Дай мне больше

Пролог

Семь лет назад

ХАНТЕР

— Итак, у меня в руке была горсть ее волос, и мы оба были в тот момент, когда я посмотрел ей прямо в глаза и сказал: — Соси мой член, как хорошая маленькая девочка. Следующее, что я помню, это то, как она замахнулась и ударила меня прямо в лицо.

Мои глаза расширяются от шока, и я чуть не давлюсь виски, только что вытекшим из моих губ. Сказать, что я не ожидал, что эти слова вылетят из уст моего друга и коллеги, было бы преуменьшением.

— Проклятие! — Я отвечаю Эмерсону, ставя стакан обратно на стол.

Рядом со мной Изабель кусает губу, пытаясь подавить собственный смех. Это всего лишь третий раз, когда я приводил ее на наши вечерние вечеринки по четвергам, посвященные работе, и я не могу точно сказать, как она относится к вульгарности разговоров моих друзей.

Она еще недостаточно взрослая, чтобы быть здесь, и хотя мы встречаемся уже почти три года, обычно я нечасто приглашаю ее с другими. Она слишком… чиста для этой толпы.

Не считая Дрейка, конечно. Он всегда месте с нами.

За исключением одного, так как сейчас он бросает дротики с группой девушек, которые выглядят так, будто празднуют чей-то день рождения.

Я просовываю руку под стол, чтобы взять руку Изабель, бросая ей напряженную улыбку, когда она краснеет.

Она тихо смеется над Эмерсоном, когда он использует свой холодный стакан, как пакет со льдом, против синяка, формирующегося вокруг его глаза.

— Не думаю, что ей это понравилось, — говорит Мэгги. Она тоже наблюдает за Эмерсоном с игривой улыбкой на лице.

— Ты думаешь? — Эмерсон отвечает, поморщившись. — Я имею в виду… я думал, что мы прекрасно ладим. Она казалась достаточно извращенной, и она определенно проявила себя в этом, но, думаю, я ошибался. Явно не фанат небольшой сексуальной деградации.

Это никогда не удивляло, насколько откровенно мои друзья говорят о сексе. Не поймите меня неправильно — я ни в коем случае не ханжа, но меня воспитал несколько консервативный отец, который рекламировал праведность во всем, что ему удобно, но никогда в том, что ему не так. Он проделал чертовски плохую работу по сохранению крыши над нашими головами, а это означало, что я видел и делал довольно сомнительное дерьмо в те дни, просто чтобы остаться в живых.

Но сейчас? У меня есть стабильная оплачиваемая работа, два повышения в компании за последние шесть месяцев и девушка, на которой я планирую когда-нибудь жениться, пока я могу держать себя в руках.

Так что да, когда наши счастливые часы по четвергам становятся непристойными, мне становится немного не по себе. Изабель не такая, как мы с Дрейком. Она приехала со стороны города с белыми частоколами и породистыми собаками. И я планирую держать ее там. Эти парни, становящиеся все вульгарными со своими историями, меня немного напрягают, вот и все.

Когда мои друзья не говорят о сексе, они жалуются на развлекательную компанию, в которой мы работаем. Что хорошо, потому что, конечно, я тоже это ненавижу, но я не могу потерять эту работу. Я не хочу, чтобы компания разорялась, как бы мы все ни знали, что это неизбежно. Если я хочу сделать предложение Изабелле, что я и делаю после того, как ей исполнится двадцать один год, мне нужно иметь достаточно средств для первоначального взноса за дом и для того, чтобы купить ей кольцо, которого она заслуживает.

Другие могут ненавидеть компанию и хотеть уйти, но они, кажется, не понимают, насколько я полагаюсь на нее, чтобы обеспечить себе оставшуюся жизнь.

Мое внимание привлекает хор хихиканья с другого конца бара, и я поднимаю глаза и вижу, как Дрейк делает боди шоты с именинницей. Не знаю почему, но ловлю себя на том, что скриплю коренными зубами. Я не знаю, почему я удивлен. Он был таким с тех пор, как мы были подростками.

Это заставляет меня задуматься, как долго я буду единственным постоянно привязанным парнем в группе. Эмерсон и Гаррет в полной мере используют рабочие вечеринки и мероприятия и регулярно занимаются сексом.

Я отключился, когда разглагольствования Гаррета привлекли мое внимание. — Это бред, что нет способа сопоставить людей по странному дерьму, которое они любят делать в спальне.

Изабель присоединяется к остальной группе, когда они смеются над его нелепыми идеями. Я ловлю себя на том, что сжимаю ее руку под столом. Я хочу спросить ее, удобно ли ей или она хочет уйти, но, кажется, она в порядке. Даже несмотря на то, что ей всего двадцать лет и она неопытна, у Изабель есть сексуальное любопытство, которое я люблю. Она любит секс, но я стараюсь, чтобы для нее все было ванильным, поскольку она еще так молода.

— Я чертовски серьезен, — возражает Гаррет. — Как было бы здорово, если бы ты мог встретиться с кем-то, кто любит то же извращенное дерьмо, что и ты? Тебе не нужно было бы скрывать это или смущаться из-за извращений, от которых промокают твои трусики.

