Лунная лодочка

Часть 6. Том Бомбадил

Элронд прислушался: внизу негромко стукнула дверь — вернулись Северус и двое валар и, судя по звукам сопротивления, кого-то с собой привели. Вздохнув, он посмотрел на сына.

— Нужно вставать, Келли. Или, может, тебя называть Гарри?

— Не, — Гарри мотнул головой. — Зови меня Келли. Это же моё настоящее имя, ведь да? — полуутвердительно спросил он.

— Да, Келли, это имя ты получил при рождении, — подтвердил Элронд. И напрягся вдруг, когда Гарри потянулся за очками. Поколебавшись, он неуверенно спросил: — Что это такое, Келли, и зачем оно тебе?

— Это очки, папа, — Гарри был безмерно удивлен. — Они помогают мне видеть мелкие предметы вблизи, потому что у меня даль-но-зор-кость.

— Этого-то я и боялся, сынок, — вздохнул отец. — Некому было тебе подсказать, как перенастроить зрение. Но я тебе покажу, как, а их больше не надевай, пугают они меня: железо и стекло так близко от глаз… — Элронд передернулся. — Ничего ужасней в жизни не видел…

Из этого, как вы уже наверняка догадались, логика так и напрашивалась, и была настолько очевидной, что даже маленький Гарри её уловил.

— То есть, я правильно понимаю, в том мире, откуда ты пришел, никто не страдает болезнями глаз? — восхищенно спросил он.

— Я таких, во всяком случае, не видел и не слышал, чтобы кто-то жаловался на плохое зрение.

Договорив, Элронд улыбнулся, чмокнул сына в макушку и поднялся с постели. Покосился на доспехи, дернул плечами и потянулся к сумке со сменной одеждой. Там, среди прочего, было и визитное одеяние. Его Элронд и надел — узкие штаны и рубашку, к ним длиннополый камзол, светло-серый, отделанный серебряной вышивкой, голову увенчал витой венец в виде тонкого обруча. Ко всему этому у Элронда загадочным образом засветились кожа, волосы и глаза, то есть говоря словами самого профессора Толкина: «в глазах и на волосах мерцал звездный свет, от кожи разливалось бледное сияние, подобное свету, что окаймляет гребни гор перед восходом луны». У Гарри аж дыхание перехватило, когда перед ним во всей красе предстала вся эта восхитительная неописуемая волшебность.

И как же эта волшебность Дамблдору-то не понравилась! Едва увидел нечто сверкающее на пороге кухни, так и сбледнул с лица, посерел как поганка. Сразу уловил, старый пройдоха, мощь и величие северусова гостя. Сам Элронд, видать, неплохо подвизался в дипломатии, потому что ни единым мускулом на лице не дернул при виде крепко спеленатой мумии с бородой, обмотанной вокруг шеи и кончиком засунутой в рот наподобие кляпа. Зато Гарри, сидевший на руках у папы, эмоций не сдержал — весело хихикнул. Ему спеленатый дед напомнил гусениц, которых он не раз снимал с розовых кустов тёти Петуньи. Такой же длинный, тощий и косматый. Северус, будучи прекрасным легилиментом, эти эмоции уловил и оценивающе оглядел деда, невольно сравнивая того с насекомым. Элронд передал Гарри Ирмо и попросил:

— Ступайте во дворик, поиграйте с лошадкой.

Всё понимающий Ирмо унес ребёнка прочь, а Элронд развернулся к хозяину дома.

— Значит, это он? — зловеще констатировал эльф. И прожег старикашку звездным взглядом, по жути не уступая разгневанной Галадриэль. На Дамблдора практически взглянула Бездна, всесокрушающий бескрайный и мудрый Космос. Ой, как ему поплохело… А тут и Сулиме маслица подлил на раскаленную сковородку королевского гнева.

— Какое наказание предпочтете, сир? Магии мы его уже лишили, колдовать старик больше не сможет. Вот его палочка, — вала с наигранным почтением протянул Элронду длинный узловатый жезл. Тот не глядя распылил Старшую палочку одним высверком эльфийской магии: бедняжка и дернуться не успела — рассыпалась черной трухой. Как выяснилось тут же, это оказалось худшим наказанием для Альбуса — на его глазах была уничтожена сильнейшая палочка в мире.

