Как на ладони
- Автор: Алисия Эриан
- Жанр: Современная проза
- Дата выхода: 2009
Читать книгу "Как на ладони"
глава восьмая
Я все равно написала интервью с мистером Вуозо. Список вопросов у меня сохранился, и, перечитывая его, я постепенно припоминала ответы. Иногда, если нужный ответ так и не всплывал в памяти, я придумывала фразы, какие он мог, как мне казалось, произнести. Например, на вопрос “Сможете ли вы в Ираке получать посылки?” — я придумала ответ: “Да, конечно. Когда родные, друзья и соседи посылают мне посылки, я понимаю, что обо мне дома не забывают”. В конце, обнаружив, что интервью выходит какое-то уж слишком короткое, я добавила вопрос: “Что бы вы хотели сказать людям, которые любят Саддама?” — и мистер Вуозо якобы ответил: “Я бы призвал их поостеречься, потому что я не спускаю с них глаз”.
— Отличная концовка, — заметил Чарльз, когда в понедельник я показала ему статью.
— Спасибо.
За обедом я рассказала Томасу, что сделала.
— Ты что, хочешь произвести на меня впечатление? — спросил он.
В тот день давали спагетти, и уголки рта у него перепачкались в томатном соусе.
— Ага, — призналась я.
— Ну а я вот не впечатлен.
— А что тогда может тебя впечатлить? — поинтересовалась я.
— Ничего. Слишком поздно. Ты меня теперь уже никогда не впечатлишь, — сказал он и засунул в рот вилку с намотанными на нее спагетти.
Позже на перемене я подошла к шкафчику Дениз и пересказала ей наш с Томасом разговор.
— Он даже не хочет дать мне еще один шанс, — пожаловалась я.
— Разве можно его в этом винить?
— Наверное, нельзя, — признала я.
У Дениз на внутренней стороне дверцы шкафчика висело зеркальце, и, посмотревшись в него, она достала из сумочки маленький квадратик бумаги, похожей на восковую. Она прижала ее ко лбу, потом отняла и показала, что бумажка вся в жире и косметике.
— Ф-фу, — сказала она, демонстрируя мне бумажку.
— Я не расистка, и мне все равно, что говоришь ты или Томас. Я должна делать то, что мне велит папа.
— Почему? — удивилась Дениз.
— Просто должна, и все.
— А что будет, если ты ослушаешься?
— Он разозлится, — ответила я.
— И?
— Он становится очень грубым, когда злится, — попыталась объяснить я.
— Да я же тебе говорила, — сказала Дениз. — Это пройдет.
— Нет, не пройдет, — возразила я. — Ты его не знаешь.
— Ты, главное, не бойся его так, — посоветовала она.
— Я ничего не могу с собой поделать.
— Представь его собакой, — продолжила она. — Ты ведь знаешь, что с собаками нужно вести себя уверенно, потому что они чуют запах страха?
Я кивнула.
— Ну вот и с папой веди себя так же. Если будешь его игнорировать, он оставит тебя в покое, — пообещала Дениз.
Весь оставшийся день мне было ужасно плохо. Мне казалось, что в том, что папа злится, виновата одна я. И что все было бы нормально, если бы я вела себя по-другому. Возможно, Дениз права, но вот только я не умею вести себя так, как она говорит.
Несмотря на это, вечером, когда мы с папой сидели перед телевизором, я изо всех сил старалась быть храбрее. Передавали пресс-конференцию с Колином Пауэллом, и папа злился все больше и больше. Он кипятился, заявлял, что Колин Пауэлл совершенно некомпетентен для своей должности председателя Объединенного комитета начальников штабов.
— Почему он некомпетентен? — спросила я. Мне просто начало казаться, что папе Пауэлл не нравится только потому, что он черный.
— В каком это смысле “почему”!? Ты на него только посмотри! — возмущался папа. — Он бы с радостью привел Саддама к себе домой, накормил бы и спать уложил!
— Но для должности-то он почему не подходит? — настаивала я.
— Я же тебе только что объяснил.
— Но он ведь очень умный, — сказала я.
