелестела Листающая, приблизившись вплотную, чтобы только Гай и Тайри услышали ее шепот, — свора Отступника кружит в шаге от вас. Есть силы, ломающие судьбу. Я их только вижу, а столкнуться и бороться с ними придется вам. Поэтому важно уберечься и уберечь, а что скажут или подумают об этом люди — лишь пыль на ветру.

Шаг, другой, и таинственная дама оказалась среди смеющихся гвардейцев. Мелькнул раскрытый веер, совсем иной, громкий и уверенный голос произнес:

— Что же вы растерялись, милорды? Вам нечего у меня спросить? Тогда, возможно, кто-нибудь осмелится пригласить леди на танец? Сейчас как раз объявят веллейр!

Ваюмн чему-то мечтательно улыбнулся и уверенно повел партнершу в танце. Кружась с ним в паре, Тайри думала, что ее любимый в очередной раз, мягко говоря, поскромничал. Танцевал мастер ничуть не хуже остальных. Зато сколько ей пришлось выслушать вздохов и жалоб по поводу того, что и неуклюж-то он, как кит на суше, и музыку-то он не чувствует, и помнит-то с горем пополам полторы фигуры из трех танцев…

— Какое это предупреждение по счету, Гай?

— Третье, наверное. Руны, Смиренные братья, теперь вот она… Пора уже всерьез бояться, но у меня не получается.

— У меня тоже, наверное, потому, что мы оба боимся другого… Зато близкие наши в шаге от паники. Моей матушке ничего не стоит запереть нас всех в особняке или, того хуже, отправить меня в Уккабские леса под присмотр наших великих магов. Препятствий ведь не осталось, мое обучение закончено и я, вроде бы, совершенно свободна.

— До праздника Длинной ночи никто не станет принимать никаких решений, и леди Лиола в том числе. А потом… потом у нас не останется времени.

Веллейр закончился, за ним последовала ранда — танец со множеством фигур и сменой партнеров. Сойтись лицом к лицу, почти вплотную, держа руки над головой, дважды обойти стоящего на одном колене кавалера, сделать четыре шага к центру зала, покружиться на месте и оказаться в руках следующего. Смеющийся молодой моряк, неловкий и постоянно путающий шаги и фигуры пожилой магистр из Ложи наблюдателей, и… железная хватка высокого альбиноса в мундире отдела Особых ситуаций.

— Вы очень изменились, миледи, с нашей первой встречи. Выросли во всех отношениях.

— Зато вы, очевидно, остались прежним. Только мундир сменили.

— Не судите сгоряча, миледи. Я знаю, что оставил о себе не лучшие воспоминания, о чем сожалею, — альбинос ловко увел партнершу от столкновения с соседней парой. Матушка всегда говорила, что слишком пышные наряды — зло, вот и милорд ректор запутался в юбках своей дамы, отчего чуть не сбил с ног других танцующих. — Замечу, все меняется, и я — не исключение. В сегодняшней ситуации я на вашей стороне, и не только по приказу. Мне не нравится, когда в моем городе начинают поднимать голову адепты Отступника. У меня к ним личные счеты.

— Зачем вы мне это говорите?

— Наверное, чтобы вы чуть больше мне доверяли. И чтобы не начали швыряться боевыми заклятиями, обнаружив рядом меня или моих людей. Его величество приказал глаз не спускать с вас и вашего мастера.