Эротические истории пенджабских вдов

* * *

Зажав сумочку под мышкой, Кулвиндер быстрыми широкими шагами направилась к храму. Ей пришло в голову, что за ней снова могут следить, но она почувствовала, как ее охватывает прежняя воинственность. Она вспомнила, как рассказывала очень юной Майе, что сикхи — воители, и в глазах дочери загорались понимающие огоньки, пугавшие Кулвиндер. «Но девочки должны вести себя как девочки», — добавляла она. Со времени гибели Майи Кулвиндер позволяла себе осознавать ее отсутствие лишь краткими яростными вспышками. Теперь эти вспышки что-то зажгли в ней, и Кулвиндер почувствовала, что может извергнуть огонь на любого, кто встанет у нее на пути.

Все окна, кроме класса и кабинета Кулвиндер, зияли ночным мраком. От страха у женщины по коже поползли мурашки, но она продолжала идти, пока не добралась до коридора третьего этажа.

— Эй? — крикнула она, размеренным шагом направляясь к двери. Ответа не последовало. Сквозь маленькое стекло в двери виднелся свет. Заглянув в него, Кулвиндер ахнула. Комната была перевернута вверх дном. Столы и стулья валялись кверху ножками, опрокинутые, бесполезные. Повсюду были разбросаны бумаги, доска и пол исчерчены полосами красной краски из баллончика. Кулвиндер схватилась за сердце и бросилась в свой кабинет.

Здесь вандалы проделали ту же работу: перевернули всю мебель, приведя в полнейший беспорядок рабочее хозяйство Кулвиндер. Папки с документами были раскиданы по полу, одно окно выбито.

Внезапно послышались приближающиеся шаги. Кулвиндер заскочила в кабинет и начала лихорадочно искать, где бы спрятаться. Шаги становились все громче. Кулвиндер схватила степлер — самую тяжелую вещь, которую смогла найти, — и вцепилась в него обеими руками. Шаги стихли, и в дверях появилась женщина в темно-синей блузе с шитой серебряной каймой. Вид у нее был одновременно знакомый и странный.

— Что здесь произошло? — воскликнула женщина, изумленно оглядывая разгромленный кабинет. Наконец Кулвиндер узнала Манджит Каур. Последний год Кулвиндер видела ее исключительно во вдовьем наряде.

— Кто-то… — Кулвиндер беспомощно развела руками, не находя слов.

— А где остальные женщины? — спросила Манджит. — Я была в отъезде, но сегодня вернулась в Саутолл. Из дома увидела, что в классе горит свет, и пришла, чтобы сделать вдовам сюрприз.

— Они здесь больше не собираются. Я закрыла кружок.

— О! Значит, ты все знаешь?

Ошеломленная Кулвиндер продолжала разглядывать учиненный беспорядок. Аккуратный письменный стол, за который она всегда садилась с такой гордостью, был полностью выпотрошен, один ящик выдвинут до упора, точно непристойно показывал язык.

— Думаю, нам пора приниматься за уборку, — промолвила Кулвиндер.

— Вот еще! — возразила Манджит. — Я начала этот день с того, что ушла от мужа. И не собираюсь заканчивать его, убирая за другим мужчиной.

Кулвиндер удивленно подняла взгляд.

— Ушла от мужа? Я думала, он…

Манджит покачала головой.

— Он меня бросил. А потом решил вернуть. Я и вернулась, считая это своим долгом, но оказалось, ему было нужно, чтобы кто-то готовил ему и убирался, ведь его новая жена сбежала. Как только я это поняла, мигом собрала вещи и возвратилась домой. И когда на обратном пути в поезде меня начинали терзать сомнения, я просто напоминала себе, что другие вдовы и Никки будут меня подбадривать.

Кулвиндер ощутила приступ раскаяния.

— Всего этого не случилось бы, если бы кружок продолжал работать. Не надо мне было его распускать.

Манджит перешагнула через бумаги и обняла Кулвиндер.

— Не вини себя. Этих безумцев ничто не остановит, — она на минуту умолкла и огляделась. — Мне-то казалось, «Братья» более почтительны и никогда не станут учинять разгром, подобный этому, особенно в гурдваре.

Кулвиндер присела на корточки, чтобы поднять папку, и, заметив, что ее содержимое намокло, отпрянула. До нее донесся едкий запах мочи. Она отступила к двери и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Она с ожесточением смахнула их. Манджит права. «Братья» не боялись портить машины и дома заблудших женщин, но территория храма священна. С порога Кулвиндер стало видно, что все разбросано слишком тщательно, словно для того, чтобы создать впечатление бессмысленного вандализма.

— А рассказы-то они нашли? — спросила Манджит.

Кулвиндер медленно помотала головой.

— Ты права, мне не верится, что это сделали «Братья».

— Тогда кто же?

Кулвиндер уже хотела ответить, но тут ее внимание снова привлек открытый ящик стола, второй справа. Он был совершенно пуст, в отличие от других. В нем лежали только резюме Никки и ее заявление о приеме на работу. Кулвиндер вспомнила, как освобождала этот ящик от старых пыльных папок, после того как Никки написала заявление, и радовалась, что теперь и у нее завелось собственное делопроизводство.

Женщина внимательно осмотрела пол. Резюме, заявление, личные данные Никки… К горлу начала подступать паника.

— Кажется, я знаю… — проговорила Кулвиндер.