Вкус предательства

Эпилог

7 лет спустя

Артур

Вхожу в дом, хмурюсь потому что стоит гробовая тишина. Двигаюсь дальше в гостиную, разбросанные игрушки уже стандартный атрибут украшения. Правда, в последнее время их становится все больше. Выглядываю сквозь стекло раздвижной двери на террасу и вижу их. Улыбка сама собой тянется на лице, а я молча наблюдаю. Моя красавица жена в окружении двух сорванцов, брызгающих на нее водой из водяных пистолетов. Она смеется, закрываясь от капель. Внутри разливается такое необъятное счастье, что я испытываю каждый день и минуту. А особый всплеск, это видеть их после рабочего дня. Уля, наша маленькая обезьянка трех лет, старается угнаться за своим шестилетним братом. А мой сын — копия меня, только с такой же красивой душой, как у моей жены. Это не объяснить, но, мать его, я самый счастливый мужчина на земле. В тот день, когда она официально сказала "да", сразу после последнего слушания по делу о покушении, был на седьмом небе от счастья. Безусловно, возвращение в Россию встретило ее кольцом еще в аэропорту, но мы обоюдно решили узаконить только после того, как закроем всю ту вакханалию. Жизнь сейчас полностью перебила тот жгуче горький вкус предательства, что мы оба попробовали. И теперь, вот этот мир, за высоким забором, охраняется в бессчетное количество раз серьезнее, чем что-либо когда-либо. Раздвигаю двери и в дом тут же врываются веселые крики и смех. Чем я их заслужил, не отвечу, но одно могу сказать точно, не перестану завоевывать свою женщину. Изо дня в день, из часа в час, не дам себе возможность потерять это стабильное счастье, наполненное горячей любовью и доверием. Тем доверием, которого думал никогда не познаю. Скидываю пиджак и делаю шаг, закатывая рукава рубашки. — Папа! — кричит Дима, срываясь в мою сторону: — Папа пришел! Улыбаюсь и раскидываю руки в стороны, чтобы поймать уже такого взрослого сына. Запрыгивает, тут же наставляя пистолет мне в лицо, и прохладная струя заставляет жмуриться и сплевывать. — Вот так значит ты отца встречаешь? — перекидываю его через плечо, в то время как сын хохочет. — Папочка! Меня Дима облил всю! — насупленная малышка тоже бежит следом. Не могу сдержать смех, опуская сына и наклоняюсь к дочери. — А ты в ответ, что сделала? — спрашиваю, поднимая ее на руки. — Обрызгала. — довольная собой картавит букву “р”. Идем втроем к шезлонгам, где в это время моя Красивая наблюдает за нами. — Привет, мы тебя ждали чуть позже. — говорит она, с теплотой глядя в глаза. — У меня хроническая нехватка. Не могу насытиться вами.

Отвечаю, отпуская дочку, и они с сыном убегают играться дальше. А я присаживаюсь на край шезлонга и тянусь поцелуем к Нике. Целует, обвивая руками шею. Каждый раз, мать его, как в первый. Отстраняется, проводя ладошкой по щеке. Повторяю ее движение, накрывая своей рукой и тянусь к едва заметному животику, целуя и его, царапаю своей щетиной. Ника смеется, а я наоборот специально оставляю отметины на нежной коже. — Как у вас дела? — спрашиваю, поднимая только глаза. — Мы ждали тебя. Смотрю на самую желанную женщину, которая вопреки всему делает мое существование насыщенным и ярким. — Люблю тебя, Красивая, больше жизни. — серьезно глядя в ее глаза шепчу. — Нет. — качает головой: — Это мы тебя сильнее любим…нас больше. — улыбается. Киваю, поджимая губы. Кто бы мог подумать, что я получу такой джекпот. Жену, которая затмевает весь мир собой. Такая разная: смешная, нервная, напряженная, добрая, сексуальная, капризная, отзывчивая… Черт, да не хватит эпитетов описать все то, что скрывает в себе эта женщина.