— Откуда тебе знать? — поинтересовался папа. — Ты что, с ним встречалась?
— Нет.
— Вот и заткнись.
Я попыталась придумать какую-нибудь фразу, чтобы стало ясно, что мне не страшно разговаривать с папой, когда он велит мне заткнуться, но не смогла. На самом деле мне не очень-то хотелось быть храброй. Когда папа говорит: “Заткнись” — это нужно воспринимать как подарок судьбы, ведь это вроде гарантии того, что он не будет меня бить, если я замолчу. От этого просто так не отмахнешься.
На следующий день за обедом Томас со мной заговорил.
— Я придумал, чем ты можешь меня впечатлить, — заявил он.
— И чем же? — спросила я, вскрывая пакетик с горчицей — сегодня на обед давали гамбургеры.
— Займись со мной сексом, — предложил он.
— Ладно, — согласилась я.
— Что, серьезно? — впервые за долгое время голос у него звучал вполне дружелюбно.
— Да.
— Клево, — обрадовался он. — А когда?
— Да когда захочешь.
— Ну, — задумался Томас, — нам, наверное, сначала надо придумать где.
— У меня дома нельзя, — сразу предупредила я. Мистер Вуозо и Зак опять могли бы на меня донести.
Томас кивнул.
— Тогда у меня, — предложил он.
— А как же твои родители?
— Они будут на работе.
— А если вернутся домой раньше времени? — поинтересовалась я.
— Такого не может быть. Они никогда не приходят раньше времени.
— Мне придется домой пешком идти, — добавила я.
— Я тебе такси вызову, — пообещал он. — И заплачу за него.
Я задумалась на секунду.
— Ладно, — согласилась я.
— А можно сегодня? — спросил Томас.
— А презерватив у тебя есть?
— Нет.
— Тогда придется подождать до завтра. У меня дома есть один, я его принесу.
— Откуда у тебя презерватив? — удивился он.
— Сперла из вещмешка мистера Вуозо.
— Я не хочу трахаться в презервативе этого расиста.
— Придется, — огорчила его я. — Других у нас нет.
Томас нехотя согласился.
Когда я встретила у шкафчика Дениз и рассказала ей о нашем с Томасом уговоре, она возмутилась:
— Ты что! Он же тебя использует!
— Ну почему же? — возразила я.
— Конечно, использует, — настаивала Дениз. — Нельзя заниматься с ним сексом только ради того, чтобы он перестал считать тебя расисткой. Это идиотизм какой-то.
— Но я хочу заниматься с ним сексом, — призналась я.
Она взглянула на меня.
— Ты мне об этом не рассказывала. Ты же вроде как в своего соседа влюблена?
— Я и сейчас влюблена. Но и с Томасом я не прочь.
— Но ты же тогда уже не будешь девственницей, — ахнула Дениз.
— И что?
— Как “что”? — повторила она. — Это же очень важно, чтобы твоим первым партнером стал особенный для тебя человек. А не тот, кто тебя использует.
— Все равно, — ответила я. — Я не собираюсь отказываться от уговора.
— Поверить не могу, — произнесла Дениз, закрыла шкафчик и ушла.
Я хотела было догнать ее и сказать, чтобы она не беспокоилась, ведь я уже давно не девственница, и человек, который сделал со мной это, был для меня очень даже особенным, хоть я и не сразу это поняла. Но, конечно, я не стала этого делать. Я не хотела, чтобы у мистера Вуозо были неприятности, и мне казалось, что Дениз все поймет неправильно. Раз уж у меня не получилось объяснить ей, почему мой папа — плохой, то и про то, что мистер Вуозо — хороший, тоже не вышло бы.
По пути домой я думала, как буду заниматься с Томасом сексом. Я Думала, что Дениз ошибалась и что он вовсе не собирался меня использовать. На мой взгляд, Томас предложил мне честную сделку. К тому же я по нему соскучилась. И мне снова хотелось стать его девушкой.
Прямо из автобуса я пошла к Мелине.
— Можно, я книжку почитаю? — спросила я.
— Конечно.
