Глас бесптичья

Ⅳ

Древние металлические врата завыли, словно духи бездны. Где-то наверху раздался электронный писк, сигнализирующий о внешнем вмешательстве в систему завода, и створки пришли в движение. Медленно и неохотно они открывались, напоминая пасть чудовищного зверя, огромного и безжалостного, выкованного из метровой толщины стали или титана. За ними располагался протяжённый тёмный коридор, чьи бетонные стены со множеством ржавых подтёков давно поросли мхом. На полу лежали металлические скобы, каменная крошка, сантиметровый слой пыли. Откуда-то сверху падали холодные капли, ярко сверкая на синеватом свету, испускаемом фонарями солдат сопротивления.

Покинув кузов машины, Максим Раапхорст одним из первых приблизился к зияющему страшной чернотой проходу.

— Ждём приказа! — сказал кто-то, и Раапхорст покорно отступил назад. Он дотронулся до своей винтовки, словно желая ощутить поддержку, вздохнул и прислушался к псионическому полю. Было тихо. Если здесь и находились люди, то сейчас они либо ушли, либо их мысли экранировались стенами ужасающего здания.

Обернувшись, Максим слегка улыбнулся. Его сослуживцы, с которыми не так давно он весело переговаривался, сейчас стояли молчаливые и серьёзные. Они не спускали глаз с прохода, будто всякий миг ожидая внезапного нападения. Раапхорст хотел было сказать им, что не ощущает никакой угрозы, но передумал, решив, что лишняя осторожность не помешает.

«Это место ещё преподнесёт нам сюрпризы», — подумал он, и лицо его помрачнело. — «Очень странно, что на пути сюда нам не попалось ни пункта досмотра, ни единого охранника…»

Тут из машины, остановившейся неподалёку от ворот, послышался властный мужской голос:

— Слушайте все. Это он!

Солдаты подошли. Раапхорст тоже прислушался, догадавшись, что только что была установлена связь с тайным осведомителем. В первые пару минут слышался лишь шершавый шум радиопомех, но вдруг он прервался, и раздался голос, молодой, приятный, уверенный, наполненный силой.

— Друзья, — сказал он, — сейчас вы стоите на пороге завода кампании «Кригард». Добро пожаловать. Некогда мне приходилось бывать здесь, впрочем, в данный момент это не важно. Сейчас главное, захватить здание и удерживать его столько, сколько я скажу.

Последовала пауза.

— Никогда до этого момента я не подводил вас, — вновь прозвучал голос. — Мои наводки были верны, а советы полезны. Полагаю, моя поддержка необходима, так что доверьтесь мне, и я обещаю вам, вы достигнете того, чего желаете. Тирания Атерклефера падёт, и тогда вы перекроите Дексард так, как пожелаете, построите новый мир, не скованный алчностью, жаждой власти и единоличного процветания. Вы верите мне?

— Да, — сказал кто-то из солдат.

— Да! — хором грянули они. Их сердца преисполнились дурманящим, чувством гордости.

— Тогда вас ждёт успех, — сказал осведомитель. — Но ближе к делу. Как вам уже известно, «Кригард» недавно послала сюда группу учёных, предположительно для доработки какого-то оружия. Скорее всего, они по-прежнему находятся здесь. Ваша задача найти тех, кто согласится сотрудничать. Остальных — убить. Охрана здесь тоже присутствует, но её минимум, так как вряд ли кто-то мог предположить, что вам станет известно об этом месте.

— Что за оружие? — спросил командующий, сидящий у радиопередатчика. — Мы должны знать?

— Вы всё увидите сами, — сказал осведомитель. — Всё равно, единственный, кому придётся контактировать с ним, это Максим Раапхорст. Его способности следует использовать.

