Жизнь моя [перевод С. Одинцовой]
- Автор: Мишель Пейвер
- Жанр: Современные любовные романы / Исторические любовные романы
- Дата выхода: 2004
Читать книгу "Жизнь моя [перевод С. Одинцовой]"
* * *
Моджи повернулась, чтобы увидеть Патрика, глядящего на нее.
Она спросила:
— Почему все эти годы ты утруждал себя тем, чтобы быть рядом?
Он немного подумал.
— Майлз просил меня присмотреть за тобой. К тому же — и я знаю, тебе будет трудно в это поверить, — я всегда по-своему любил тебя.
Ее глаза снова наполнились слезами:
— Ты пришел попрощаться, да?
Он внимательно изучал ее лицо.
— Ненадолго. Думаю, так будет лучше.
Она перекатилась на бок, спиной к нему. Если он собирается уйти сейчас, в эту минуту, она не сломается.
— Тогда продолжай, — пробормотала она.
Последовала пауза. Потом она услышала, как он встает и кладет что-то на подушку перед ней.
— Что это, — прошептала она. Но она знала, что это было. Это была римская монета Майлза, которую много лет назад дала ему мама.
Она вспомнила, как однажды днем Майлз дразнил ее, держа монету вне досягаемости и заставляя прыгать, как щенка. Когда она, наконец, ее поймала, он дал ее на минутку подержать. Но она случайно уронила ее на улице и начала реветь, потому что подумала, что монета потеряна навсегда. Он тогда был удивительно мил. «Моджи-Поджи, — сказал он с многострадальным вздохом старшего брата, — ты глупая маленькая корова, верно?» — а потом, когда он выловил ее, он отдал ей монету на весь остаток дня.
До сих пор она не вспоминала об этом.
Она потрогала монету пальцем. Потом оттолкнула ее.
— Не хочу, — объявила она, все еще спиной к Патрику. — Забери ее.
— Нет, теперь она твоя. Она должна была достаться тебе давным-давно.
— Я не хочу ее. Забери, или я выкину ее в мусорное ведро.
— Можешь с ней делать что хочешь. Она твоя.
— Правильно, — пробормотала она. Слезы катились у нее по щекам. Она схватила монету и швырнула ее в ведро. — Доволен?! А теперь уходи! — Она натянула одеяло на голову и крепко зажмурила глаза. — Уходи, Патрик. Уходи сейчас же. Я этого не вынесу.
— Может, когда тебе станет лучше, ты мне позвонишь? — тихо спросил он.
— С какой радости?
— Мы пойдем на ланч. Ты уйдешь с Ньюмаркета на целый день, если лошади тебя отпустят…
Она закрыла уши обеими руками.
— Так будет, Имоджин. Ты все сделаешь для того, чтобы это случилось. Я тебя знаю. И ты расскажешь мне про Ньюмаркет, когда мы встретимся за ланчем.
— Уходи! Уходи!
Она слышала, как он движется к двери.
— Увидимся за ланчем, Имоджин, — сказал он.
Спустя долгое время, начав икать, она открыла глаза. Под ее щекой было большое влажное пятно, голова гудела.
«Удивлюсь, если мне дадут аспирин, — подумала она. — С моей-то историей болезни».
Она встала, подошла к раковине и плеснула в лицо горсть холодной воды. Потом села на край кровати.
Монета упала на груду мятых салфеток и недоеденного винограда, принесенного отцом из больничной столовой. Она сидела, долго ее рассматривая. Потом схватила, выдвинула нижний ящик тумбочки и запихнула ее туда, поверх зеленой заколки Антонии, которую, по ее просьбе, отец принес из дому. Прямо к стенке, чтобы убедить себя в том, что ее здесь нет.