Кондратий дедушку точно приобнял, сдавив сердечко, Северусу его даже спасать пришлось: ослабил узел из бороды на шее и колданул в лицо Энервейтом. Рано ему пока подыхать! Да и смерть для такого, как он, слишком милосердно будет!!!

Элронд терпеливо подождал, когда Северус сделает всё необходимое для спасения этого, с позволения сказать, Белого Шмеля, а дождавшись, приступил к правосудию. Простите, собрался приступить, ибо его прервали. Сквозь стену в кухню просочилась серебряная кошка и голосом МакГонагалл обратилась к Снейпу.

— Северус, тут сова от старухи Фигг! — в голосе Минервы явно ощущалось плохо сдерживаемое бешенство. — Ты только послушай, что она пишет! «Дорогой Альбус, мои книззлы отныне не могут воздействовать на магглов, так как мальчишка исчез, и их феромоны агрессии теперь не на кого распылять. Мне здесь больше незачем находиться, что мне делать дальше?»

Передав послание, Патронус-кошка растворилась в воздухе, оставив после себя гробовое молчание. Гневные, полные укора взгляды Северуса и Элронда ружейными штыками вонзились в «дорогого Альбуса», пригвоздив того к спинке стула. Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб не понять, что крылось в том сообщении… В звездных глазах Элронда и антрацитовых горящих очах Северуса читалось явное желание приступить к немедленной эвтаназии. Но к счастью для дедушки, ни тот, ни другой не захотели пачкать свои руки смердящей кровью негодяя, а благоразумно вняли голосу рассудка.

— Что вы будете с ним делать, сэр? — очень серьезно спросил Северус.

— Есть один мирок, в котором старику будут созданы те условия, которые он уготовил моему сыну, — в той же интонации задумчиво промолвил Элронд. Перевел взгляд на Снейпа и прибавил: — Ты мне только помоги врата уничтожить, чтоб мерзавец не смог выбраться оттуда.

— Помогу! — от души поклялся Северус.

— Прибери его пока, — с отвращением бросил Элронд, после чего повернулся и вышел из кухни. Северус припомнил промелькнувший в памяти Гарри образ волосатых серых гусениц, весело хмыкнул и движением палочки уменьшил Дамблдора, отлевитировал его в пинтовуюпримерно поллитра баночку из-под майонеза и завинтил крышечкой, в которой предусмотрительно проделал отверстия для дыхания — вот тебе для начала стеклянный «чулан», дорогой Альбус… А чтобы банка с постояльцем не мозолила глаза, Северус её ещё в шкаф убрал, после чего занялся приготовлением завтрака.

Кашу и какао для ребёнка, яичницу с кофе для себя и Элронда, попутно ломая голову о том, чем накормить лошадь, для которой, понятное дело, в доме не нашлось подходящей еды. Но, как выяснилось, эту проблему сняли соседи. Узрев во дворике четвероногую гостью, дети пришли в восторг и разнесли новость по домам, а уж потом подтянулись родители. Поглазели на лошадку, поговорили с Элрондом и натаскали из своих кухонь кто чего горазд: хлебушка, яблочек, морковок, а одна зажиточная хозяюшка даже на готовку расщедрилась — сварила полное ведро молочной болтушки из овса с отрубями. Потому что навеяло фотографиями со стен, где красовался прадедушка с собственным конем у них во дворе.

Так что о лошадкином пропитании Северусу не пришлось беспокоиться, она уже была накормлена и напоена. Осталось лишь гостей позвать к столу. Но не успели гости и приступить к трапезе, как в окно снова всочился Патронус — знакомая всем кошка.

— Северус, прости, боюсь, я перестаралась, — в голосе МакГонагалл прозвучало смятение. Вздохнув, Северус послал ответную лань.

— Что случилось, Минерва?

