Не искушай меня

Я весело ухмыльнулась.

— Эй, я помню, когда Пич Пит был превращен в ночной клуб. Я видела, что случается, когда сумасшедшие детки из Беверли Хиллз напиваются и принимают наркотики. Я неплохо подготовлена.

Рене рассмеялась.

— Смотреть 90210 все равно, что читать инструкцию к жизни! — добавила я. Несмотря на то, что я шутила насчет этого, я была слегка раздражена ее уверенностью, что я не знаю, чего ожидать от похода в такой клуб, как «Мания». Откуда у нее появилась идея, что я глупая маленькая затворница, которая боится большого жестокого мира?

Я знаю, Рене просто пытается быть хорошим другом. Но я не испытываю признательности к тем, кто обращается со мной так, будто я сама не в состоянии принимать обоснованные и разумные решения, будь это таинственный незнакомец, который заставляет мои внутренности трепетать, или девушка, которая еще шесть месяцев назад была моей самой лучшей подругой.

— От этого я чувствую себя гораздо лучше, — сухо ответила Рене. Она повернулась к салатной стойке и начала сбрасывать листья салата на свою тарелку. Я с ужасом наблюдала за едой, которую она набирала на поднос. Я никогда не понимала, как можно есть салат в качестве основного блюда. Это закуска, не основное блюдо. Все это кажется абсолютно неправильным, особенно, если исходит от девушки, для которой кофе и пирожные основной продукт питания.

Если это то, чем питается Рене, то неудивительно, что от нее остались кожа да кости. У меня есть подозрение, что ее новоприобретенная привычка есть как можно меньше имеет отношение к ее придурковатому парню и его настойчивому требованию, чтобы она оставалась худой. Девон действительно нуждается во встрече один на один с бейсбольной битой.

Я потянулась мимо нее, взяла кусок шоколадного торта и положила его ей на поднос.

— Сделай себе одолжение и проглоти пару калорий, — сказала я прежде, чем она начала поспорить. Себе я взяла бутылку воды и ждала, пока Рене проведет своей студенческой карточкой, чтобы оплатить свою еду.

Пока я стояла там, мой взгляд блуждал по столовой. Было довольно многолюдно, и осталось не так много свободных мест. Если мы будем вынуждены сидеть с парнями из братства, то я лучше пойду домой. Девушка может слушать их увлекательные обсуждения сисек и пива всего лишь пару раз в жизни.

И затем я увидела его. У задней стены возле пожарного выхода стоял Макс Демело. Я не видела его после нашей стычки в кампусе. Он пропустил последнюю встречу в группе поддержки, но позвонил Кристи и предупредил, что слег с гриппом. Его отсутствие в группе было заметно, и не только мне. Будто на его месте образовался вакуум. Трудно поверить, что один человек может так влиять на всю группу.

Встречайте Макса Демело, будущего выдающегося культового лидера.

После того как мы закончили занятие вечером на десять минут раньше, так как никто не хотел откровенничать, Кристи упомянула, что позволяется пропустить лишь определенное количество встреч. Я не знала, что за посещаемостью группы следят до такой степени.

Пропустив одну встречу, Макс сможет пропустить еще одну, прежде чем Кристи придется сообщить о его посещаемости его инспектору по условно осужденным. За этим последуют серьезные последствия, учитывая, что его тюремное заключение отложено из-за посещения группы поддержки и участия в консультациях.

— Ты идешь? — позвала Рене, толкая мою руку подносом. Пораженная, я отвела взгляд от Макса и последовала за своей соседкой к недавно освободившемуся столику. Слава Богу, никаких вонючих парней из братства.

Я потягивала воду, пока Рене ела свой салат. Я наблюдала, как она разрезала свой салат-латук на крошечные кусочки, прежде чем положить их в рот.

— От этого они лучше на вкус? — спросила я, скептически осматривая ее еду. Рене послала мне взгляд, ясно говоривший: «Заткнись и дай мне поесть».