В воздухе повисла тишина. Удивлённые солдаты — все, как один, перевели взгляды с машины на Максима, а затем на командира, который, увы, как бы ни хотел, не смог бы объяснить значения только что прозвучавших слов. Пожилой мужчина, одетый в тёмно-зелёного цвета утеплённое пальто, тяжело задышал, и в глазах его мелькнула тревога. После нескольких минут тишины, в течение которых загадочный осведомитель молчал, ожидая ответа, командующий собрался с мыслями и, едва ворочая языком, проговорил:

— Но как можно? Раапхорст в сопротивлении всего ничего, а вы доверяете ему столь важное задание. Простите, мы, конечно, не сомневаемся в вас, это немыслимо, но, может быть, вы всё-таки подумаете ещё раз? Если же ваше решение окончательно, то, прошу, хотя бы объясните его нам, иначе может сложиться не самая благоприятная обстановка для дальнейшего сотрудничества.

Дерзость старика заставила осведомителя негромко рассмеяться.

— Вы, спрашиваете о том, чего всё равно не поймёте. Я дам вам объяснение, но вы должны помнить, что данный план был разработан центральным штабом. Он уже утверждён, и вам остаётся лишь следовать ему. Раапхорст должен кое-что доработать в оружии, созданном «Кригард», чтобы вы имели возможность воспользоваться им без вреда для себя, — теперь голос звучал надменно, холодно, жёстко, и солдаты сопротивления почувствовали страх.

— Ещё вопросы есть? — поинтересовался осведомитель. — Там внутри вы найдёте всё необходимое, Раапхорст, например, чертежи. Вам следует ознакомиться с ними и сделать всё, чтобы сопротивление, наконец, одержало верх.

— До связи, — сказал командир. Сеанс связи прервался, инструкции были получены, и повстанцам не оставалось ничего иного, кроме как следовать им.

Подойдя к Максиму, старик сказал: «Сделай это, мальчик. С войной нужно покончить как можно скорее».

***

Удивительно, но стрелять не пришлось — учёные и малочисленная охрана, как только увидели незнакомых людей, вооружённый и злых, тотчас сдались на их милость, и повстанцы, так никого и не убив, заперли несчастных в одной из комнат в подвальном помещении. Позже они должны были завербовать учёных, готовых к сотрудничеству, а пока рассредоточились, получив приказ обследовать здание. Раапхорст остался в ангаре, кто-то пожелал подняться на башню и осмотреть её, кто-то вызвался сторожить пленных и заодно изучить подвал.

«Где же это оружие? — думал Максим. — Что я могу сделать с ним? Что я могу улучшить в нём?»

Он ходил кругами по первому этажу, непонимающим взглядом смотрел на окружающие его многочисленные трубы, станки, гидравлические прессы, странные механизмы и прочее, но не видел во всём этом единой картины. Вскоре Раапхорст утомился и мысленно выругался, подумав, что судьба его слишком часто преподносит трудности, справиться с которыми, кажется, невозможным. Эта мысль заставила Максима сжать кулаки. В данный момент мужчина ощущал гнев и желал лишь одного: чтобы окружающий его хаос усмирился, чтобы наконец-то в бушующем безумстве жизни появилось что-то логичное, понятное и простое.

Мужчина сел у стены, рядом со ржавой горячей трубой, сложил руки на коленях и закрыл глаза. От странного механизма, установленного справа, исходил зимний холод, левое плечо эовина ощущало тепло от старой трубы, на ладонях Максима застыла пыль, и грубая кожа отчего-то саднила. Но вскоре всё прошло. Постепенно, следуя воле Раапхорста, его сознание сливалось с бессознательным, становилось хаотичным, лёгким. Оно отделялось от тела, ощущало вибрации, танцующие в толщах Вайроса, вступало с ними в контакт, закручивалось, теряло форму, память, всякое воплощение.

Вспышка, и не стало Раапхосрта, не стало вибраций, не стало звуков, цветов, запахов и тактильных ощущений. Осталась лишь информация. Осталось лишь всеобъемлющее тело Вайроса. Осталась основа. Лишившись личности, Раапхорст, а точнее — инстинктивный остов его информационной сущности, наблюдал за пустотой. Она была непреодолима, она была всевластна, и лишь какое-то чудо не позволяло вошедшему в неё эовину остаться в ней навсегда. Происходило нечто, не подвластное пониманию, нечто, за гранью мыслимого, и непреодолимая тьма отступала сама собой, открывала взору страждущего информационные пласты, скрытые в ней.