— Ты чертовски сумасшедший, Гаррет, — шучу я, и внезапно хватка на моей руке становится крепче. Я смотрю в ее сторону, а она хмурится, как будто я сказал что-то не так.

— Нет, — отвечает Гаррет, защищаясь. — У кого здесь нет каких-то причудливых желаний в спальне, которые вы всегда хотели осуществить, но слишком боялись спросить? Я имею в виду, очевидно, что Эмерсон не боится спрашивать.

Эмерсон снова вздрагивает, хмурясь от шутки Гаррета.

Гаррет, кажется, потерялся, подчеркивая эту идею так, как будто она когда-нибудь действительно сработает. Но поскольку Изабель нахмурилась, когда я в последний раз над ним подшучивал, я держу рот на замке.

— Из всего того дерьма, что ты наделал, о чем бы ты хотел попросить? — он спрашивает. — Знаешь, у тебя что-то есть. Итак, давай послушаем.

— Ты первый, — отвечает Мэгги с самодовольной ухмылкой. Мэгги — единственная женщина в нашей компании, но она не такая, какой ты ожидаешь от женщины, которая держит в узде троих похотливых мужчин. Она на удивление робкая и сдержанная, что объясняет, почему она задает этот вопрос Гаррету.

— Хорошо, — говорит он.

И пока Гаррет раскрывает свои немного неожиданные желания в спальне, мое внимание переключается с этого разговора на Дрейка. Теперь он стоит так близко к женщине с белым поясом, на котором написано «Это мой день рождения», и с тиарой на голове, что кажется, что их рты могут столкнуться в любой момент. Мой желудок начинает сворачиваться, когда я смотрю, как она проводит руками вдоль его груди, а затем вверх по шее. Моя хватка на стакане с виски крепче.

Когда их губы вот-вот соприкоснутся, меня оторвал от экрана мягкий голос, объявивший: — Я хочу быть втроем.

— Да! — восклицает Гаррет, когда я гляжу на свою милую, невинную девушку, которая только что рассказала всем моим друзьям, что ее странное желание — это ménage à trois.(брачный союз втроем.)

— Видишь!

— Изабель! — Я заикаюсь.

— Что? — спрашивает она, пожимая плечами. — Гаррет прав. Это нормально — хотеть развратных вещей. Я не чувствую себя плохо по этому поводу.

— Молодец, — отвечает Мэгги.

Я замечаю легкий румянец на веснушчатых щеках Изабель, когда она улыбается.

— Не могу поверить, что ты только что это сказал… — Я гляжу на нее, наполовину удивленная, наполовину в ужасе.

— Подожди, — отвечает Гаррет, настаивая на этом. — Втроем с другой девушкой или втроем с другим парнем?

Я потираю висок, борясь с желанием вытащить ее отсюда, чтобы мои похотливые друзья больше не могли ее развратить. Но ее рот скривился, когда она обдумывала этот вопрос.

— Гм… я тоже так думаю.

— Хорошо, — отвечает он.

Я смотрю на нее с удивлением. Три года я знаю эту девушку. Три года я был влюблен в нее и два года с тех пор, как мы начали заниматься сексом, и я никогда не слышал об этом ее извращенном желании втроем.

— Хорошо, Хантер. Твоя очередь, — говорит Гаррет, но я тут же качаю головой.

— У меня ничего нет.

— Ну давай же. Я сказала свое, — возражает Изабель.

Но я пожимаю плечами в ответ. — У меня действительно ничего нет.

На их лицах появляется разочарование, прежде чем мы двинемся дальше. Хотел бы я рассказать им о своих самых сокровенных желаниях, но я никогда не позволяю этой мысли приходить мне в голову. Оглядываясь назад, в угол бара, я вижу, как Дрейк целуется с именинницей у стены, и снова скриплю зубами.

Они могут сколько угодно шутить о тайных желаниях, но никто из них никогда по-настоящему не узнает, как это мучительно — хранить свои навсегда, потому что мои никогда, никогда не выйдут наружу. Я не позволю.

На следующее утро все остальные в группе исполняют свое желание, потому что компания объявила о банкротстве, и мы все остались без работы. Паника, которая возникает во мне, беспощадна. Я уже рыщу по сайтам вакансий, когда звонит Эмерсон.

Когда он впервые рассказал мне о своей новой бизнес-идее — разработке приложения для знакомств, основанного на извращениях и сексе, — я подумал, что это сумасшествие и никогда не сработает. Я почти отвергаю его. Слова на самом деле на моих губах. У меня слишком многое поставлено на карту — будущее с женщиной, которую я люблю, и мне лучше устроиться на корпоративную работу с привилегиями. Но когда я смотрю на нее, где она спит рядом со мной в постели, я думаю о том, что она сказала прошлой ночью. Как мило она заявляла о своем желании секса втроем, и я понимаю, что лучше буду жить с этой девушкой в квартире разгульной жизнью, чем скучной в доме. И если она может так жить вслух, то и я тоже.

Вопреки моему первоначальному мнению, я согласен взять на себя роль поиска и управления разработчиками приложения. И я даю себе обещание сделать это в течение одного года. И, честно говоря, я не ожидаю, что это продлится год, но, черт возьми, я ошибался.

“Клуб непристойных игроков” просуществовал намного дольше года и стал чем-то большим, чем приложение.