Во время последовавшего затишья, мой взгляд снова пробежался по комнате. Макс продолжал стоять около двери, скрестив на груди руки. Он прислонился к стене и выглядел расслабленным. Но даже со своего места я могла видеть, что его шея и плечи напряжены. Его челюсти были сжаты, глаза скользили по комнате, постоянно перемещаясь и наблюдая.

Его белокурые локоны торчали на макушке, как будто он провел пальцами по волосам. На нем были потрепанные, поношенные джинсы и выцветшая синя футболка. Без усилий он по-прежнему оставался самым симпатичным человеком в комнате. Я ненавижу то, что некоторые люди родились с даром выглядеть потрясающе, не прилагая к этому никаких усилий. Это несправедливо по отношению к нам, остальным людям с заурядной внешностью.

Он незаметно проверил время на часах, и продолжил, все так же небрежно подпирать стену. Он стоял, опустив голову, намеренно не встречаясь ни с кем взглядом, и по этой причине я поняла, что он что-то замышляет.

— Уверена, что не хочешь съесть что-нибудь? Знаешь же, что проголодаешься, когда вернешься в квартиру, — сказала Рене, прерывая мое пристальное наблюдение.

— Я буду в порядке, — ответила я пренебрежительно. Рене поджала губы.

Я улыбнулась ей, хоть и вынужденно.

— Если я проголодаюсь, то просто совершу набег на твой тайник, — пошутила я, надеясь, что сегодня мне позволено вернуться к попыткам подразнить ее.

Губы Рене расслабились, и она улыбнулась в ответ.

— Может, мне стоит купить тебе те крекеры с маслом, которые тебе нравятся. Ну просто для того, чтобы ты перестала съедать мои, — добавила она, и я постаралась не выглядеть шокированной. Но, черт возьми, такого я не ожидала.

Для кого-то они могли показаться просто крекерами, но для Рене, это огромный шаг. И это показало мне больше, чем что-либо еще, что она пытается восстановить нашу треснувшую дружбу.

Кто знал, что крекеры могут вызвать во мне теплые чувства.

— Спасибо, — сказала я ей честно, и на этот раз моя улыбка была легкой, настоящей и почти восторженной.

Я даже не знала, что делать с этими оливковыми ветвями, которые она мне постоянно протягивала.

— Пойду возьму яблоко, — встав, объявила она. Я откинулась на спинку стула и допила свою воду. Мой взгляд вернулся обратно к Максу, и на этот раз он стоял перед выходом. Он огляделся и быстро открыл дверь.

Какого черта он собирается делать?

Мальчишка, вероятно не старше пятнадцати, проскользнул в столовую. Макс положил руку ему на плечо и наклонился, чтобы поговорить с ним. Затем он снова осмотрел комнату, прежде чем быстро отвести парня к столику, стоящему у самой дальней стены, в темном углу.

Я наблюдала, как Макс поспешил к очереди за обедами и схватил два подноса, наполняя их едой.

Не знаю, что заставило меня, но я поднялась и последовала за ним. Я скользнула в очередь, взяла поднос, хоть ничего на него и не положила.

Этим вечером моя страсть к слежке достигла апогея.

Когда подошла очередь Макса, он просканировал свою карточку. Затем просканировал еще раз. Я наблюдала, как его рот сжался в тонкую линию, а лицо покраснело, пока он снова и снова сканировал свою карточку.

Я заглянула ему через плечо и прочитала надпись на мониторе. Недостаточно средств. Макс оглянулся на угловой столик, где он оставил парня. Он взял подносы и собрался уйти вместе с ними.

Женщина за кассовым аппаратом закричала ему вслед.

— Ты не можешь взять это! Ты не заплатил! — кричала она. Макс остановился и огляделся, понимая, что неожиданно он привлек внимание почти всей столовой.