Инфо-частицы обретали форму и звучание, они кружились, они танцевали, но Раапхорст не видел и не слышал их. Лишённый зрения и слуха, он воспринимал информацию так, как не может воспринимать ни один человек. Он был терпелив, и нужные знания сами входили в него, сами становились его частью, обогащали его, заставляли его страдать или радоваться, любить или ненавидеть, но ощутить их благотворное или губительное влияние, эовин мог лишь, когда возвращался в рамки родного измерения, когда информационный океан отпускал его. Это могло произойти буквально через пару минут от начала медитации, но в информационном поле разум мог пробыть бесконечно долго. Единственное, что защищало псионический остов от безумия — отсутствие в лоне Вайроса времени.

Наконец, всё кончилось. Максим очнулся бледный, тяжело дыша. Он открыл глаза и со страхом взглянул себе под ноги, затем окинул взглядом стены, трубы, тянувшиеся вдоль обнажённой кирпичной кладки, белый потолок, находившийся так высоко, что разглядеть сеть труб и подвешенных проводов, крепившихся на параллельных балках, можно было лишь с большим трудом.

Некоторое время Раапхорст сидел поражённый и смотрел в одну точку, ничего не видя. Теперь он знал, где находится оружие, что оно из себя представляет, и какие доработки ему требуются. Это было чудовищное знание, обладать которым нельзя пожелать даже врагу, но Максим понимал, поделиться им будет необходимо. Просто напросто, чтобы не сойти с ума.

Мужчина посидел ещё немного, затем встал, ощутил слабость, охватившую тело, мелкую дрожь в коленях и попытался улыбнуться, будто желая приободрить себя. Но получилось это с трудом: вместо улыбки лицо мужчины исказила жуткая гримаса. Поняв это, он оставил попытки бессмысленного самообмана и пошёл куда-то вперёд. Оглядевшись, эовин вздрогнул. Тяжёлый сумрак, царивший в громадном ангаре, внушал чувство мистического страха, будто механизмы, установленные здесь, обладали разумом и наблюдали за каждым, кто осмеливался войти в пределы чудовищного завода. К тому же, по какой-то причине, сослуживцы Раапхорста покинули первый этаж, так что первая размеров комната оказалась практически пуста.

— Это место не для людей. Оно для механического воплощения их безумия, — промолвил мужчина.

Вдруг в чёрном дверном пройме, ведущем в следующее помещение, мелькнул свет фонаря, и к Раапхорсту вышел командующий. Он шёл, казалось, довольный и бодрый, но подойдя к Максиму, проговорил грозно и даже раздражённо:

— Что-нибудь нашёл? Чтоб этот осведомитель под землю провалился! Мы по-прежнему не можем обнаружить это оружие, будь оно неладно! Ты можешь хотя бы представить, где оно находится? Что с тобой? Раапхорст!

В глазах у Максима потемнело. Он минуту собирался с мыслями после чего ответил:

— Мы уже нашли его. Мы находимся внутри. Понимаете?

— О чём ты? — спросил пожилой мужчина. — То есть как это?

— Здание — это и есть оружие, — ответил Раапхорст, и в его глазах сверкнул первобытный страх. Собеседник эовина, поняв смысл слов подчинённого, попятился и остановился, упёршись плечом в острый край пластинчатого механизма с двумя кривыми трубками, уходящими в пол. Что-то прошептав, старик закрыл лицо руками и так остался стоять. Максим же, чуть придя в себя, продолжил:

— Мы не поняли этого сразу, но мы проникли во чрево гигантского чудовища и теперь бродим по его внутренностям, рассматриваем его кишки. Если оживим его, всё изменится. Но как именно?