— Я превратила мисс Фигг в лысую кошку и теперь за ней весь Литтл Уингинг гонится, уж больно животина страшная. Мэр встревожен, объявил в городе карантин и поставил всех на уши. Кошек Фигг переловили и отправили в питомник. Мы не успели их перехватить, теперь смотрим, как гигантских котов осматривают ветеринары. При толковом обращении они вроде не должны навредить своим новым хозяевам-магглам. Но что делать с мисс Фигг, Северус?

— Ничего не делай, — подумав, решил Северус. — Если не дура — выживет, не пропадет, а сгинет, туда ей и дорога. Заслужила!

— Ты прав, — спустя энное время доложилась ответной кошкой Минерва.

Гарри с Элрондом знай моргали, следя глазами за попеременно появляющимися Патронусами: кошкой — ланью, кошкой — ланью… А когда обмен ими прекратился, с любопытством посмотрели на Северуса.

— Надо же, как вы интересно на расстоянии общаетесь, — поделился впечатлением Элронд.

— Как по телефону! — звонко вставил Гарри, восторженно сияя яркими зелеными глазами. Элронд удивленно поглядел на сына и уточнил:

— То есть, это обычное действие здесь?

— Ага! — активно закивал Гарри. — За тысячи миль друг от друга люди обыкновенно разговаривают по телефону, — облизал ложку и прозвенел: — Вкусная каша, спасибо, мистер Снейп! Папа, а когда мы домой поедем?

Столь невинный детский вопрос, однако, поставил Элронда в тупик, и он вопросительно посмотрел на дементора в красной накидке.

— Милейший Ирмо, не будешь ли ты так любезен разъяснить мне — что означает: «мир без врат»?

— Ну… — поежился тот, — сюда мы прошли через врата оттуда, это да, а вот отсюда туда… это, э-э-э, будет посложнее… Вот если бы оттуда кто-нибудь нам врата открыл… — Домямлив, Ирмо обреченно умолк.

— Ну так за чем дело-то встало? — не понял Элронд. — Слетайте туда, скажите кому надо и откройте врата.

— Не можем, Элронд, — горестно возразил Сулиме, нервно оглаживая синее свое одеяние. — Отсюда мы даже в свои Чертоги Безвременья не способны подняться, не говоря уж о том, чтоб из мира в мир летать…

— Да, это ведь мир иного бога, неведомого и невидимого нам, — очень робко вставил Аулэ.

— Так что же получается, мы не сможем вернуться в Арду? — нахмурился Элронд.

— А айнур, простите, разве не боги? — озадачился и Северус, разглядывая трех валар.

— Эру Илуватор нам бог, — трагично взвыл Аулэ. — Мы лишь слуги его, чьи скромные силы действительны лишь в пределах нашего мира. Здесь у нас другие способности, разрешенные лишь телам-носителям, — и он с отвращением помахал перед собой склизкой и костлявой дементоровой дланью.

— Моя магия при мне осталась, — настороженно прислушался к себе Элронд. Все при этом покосились на пыль на полу, оставшуюся от волшебной палочки Дамблдора.

— Конечно, ты же в своем виде сюда прошел, — с ноткой зависти высказался Ирмо. — И всё осталось при тебе: магия, красота, величественность…

— Что я слышу?! Мне завидует сам вала? — демонстративно почесал в ухе Элронд. Но почти тут же посерьезнел. — Так значит, у нас затруднения с возвращением домой? — его звездно-серые глаза с тревогой обежали трех притихших айнур.

Глаза у Гарри такими огромными сделались, что просто ух! Задышал часто-часто от страха и переживаний, слез со стула, обошел стол и к папе на колени полез, забрался и крепенько-крепенько прижался к папиному телу, практически готовый расплакаться от того, что он, возможно, маму так и не увидит… Элронд бережно обнял обеспокоенного малыша и принялся утешать, ласково нашептывая: «не бойся, котёнок». Даже Северусу, уж на что он был равнодушен к детям, но и ему не по себе сделалось. Долго ли эльф здесь незамеченным проживет? И ладно обычные люди, от магглов его спрятать ещё можно, но как сами волшебники-то к эльфу отнесутся?.. Чужой, странный, а то и вовсе опасный, а в том, что эльф опасен, Северус и сам понимал, стоит кому ребёнка задеть, как Элронд тут всех положит…