Я прошла следом за ней в дом и удивилась, какой худенькой она казалась со спины. Мне это нравилось, ведь на пару секунд можно было вообразить, что ничего она и не беременна.
В гостиной Мелина уселась на диван, достала клубок желтой шерсти и крошечный свитерок и принялась стучать спицами.
— Совсем как кукольный, — заметила я, кивая на свитер.
— Ага.
— Когда твоя дочка подрастет, можно будет отдать ее старую одежду куклам, — предложила я.
Мелина пожала плечами.
— Это если она будет играть в куклы.
Моя книга лежала на журнальном столике, там же, где я ее оставила в прошлый раз. Интересно, когда к Мелине с Гилом приходили гости, они не удивлялись, что тут лежит такая книга?
— А разве книжку не надо куда-нибудь убрать? — спросила я, беря ее в руки.
— Зачем? — удивилась Мелина, глядя на меня поверх вязанья.
— Не знаю.
— В этой книжке нет ничего плохого, — объяснила она. — И я рада, что любой может зайти к нам и почитать ее.
Она вернулась к вязанью, а я огляделась, решая, куда же мне сесть. Неподалеку стоял стул, но я решила устроиться на полу. Мне хотелось сесть подальше от Мелины, чтобы она не могла рассмотреть, какую именно главу я читаю. К тому же мне нравилось быть ниже ее. Так я чувствовала себя маленькой девочкой.
В книжке говорилось, что, раз уж я решила заняться сексом, мне нужно знать о болезнях, которые он может принести, и обязательно использовать презерватив. Еще там писали, что та часть моего тела, которая ответственна за оргазм, может почувствовать вибрацию, когда Томас введет свой пенис. А в одной главе рассказывали о том, что раньше девственность считали символом чистоты, но что теперь это уже не так, и что на самом деле девушка может поступать так, как хочет, и что больше женщины не могут быть чьей-то собственностью. В чем-то это мне понравилось, но вообще-то я загрустила. Мне-то большую часть времени, наоборот, хотелось кому-нибудь принадлежать.
— Джасира, — позвала меня Мелина.
— Да? — Я оторвалась от книжки.
— У меня для тебя кое-что есть.
— Что?
— Погоди секунду. — Мелина положила вязанье на стол и ушла на кухню. Вернувшись, она протянула мне связку ключей. — Держи.
— Это от чего? — не поняла я.
— От этого дома. Если тебе захочется сюда прийти, в любое время, не важно почему, пользуйся ключом.
— Правда?
— Конечно. И ты не должна сообщать мне, почему тебе захотелось прийти. Можешь приходить телевизор смотреть или книжку читать — как тебе захочется.
— А если тебя не будет? И дома будет только Гил? — спросила я.
Я представила, как прихожу домой к Мелине, а там только Гил, и как я буду мучиться, не зная, что сказать. Это было бы ужасно.
— Спасибо, — поблагодарила я.
— Пожалуйста, — откликнулась она, усаживаясь обратно на диван.
— Я, наверное, им даже не воспользуюсь, — добавила я.
Мелина взялась за вязанье.
— Ну, наверняка ты этого знать не можешь.
Я вернулась к чтению, но сосредоточиться больше не могла. Я все думала, как бы это было — прийти в дом Мелины и никогда отсюда не уходить.
Вечером, перед тем как идти спать, я сказала папе, что пошла в душ, а на самом деле отправилась брить волосы на лобке. Я взяла одну из бритв Томаса и постаралась сделать все так, как ему нравилось: тоненькой полосочкой ровно посередине. Закончив, я собрала все волосы, завернула их в туалетную бумагу и выбросила в ведро.
Проснувшись утром, я надела свой самый красивый бюстгальтер и трусики. Только тогда я заметила, что они по цвету не совпадают. Серый лифчик оказался одним из тех, что купил мне папа, а трусики были белые. Я надела джинсы и свитер, прошла с рюкзаком в ванную и спрятала в маленький кармашек презерватив мистера Вуозо.
В школе я наткнулась на Дениз, которая дожидалась меня у шкафчика.