Дешевка

Час спустя Имоджин любовалась десятью букетами, и сердце ее наполнялось гордостью.

— У меня так здорово не вышло бы! — Алекс подкрался сзади, обнял, поцеловал в плечо. — Это Сонг выручила?

Имоджин покачала головой и потянулась к мужу.

— Сонг в Корее. Я познакомилась с ее дочерью Элен.

— Когда я в последний раз видел Элен, ей было лет двенадцать, — сказал муж, почесывая голову. Имоджин засмеялась.

— Значит, ты слишком давно не дарил мне цветов. Наверно, ты видел ее лет шесть назад, потому что теперь она — очень красивая молодая женщина и у меня нет сомнений, что ты ее заметил бы.

— Я не замечаю никаких красивых женщин, кроме моей жены, — он прижался лицом к ее шее, и отросшая за день щетина приятно-знакомо царапнула кожу.

— Где дети?

— Наверху. Я перекормил их попкорном. У них пищевая кома, и оба готовы идти на боковую, — Алекс зевнул. — И я тоже. Присоединишься?

— Только закончу тут, ладно? Я быстро.

— Конечно, — Алекс снова обвел взглядом цветы. — Эта Элен почти так же талантлива, как ее мать, женщина, которая помогла мне завоевать мою жену.

Имоджин не знала почему, но ей хотелось утаить свой новообретенный талант. Хотелось, чтобы некоторое время никто, кроме нее, не знал, как хорошо она может составлять букеты.

— Да, она талантливая девушка! Я поднимусь буквально через несколько минут. Начни пока читать детям, а я приду сразу, как закончу. * * *

О, как же она тосковала по тем дням, когда в офис являлось целое гламурное войско, чтобы разом привести всех девушек — редакторов и рекламщиц — в полную боевую готовность перед надвигающимся большим мероприятием. Парикмахеры, маникюрши и визажисты приходили тогда в корпорацию Роберта Маннеринга на весь день, предшествующий вечеринке, превращая офис в гигантский спа-салон.

А сейчас Имоджин просто попросила Эллисон, свою любимую стилистку, подготовить ее к празднику на дому.

— Кто сегодня придет? — Аннабель сидела на оттоманке рядом с кроватью Имоджин, а в ногах у нее стоял оранжевый рюкзак, уже собранный для ночевки у живущей по соседству Сары Абрахам.

— Кто свободен вечером, тот и придет, — рассеянно ответила Имоджин, стараясь не слишком нервничать из-за списка гостей. Через считанные минуты после того, как были отправлены приглашения в Paperless Post, на Эшли обрушился шквал ответов, набранных старательными помощниками, но Имоджин лучше, чем кто-либо, знала, что во время Недели моды все соглашаются на что угодно, но в результате оказываются там, куда занесут их капризные ветра и отвезут роскошные автомобили. Она старалась никогда не приходить на свои приемы слишком рано, но в этот раз чересчур задерживаться тоже не стоило.

Имоджин пришлось проигнорировать лавину эсэмэсок от Евы.

Она поцеловала дочь на прощание и медленно пошла вниз по лестнице, упиваясь видом комнаты. Цветочные композиции в банках выглядели прекрасно.

Входная дверь была открыта, и Эшли приветствовала гостей на крыльце. Свет предвечернего солнца причудливо накладывал тени на толпившихся у входа эффектных мужчин и женщин, в большинстве своем с ног до головы одетых в черное либо белое с яркими цветовыми акцентами, приходящимися на обувь или украшения.

Имоджин легко скользнула губами по щеке Эшли в знак приветствия и тут услышала за спиной голос Евы, от которого волосы на загривке встали дыбом. Наверно, они отдали бы Еве честь, если бы могли.

— Вроде я говорила тебе не тратиться на цветы, — рявкнула Ева.

Эшли, которой явно стало неловко, переключилась на свой миниатюрный айпад и стала сверяться со списком гостей.

— Я и не тратилась. Они нам даром достались.

К сожалению, неприкрытая ложь была лучшей политикой при общении с Евой, которая посмотрела на бесплатные цветы совершенно новым взглядом.

