Как на ладони

Казалось, оргазм начался глубоко-глубоко внутри меня и потом начал проходить сквозь меня наружу. И случился он гораздо раньше, чем обычно, и все не кончался и не кончался. Так что я не удержалась и закричала.

Мы с Томасом тут же прекратили двигаться и прислушались.

— Не думаю, чтобы она что-нибудь услышала, — сказал он.

— Нет, — покачала головой я, — услышала.

— Откуда тебе знать? — спросил он. — Давай дальше.

Он снова начал двигаться, но я его остановила.

— Она все слышит, — сказала я, хватая одежду.

— А как же я? — Томас взглянул вниз на свой член, который все еще был в презервативе.

— Извини! И одевайся быстрее!

Тут я услышала, как открылась дверь Мелины.

— Джасира? — окликнула она меня из коридора.

— Быстрее! — прошипела я Томасу.

— О, черт! — подпрыгнул он и начал натягивать трусы, не снимая презерватива.

— Джасира? — повторился крик Мелины. Голос становился все громче. Кажется, она начала нервничать. Через несколько секунд мы услышали стук в дверь. — Вы тут?

— Да? — отозвалась я, застегивая блузку. Я-то уже оделась, а вот Томас до сих пор прыгал, пытаясь натянуть джинсы.

— Чем вы там занимаетесь? — спросила Мелина.

— Ничем.

— А дверь почему закрыли?

Я думала, что теперь она откроет дверь, но нет.

— Я спала, — сказала я.

— А Томас уже ушел домой? — уточнила она.

Я помолчала секунду.

— Нет.

Тут она все-таки открыла дверь. Томас как раз успел натянуть свитер.

— Привет, — поздоровался он.

— Что тут происходит? — поинтересовалась Мелина.

— Мы спали, — созналась я.

Мелина взглянула на кровать — застеленную, но всю взбаламученную, потом перевела взгляд на пол. Я беспокоилась, что она увидит упаковку от презерватива, но, даже если она ее и заметила, то виду не подала.

— Ты еще слишком маленькая, чтобы находиться в закрытой комнате с мальчиками, — сообщила она. — Если ты устала, Томас должен уйти, чтобы ты могла отдохнуть. — Она посмотрела на Томаса. — Мне отвезти тебя домой?

— А это обязательно?

— Ты еще хочешь спать, Джасира? — спросила Мелина.

Я замотала головой.

— Ладно, — повернулась она к Томасу, — можешь остаться. Но только вы пойдете вниз. Мы все спустимся в гостиную.

— А ты больше не будешь спать? — поинтересовалась я у Мелины.

— Нет.

— Можешь пойти еще поспать, — предложила я. — Обещаю, мы будем сидеть внизу.

— Да ничего, — успокоила она меня. — Я немного пришла в себя.

— Мне нужно в ванную, — помявшись, сообщил Томас.

Мелина отступила в сторону, чтобы он смог пройти. После этого она перевела взгляд на меня. Я все так же стояла у ножки кровати.

— Извини, что я закрыла дверь.

— Почему ты кричала?

— Что?

— Я слышала, как ты кричала.

— Ну… — Я отчаянно пыталась придумать, что же ей сказать, чтобы это не было ложью и притом постыдной. Так и не смогла.

— Тебе что, кошмар приснился? — спросила она.

— Нет.

Томас спустил воду в туалете и открыл дверь ванной.

— Ладно, — произнесла Мелина, — поговорим об этом позже.

— Извини, — повторила я.

Мы спустились вниз перекусить. Томас рассказал Мелине, что перед соревнованиями по плаванию ему приходится съедать по огромной тарелке макарон, чтобы зарядиться углеводами. Засмеявшись, он поведал ей, как однажды от хлорированной воды в бассейне у всех блондинов, участвовавших в заплыве, волосы позеленели. Около шести домой вернулся Гил, и Томас начал расспрашивать его про картины в гостиной, куда они и ушли их изучать. Мы с Мелиной остались на кухне доедать остатки.

— А он славный парень, — заметила она.

Я кивнула.

— Правда, стремится тобой командовать, но совсем чуть-чуть, — продолжила она.

— Кстати, он на гитаре отлично играет, — добавила я. — Обожает Джимми Хендрикса.