Уверенное выражение, которое обычно можно увидеть на его лице, сменилось смущением и чем-то похожим на панику.

Прежде чем женщина смогла подойти к нему, я встала перед ней и протянула свою студенческую карточку.

— Я заплачу за это, — сказала я коротко, глядя на нее своим знаменитым уничижительным взглядом. Эй, я могу быть устрашающей, когда хочу этого.

Макс, понимая, что я стою там и пришла к нему на помощь, выглядел так, будто готов возразить. Я послала ему предупреждающий взгляд и повернулась обратно к дамочке, у которой была неприятная разновидность псориаза, и которая, очевидно, хотела иметь в своем распоряжении хотя бы ту малую власть, что была в ее жалкой жизни.

— Тебе просто нужно взять и просканировать карточку. Очередь становится огромной, — прокомментировала я сухо, подстрекая ее поспорить со мной.

Стервозная столовская кассирша гневно схватила мою карточку, быстро просканировала ее, и практически засунула обратно мне в руку.

— Спасибо, — мило ответила я, откладывая свой, все еще пустой поднос, обратно в стопку.

Макс не стал ждать меня; он уже был на другом конце комнаты. Не то, чтобы я ожидала благодарности или чего-то такого, но некоторая признательность была бы очень кстати. Очевидно, ему чужды манеры.

Я последовала за Максом к его столу. Он так просто не отделается от меня. Мне очень интересен мальчик, который пробрался в столовую, зачем Макс наполнил подносы количеством еды, которого хватило бы накормить целую армию, и почему он даже не посмотрел мне в глаза, после того как я пришла ему на помощь.

Я подошла к столу и услышала, как паренек разговаривает с Максом взволнованным голосом.

— Спасибо, чувак. Я умираю с голода! — произнес он искренне. Глядя на хрупкого мальчишку со впалыми щеками и усталыми глазами, я поняла, что он это и имел в виду. Он выглядел так, будто не ел надлежащим образом уже какое-то время.

Совершенно очевидно, что они с Максом, в какой-то степени родственники. У них у обоих густые светлые волосы и одинаковые голубые бесстыжие глаза. Но если Макс высокий и широкоплечий, то мальчик напротив худой и невысокий, хотя трудно сказать, зависит это от диеты и образа жизни или от генетики.

По тому, как опекающее Макс обращался с ним, так же, как и по явному фамильному сходству, я поняла, что они братья. Пока я наблюдала за ними, я узнала эту почти нежную опеку. И на мгновение я почувствовала связь с Максом, которая заставила мою грудь болеть от потери сестры.

Макс подвинул один полный поднос мальчику, который набросился на еду так, будто ест в последний раз в жизни. Он улыбнулся парнишке и стал выглядеть еще более привлекательно, а я не думала, что такое возможно.

Я встала невдалеке и откровенно подслушивала

— Почему ты не ешь в школе? — спросил Макс.

Мальчик поднял свои голубые глаза, так похожие на глаза Макса, и покачал головой.

— Дядя Дэвид запоздал с оплатой обедов на два месяца. Иногда Кори дает мне часть своего ланча, но я чувствую себя, будто… молча попрошайничаю, — ответил мальчик, заталкивая ложку пюре в рот.

— Что насчет еды в доме? Ты не можешь взять обед из дома? — спросил Макс, становясь все более взволнованным.

Мальчик не смотрел на Макса; он был слишком занят, стараясь запихнуть в рот как можно больше еды.

— Неа, если не хочу принести на обед кошачью еду или пиво, — ответил он, делая глоток содовой.

Макс нахмурился, и могу сказать, что он был зол.

— Я даю этому мудаку достаточно денег, чтобы оплатить все твои потребности на несколько месяцев. И ты говоришь мне, что в доме нет гребаной еды? И у тебя нет денег, чтобы заплатить за ланч в школе? Куда, мать твою, делись все деньги? — прорычал Макс, и мальчик пожал плечами.