Эхо жизни

Владимир всё это время пристально следил за происходящим с экранов мониторов. Конечно, ему было далеко до реакции Коринфа, однако, как началась стрельба и Коринф рухнул на рампу, Владимир принял единственно верное решение: мастерским движением он направил в реверс правую турбину и на форсаж — левую. Турбины взревели оглушительными раскатами грома, разворачивая вокруг своей оси челнок. Даже изнутри был слышен пронзительный скрежет посадочных опор, царапающих и раздирающих поверхность посадочной платформы. Он вывел на максимум зажигание гравитационного двигателя и направил обе турбины на взлёт. Что было на платформе, он уже не видел: вероятнее всего все четверо оглушённых противников отправились в длительный предсмертный полёт, сметённые мощнейшей тягой турбин.

— Взлетай! — закричал Владимир Иону и бросился через весь корабль к пассажирской рампе.

На радость Владимира, гравитационное поле подхватило Коринфа, так что его не унесло от перегрузки со ступеней пассажирской рампы. Владимир вцепился в его куртку и рывком втянул внутрь. Ион тут же поднял рампу. Коринф был весь в крови и уже без сознания. Непонятно, откуда у шестидесятилетнего коренастого мужичка возникло столько сил, но он одним движением взвалил Коринфа на себя и бегом через весь челнок бросился в лазарет. Коринф поймал три пули. Одна весьма успешно попала в правый бок, остальные две вошли в тело, когда он уже валялся на рампе: одна попала в бедро и явно разорвала артерию, а вторая прошла навылет через левое предплечье. Вероятно, Коринфу ещё сильно повезло, поскольку вначале перестрелки он был прикрыт падающим телом чиновника…

Владимир, пока Ион бережно выводил челнок на высокую орбиту, боролся за жизнь Коринфа. Рана в предплечье была не опасна, более того, Коринфу сильно повезло, что пуля, почти насквозь пробившая правый бок, прошла выше печени и едва затронула диафрагму. А вот пуля в бедре наворотила дел, превратив бедренную мышцу в разодранные лоскуты. Первые минут пять Владимир безуспешно пытался остановить обширное кровотечение, купируя и прижигая одну за другой рваные раны и наперегонки со смертью сращивая артерии. В итоге через четыре часа он смог вытащить Коринфа с того света.

Коринф провалялся без сознания двое суток. Владимир всё это время не отходил от него, обрабатывая и стимулируя заживление его ран. Когда Коринф открыл глаза, Владимир уже был не в силах что бы то ни было говорить. Он лишь радостно улыбнулся, похлопал по плечу Коринфа и отправился в кубрик успокаивать нервы и хотя бы немного вздремнуть.