— У него хороший вкус, — кивнула Мелина.

Мы приступили к приготовлению ужина, который на этот раз состоял из двух домашних пицц. Пока я была в школе, Мелина приготовила тесто, которое мы вынули из холодильника и начали раскатывать на столешнице. Сначала мы намазали соус, потом положили слой сыра. К первой пицце мы добавили пепперони, а ко второй — несоленую свинину. Кроме этого, на обе пиццы мы уложили грибы, перец и лук. Поставив все в духовку, мы направились в гостиную.

— Мархаба! — воскликнул Томас, как только мы вошли.

— Что-что? — не поняла я.

— Это “привет” по-арабски. Меня Гил научил, — объяснил он.

— О… — вымолвила я.

— А ты что, этого не знала? — спросил Томас.

— Я не говорю по-арабски.

— Это довольно сложный язык, — заметил Гил.

— Ужин будет через пятнадцать минут, — вставила словечко Мелина.

— Здорово, — обрадовался Гил.

— Тебе не надо маме позвонить? — поинтересовалась Мелина у Томаса.

— Вообще-то да, — откликнулся Томас, — не помешает. А где телефон?

Мелина кивнула в сторону кухни.

— На стене рядом с буфетом, — объяснила она.

Томас кивнул. Как только он вышел из комнаты, раздался звонок в дверь. Мелина уже села, так что дверь пошел открывать Гил.

— О! — раздался его голос. — Добрый вечер.

— Добрый, — впервые за много дней я услышала папин голос. Кажется, он пытался быть вежливым.

— Э-э, заходите, — произнес Гил.

Папа, в темно-синем костюме, зашел в дом, за ним показалась Тэна. Я не видела ее с тех пор, как она меня красила. Но иногда, когда она звонила к нам домой, мы с ней болтали по телефону. Я уже и забыла, какая она красавица. Меня всегда поражало, почему такая девушка, как она, вообще связалась с моим папой. Тэна пришла в темно-зеленом шелковом платье, а ее запястье украшал жемчужный браслет. Накрашенные глаза сверкали оттенками зеленого и медного, а на ногтях красовался бледно-персиковый лак. Прическа у нее выглядела так, словно она секунду назад вышла от парикмахера, и я была абсолютно уверена, что от нее чудесно пахнет, хоть мы и стояли далеко друг от друга. С собой она принесла бутылку вина, горлышко которой обхватывала кучерявая блестящая ленточка. Папа же держал в руках прямоугольную стеклянную форму для выпечки. Наверняка он приготовил пахлаву — свое коронное блюдо. Пару раз он пытался научить меня ее готовить, надеясь, что в один прекрасный день я обрадую его свежей выпечкой. Но я так никогда и не решилась взяться за это дело.

— Познакомьтесь, это моя подруга Тэна, — сказал папа Гилу.

— Привет, — улыбнулся Гил, пожимая Тэне руку.

— Рада с вами познакомиться, — ответила она.

— Мы пришли на ужин, — объявил папа, — и отпраздновать окончание войны.

Все молчали. Папа передал Гилу пахлаву и сказал:

— А это вам.

— И это, — добавила Тэна, протягивая бутылку вина. — Это сидр, — пояснила она, глядя на Мелину.

Гил тоже обернулся к Мелине, словно не знал, как ему поступить. В наступившей тишине я услышала Томаса, разговаривающего по телефону на кухне.

— Добрый вечер, Мелина, — поздоровался папа, пересекая комнату. — Это Тэна.

Мелина кивнула.

— Привет, — поздоровалась она.

Через секунду папа заговорил вновь:

— Привет, Джасира.

— Привет, — ответила я.

— Поздоровайся с Тэной, — напомнил он.

— Привет, — сказала я и Тэне.

— Рада снова тебя видеть, — улыбнулась та.

Я кивнула.

— Ну, — объявил Томас, заходя в гостиную, — мама разрешила мне остаться.

Услышав его голос, папа обернулся и посмотрел на него. Все начали смотреть на Томаса.

— Привет, — поздоровался Томас.