Моя девочка. Всегда была ею и будет. Невзирая ни на какие ошибки прошлого. — Ирина опять звонила… — вдруг говорит она. — Нет, родная…не хочу. — опускаю лоб на ее живот. Но она берет двумя руками мое лицо. — Ризанов Артур Александрович… — грозно говорит: — Поговори с ней. — Потом. — шепчу в кожу от чего ей становится щекотно и она ерзает. — Я серьезно. Пусть не кровная мать, но она тебя воспитывала. Хотя конечно…я могу тебя понять. — укоризненно замечает она. — Вот именно… — кривлю лицо: — У нее есть сын, который вполне подстать. — Артур. — она улыбается, но глаза серьёзные: — Тогда просто скажи, чтобы перестала мелькать. Вздыхаю и, наконец, отрываюсь от чарующего животика. — Завтра, окей? — прищуриваю один глаз: — Я популярно объясню, что она вполне может звонить Абрамову. Да, учитывая разборки, что длились практически целый год, выяснилось, что я не являюсь сыном женщины, которую считал своей матерью.

Почему этот факт мне не раскрыл отец, хотя бы в момент ухода из жизни, останется загадкой. А уж в слова женщины, едва ли я поверю после всего. К моему счастью или сожалению, Кирилл не знал истинных причин, а вот его мать еще как. И я сейчас про ту женщину, которая оставила Назара Петровича, когда их сын был еще пацаненком. Собственно, оттуда и понеслась. Абрамов младший любил Ирину Романовну не как сексуальную партнершу, а как маму. По сути то, а кто у него еще был… Так зарождались их отношения мать-сын. Еще с детства ведь видел эту надежду в его глазах. А вот дальше, женщине пришла в голову невероятнейшая мысль. Полагаю, катализатором стало завещание моего отца, в котором она ни разу не упоминалась. До сих брови лезут на затылок от того, с какими стервятниками проходила моя жизнь.… Если кратко, она решила прикинуться смертельно больной. Слезно просила не говорить Абрамову старшему. И…вуаля…обделенный материнской любовью мальчик, что всегда под маской шута носил ощущение ненужности, конечно, клюнул. Вот и банальная причина кражи многомиллионных сумм. В какой-то момент Кир сделал тот выбор, который посчитал нужным. Осуждать не берусь, я отнюдь не пример для подражания, однако, свое он получил сполна. Сейчас оба уже на свободе, насколько мне известно, в местах не столь отдаленных остался лишь один человек. Абрамов младший отчаянно хочет научиться общаться с дочерью. Но…в силу любви дедушки к внучке, и отсутствию таковой к сыну, пока это для него недосягаемо. — Эй! Все в порядке? — возвращает меня жена. — Да, иначе быть не может. — снова целую живот, вдыхая ее цветочный аромат. Возможно, она и права. После того как всех их загребли, я не общался ни с одним человеком, лишь издалека наблюдаю для собственного спокойствия. Но и не стоит отметать тот вариант, что общение с женщиной для меня триггер. А мое яростное нежелание пускать в этот мир кого-то, а тем более людей из прошлого, вполне оправдано. — Мама, папа! — крики несутся на нас топотом четырех ног: — А давайте устроим вечеринку?! Оп! Началось… — Нет. — тут же мотает головой Вероника. — Ну мам! — начинает сын: — Смотри, есть много плюсов: первое — мы будем заняты, вы с папой, считай, можете заняться своими делами. Второе — мы займем только игровую и бассейн… Ну, может еще передний двор, там все-таки качели и площадка. — рассуждает он с серьезным лицом: — Да и, в конце концов, лето же. Я качаю головой. — С вами можно с ума сойти, такие все предусмотрительные. — закатывает глаза Вероника, а я даю "пять" сыну, потому что уже знаю, она сдалась. Ульяна тут же кричит, срываясь в дом. — Но сначала убрать все игрушки в доме. — грожу детям пальцем. Димка стоит с выражением лица победителя. — Легко, пап. И деловой уходит в дом за дочерью. Не могу сдержать улыбку и поворачиваюсь на жену, а она тоже улыбается. — Спасибо тебе за эту жизнь. — вставая, тяну ее за руки. — Мы оба постарались на славу. — отвечает, обнимая меня в ответ. Идем неспешным шагом внутрь. — Что ж, у нас будет пара часов…так? — уже пропуская ее в дом, прищуриваюсь. Красивая поворачивается, шагая спиной, закусывает губу и загадочно улыбается. — Может быть даже чуть больше… — с вызовом в глазах шепчет. Черт! Мне довелось узнать вкус счастья. Нечто нежно сладковатое, что так и хочется смаковать. Ты словно наркоман хочешь получать дозу ежесекундно, потому что знаешь, что это не убьет тебя, а напротив, сделает еще сильней. И все благодаря миниатюрной женщине и ее любви, которую я ни за что не потеряю.

Конец