Кто хочет процветать

Внимательно слушая Олега, Вера думала: «Интересно, составила ли завещание Милавина, и если составила, то кому достанется ее громадное состояние? Недолго мадам пользовалась деньгами мужа. Поплавала в бассейне с шампанским — дай другим. Желающих «тьмы и тьмы», а финансовые ресурсы ограниченны».

Олег докурил сигарету, допил виски и придвинулся к Вере.

— Верочка-вербеночка![6] Ты не уйдешь, не оставишь меня одного? Мне тоскливо. Страшно. — Он потянулся губами к ее рту.

Вере был противен этот слюнявый поцелуй. Но ей пришлось заставить себя «раствориться в любви». Что оказалось непросто. Чувство брезгливости все отодвинуло на второй план. Хотелось сбросить с себя Пшеничного и бежать в душ.

«И как Милавина могла влюбиться в такого придурка, как Олег? — недоумевала Астрова. — Нос птичий, подбородок острый, волосы каким-то нелепым углом лежат на лбу, сам нескладный, худосочный, до противного задиристый. Нет! Так не годится, — остановила она себя. — Надо взглянуть на него с другой точки зрения. Нос — почти орлиный, подбородок — интеллигентный, волосы — шелковистые. Нескладен — очарование застенчивости. Худосочный — стройный. Задиристый — остроумный!.. Нет, все не то!.. Но что-то же ей нравилось в нем? Может, этот бешеный темп, этот пот? — Она вытерла капли со своего лба. — Это влажное поджарое тело, этот слюнявый язык, чтоб он им подавился!..

О, мой бог, мой бог, но ведь мне одним разом не отделаться! — мысленно запричитала она. — Да к тому же я должна убедить его в своей страсти, увлечь до потери разума. Только тогда он сможет добиться от Милены, чтобы она относилась ко мне как к писателю не для стадных, а для мыслящих людей.

Тело — не пустяк. Но только посредством тела я могу достичь своей цели. А все из-за Милены. Дрянь, дрянь!..» — заворочалась Вера, потеряв над собой контроль и повторяя вслух:

— Дрянь! Дрянь!

— Сейчас, Вербеночка, сейчас, — застонал Олег.

Уверенный в своей неотразимости, он услышал, как ему казалось, от изнемогавшей в тисках наслаждения Веры вместо «дрянь» — «встань». Пшеничный вывернулся.

— Так тебе больше нравится?

Вера открыла глаза и взвыла. Но, сжав кулаки, произнесла мысленно, как заклинание: «Я должна!»