— A-а. Тогда ладно, они красивые. Мне нравится. А когда все придут? — спросила Ева, как будто комната, где собралось уже изрядно народу, была совершенно пуста.

Уютную гостиную уже наполнял звон бокалов и праздная болтовня хорошо одетых гостей. Подносы с закусками тоже прибыли: тонко нарезанные помидоры, увенчанные кусочками молочно-белого сыра буррата с вкраплениями пармезана, неправдоподобно огромные креветки возле серебряной мисочки с коктейльным соусом и прозрачные ломтики красной рыбы с наструганным трюфелем в розетках глубиной лишь в два раза больше наперстков.

Краешком глаза Имоджин заметила Донну Каран в красивом черном комбинезоне и кашемировой оранжевой накидке, погруженную в бурную дискуссию с актером-оскароносцем и его женой-моделью. В другом конце комнаты Адриана Веласкес[96] из «Модного проекта» болтала с симпатичной барменшей с ирокезом на голове. Модель Кара Делевинь, шепталась в уголке со своей последней симпатией, нежно сжимая ее руку. Салман Рушди[97] вскинул руку вверх, приветствуя жестом Лили Олдридж и Стейси Бендет из «Элис & Оливия». Имоджин увидела, как явившийся прямиком с бродвейского проекта актер Алан Камминг, одетый в укороченный твидовый костюмчик (мало кто из мужчин с чистой совестью может позволить себе носить нечто подобное), подкрался сзади к Александре Ричардс[98] и поцеловал ее в щеку. Анжелика Хьюстон[99] болтала в углу со своим импозантным племянником Джеком. Через всю комнату к Имоджин летела искрящаяся воодушевлением Бриджет, и вокруг ее длинных ног плескались радужными плавниками шелковые шаровары.

— Мне только что пришла в голову идея создать свое собственное приложение, — обращаясь к Имоджин, она заговорщически понизила свой и без того вкрадчивый голос.

— Расскажи мне о нем, дорогая. Я уверена, ты замечательно придумала, — Имоджин потянулась снять пушинку с черного кашемирового жакета подруги.

— Ну, мне хотелось бы сделать что-то такое, что можно установить на телефон и это помогало бы моим клиентам подбирать по утрам одежду. Я хочу, чтобы они могли загрузить туда содержимое своих шкафов, а приложение станет сообщать им, как комбинировать вещи между собой, каждый день создавая свежий лук.

— А ты не боишься, дорогая, что сама ты им после этого не понадобишься? — спросила Имоджин, по сей день убежденная, что технологии создаются, чтобы делать людей ненужными.

Бриджет на миг задумалась.

— Нет, не боюсь. Я все равно буду нужна им, чтобы подсказывать, что надеть. А еще я думаю, что такое приложение поможет мне привлечь новых клиентов из тех, у кого не хватает денег или времени, чтобы часто со мной видеться, или кто живет в других концах страны.

Теперь пришлось задуматься Имоджин, и она решила, что все так и есть. Если Бриджет поселится в телефонах, ее клиентская база раскинется от Беверли-Хиллз до Капитолийского холма.

— Мне очень нравится твоя идея, — сказала Имоджин. — Думаю, ты непременно должна воплотить ее в жизнь, — она знала, с кем именно Бриджет следует обсудить эту тему. Этот человек, идеально вписавшийся в общество королей моды, как раз вошел в комнату, и его фирменный пучок на макушке жизнерадостно заколыхался в воздухе. На нем был костюм-тройка с завышенной талией от Тома Брауна[100] (красновато-коричневый верх, простой белый низ на пуговицах) и в тех же безупречных мокасинах, что и на «ТЕХНОРУШЬ!». Когда он проходил мимо, Имоджин подхватила его под руку.

— Бридж, я хочу познакомить тебя с Рашидом. Рашид — основатель «БЛАСТ!». Я думаю, вам найдется о чем поговорить, — Рашид поцеловал ей руку, и Имоджин отошла, оставив его беседовать с Бриджет о приложениях.

Палома Беттс, главная закупщица сети Barneys — красотка с легкими пепельными волосами, обрамляющими овальное лицо, и в черном креповом мини-платье, украшенном затейливой бисерной вышивкой, — неверной походкой шла к Имоджин.