Он встал в широком дверном проеме, расставив руки так, чтобы каждой касаться косяка. А так как на нем была надета футболка, при такой позе можно было во всей красе наблюдать его бицепсы. Он как-то сказал мне, что пловцы — не простые качки, потому что все мышцы у них развиваются равномерно.

Папа все стоял и пялился на Томаса. Я изо всех сил старалась его не жалеть — ведь я нарушила его правила, а он ничего не мог с этим поделать. Это было нелегко, учитывая то, что он пришел сюда в таком костюме, стараясь произвести хорошее впечатление.

— Это Томас, — наконец выдавила я. Мне подумалось, что раз уж он мой друг, то я могу сама представить его Тэне и не заставлять папу это делать.

— Привет, Томас, — кивнула Тэна и подошла пожать ему руку. — Я — Тэна.

Томас оторвался от дверного косяка и сделал пару шагов вперед.

— Рад с вами познакомиться, — улыбнулся он, затем взглянул на папу и сказал: — Здравствуйте.

Папа его проигнорировал.

— Я — Томас, — подсказал он папе.

Папа кивнул:

— Я помню.

Несколько секунд стояла тишина. Затем Томас повернулся к Мелине и повторил:

— Мама разрешила мне остаться.

— Хорошо, — согласно кивнула она.

— Я так понимаю, — кашлянул папа, — вы забыли про сегодняшний ужин.

— Дело не в этом, — ответила Мелина. — Нет, мы, конечно, забыли. Признаю. Но обстоятельства ведь изменились, не так ли?

Папа пожал плечами:

— Война-то все равно окончилась.

— Вы понимаете, о чем я, — сказала Мелина.

— Можно, я скажу? — вмешалась Тэна.

— Конечно, — кивнул Гил.

— Спасибо, — она улыбнулась и сделала глубокий вдох. — Рифат, мы ведь не хотим никому докучать, верно? — спросила она, взглянув на папу. Он промолчал. — Понимаете, просто Рифат использовал ваше приглашение как возможность увидеть Джасиру. Он хотел сказать ей, как соскучился. — Тэна снова перевела взгляд на папу.

— Да, — заговорил тот. — Я ради этого и пришел, — добавил он, посмотрев на меня.

— Даже если сегодня у нас с ужином не выйдет, — продолжила Тэна, — может, мы договоримся и перенесем его на другой день?

— Конечно, — кивнула Мелина.

— У нас всего две пиццы, — сболтнула я.

— Да ничего, — отмахнулся Томас, — я не голодный. Мы же плотно перекусили.

Повисла тишина. Непонятно было, что же мы в итоге решили, или кто это собирается сделать. На какой-то момент я испугалась, что Мелина заставит решать меня, но она молчала.

— Ну, — наконец подал голос Гил, — может, вы хотя бы на чашку кофе зайдете?

— Спасибо, — поблагодарила Тэна. — С удовольствием.

— Позвольте, — сказал Гил и помог Тэне снять куртку.

Он направился к шкафу, а Мелина тем временем пригласила Тэну и папу в гостиную. Папа уселся в кресло Гила, а Тэна примостилась на левом краешке дивана. Я все стояла перед диваном, в то время как Мелина устроилась на его правой стороне. Гил, вернувшись, выбрал себе кресло рядом с Мелиной. Обычно на нем никто не сидел, слишком уж близко оно стояло к телевизору.

— Томас, присоединяйся, — позвал Гил.

Томас кивнул и уселся на полу перед журнальным столиком.

— Пицца пахнет обалденно, — сказала Тэна.

— Спасибо, — улыбнулась Мелина.

— Мы сами ее приготовили, — добавила я. — Даже тесто.

Тэна кивнула. Кажется, ее это впечатлило.

— Позвольте спросить, когда у вас срок? — спросила она, кивком указывая на живот Мелины.

— Официально двадцать третьего апреля, — ответила та. — Но у меня такое ощущение, что это произойдет вот-вот на днях. Живот уже опустился.

— Опустился? — не понял папа.

— Готовясь к родам, ребенок перемещается в матке вниз, — объяснила Мелина.

— О… — вымолвил папа, смутившись. Кажется, он жалел, что вообще задал такой вопрос.

— Вы уже точно знаете, что будет девочка? — поинтересовалась Тэна.