— Эта та самая диджей, что я думаю? — поинтересовалась она, добравшись до цели. — Она прямо зажигает.

Диджей Челси (сейчас она выступала только под именем, без фамилии), вращающаяся в светских кругах барышня в камуфляжном комбинезоне, расположилась за маленьким столиком в углу под портретом двоюродного деда Имоджин, Альфреда.

Имоджин улыбнулась с напускной скромностью:

— Та самая, — она не стала упоминать, что всего пять лет назад Челси подрабатывала, сидя с Аннабель, и сейчас выступала на вечеринке бесплатно.

— Ты такая продвинутая, — Палома покачивала головой в такт ремиксу Питбуля, навевающему ностальгию по Лайонелу Ричи.

«Была», — подумала Имоджин.

— Ладно тебе. Я просто внимательная, — она пожала плечами. — Я дам тебе все ее контакты.

Палома поймала взгляд барменши и бочком двинулась к ней заказать бокал розового вина.

На столах были разложены подарочные карты Glossy.com, каждая добавляла на приложение «КУПИ СЕЙЧАС» по пятьдесят долларов. Рядом лежали презренные черные браслеты.

Имоджин почувствовала, как ее обнаженной спины коснулась чья-то теплая рука. Спереди у ее платья был высокий монашеский воротничок-стойка, зато спина оставалась открытой почти до ягодиц. Она грациозно повернулась, думая, что это Алекс, и впервые почти за десять лет оказалась лицом к лицу с Эндрю Максвеллом.

— Имми! — ее давно уже никто так не называл. Годы были добры к Эндрю — так, как они всегда бывают добры к состоятельным мужчинам. Его виски только-только посеребрила седина, но это ему шло. Волосы уложены идеальным шлемом — распространенная у политиков прическа, костюм безупречно скроен, а воротник неизменной розовой рубашки безукоризненно отглажен. Он окинул взглядом комнату. — Отличается от той маленькой квартирки, где мы когда-то жили, верно?

«Мне кажется, или он сказал это слишком громко?» — встревожилась Имоджин, а вслух произнесла:

— Эндрю, как я рада тебя видеть! Спасибо, что пришел.

— Как я мог упустить возможность увидеть неподражаемую Имоджин Тейт в своей стихии? — его зубы больше не уродовал желтоватый налет от курева. Теперь они сияли слишком ярко, отражая свет. Он улыбнулся непринужденной улыбкой, и вокруг его глаз собрались морщинки, которые старят женщин, а мужчинам лишь добавляют привлекательности.

Шестое чувство подсказало Имоджин, что за ними наблюдают.

Разумеется, это была Ева. Она спикировала на Эндрю, повисла у него на шее и звучно поцеловала в губы. Еву не вдохновил ни один из нарядов, которые раздобыла для нее Имоджин. Вместо этого она остановила свой выбор на очередном бандажном платье, черно-белом, и ее грудь соблазнительно выпирала из нескромного выреза. Сколько же у нее однотипных тряпок? Эндрю уставился на бюст Евы без тени смущения.

— Тебе не понравились платья, которые мы для тебя достали, Ева?

— Они слишком взрослые. Консервативные. Идеальные для тебя, не для меня.

— Ну, выглядишь ты прекрасно, — вежливо сказала Имоджин.

— Правда? — ответила Ева, развернулась на каблуках и прошествовала в угол, который облюбовала вместе с тремя блогершами. Имоджин закатила глаза и отправилась обходить гостей.

Она поздравила Веру Ванг с успешным показом, который состоялся утром, и стала переходить от гостя к гостю — к знаменитой балерине, которую звали как-то на «О», к известному искусствоведу, изо рта которого вечно разило кошачьим туалетом, к креативному директору Prada. Ненадолго остановившись в задней части комнаты, она с изумлением обнаружила малолетнюю блогершу Орли, которая сидела в одном из белых модерновых кресел и методично размазывала фуа-гра по тосту так, чтобы оно доходило до самых краешков. Потом она добавила сверху солидное количество горчицы и откусила от получившегося бутерброда. Девочка казалась Имоджин до невозможности похожей на эльфа с голубыми глазами, такими же волосами и чуть великоватой головой, будто парящей над тоненьким телом.