Меня ему продали

Глава 26

Самрат

— Что с тобой происходит в последнее время, Самрат? — поинтересовался Евгений, стоя надо мной и зло смотря на меня.

— Ничего. — Отмахнувшись, я поднялся на ноги.

Лежать на матах, конечно, было приятно, но не стоило слишком долго отдыхать.

«Важный бой на носу, а я сам не свой», — пришла ко мне мысль, вынудив шевелиться.

Появление Шаха выбило меня из колеи, перевернув привычный уклад жизни. И теперь я с опаской оглядывался назад, боясь встречи с членами своей семьи.

Неизвестно, что именно меня страшило. То, что отцу было известно, где я и чем жил, или то, что Ясмина стала моей женой? Я знал, что нечто подобное могло случиться. Для Эмира Алайдарова брак его сына с дочерью почившего Карима точно не был выгодным. Даже тогда, когда они между собой решили, что мы должны пожениться, отцу данная идея не сильно пришлась по вкусу. Он не привык, чтобы кто-то ставил ему условия. А тут сам Карим, что в то время почти находился одной ногой в могиле, посмел навязать ему этакую сделку.

Тогда всё для меня казалось занятной игрой. Я не воспринимал Ясмину как женщину, с которой можно приятно провести время. Она в то время была просто зашуганной ланью. К тому же, после того инцидента с поцелуем на балконе, девчонка каждый раз шарахалась от меня, как от огня. Да я и сам заставил себе забыть вкус её губ. Она была не для меня. Несмотря на то, кем являлся её отец, я не желал втягивать Ясмину в подобного рода дерьмо.

— Когда ты в последний раз трахал бабу? — прилетел мне в спину вопрос Евгений.

Решив проигнорировать его, я промолчал, не будучи настроенным на разговоры. Мы оба знали, что во время подготовки к бою такие вещи, как женщины и секс, находились под запретом. Тут важно было не потерять голову, занимая мысли посторонним при работе. Впрочем, я всё равно успешно нарушил эти правила, мгновенно вспомнив о жене.

— Так, на сегодня хватит. Но если и дальше так дело пойдёт, — заговорил приятель через некоторое время, — я сам найду тебе бабу.

Услышав его, я усмехнулся и тяжело опустился на маты. Мне никак не удавалось выкинуть из головы то, что теперь отцу стало известно о моей жизни буквально всё.

— Ты чего так дышишь? Как неженка, ей богу! — не унимался Евгений.

Закатив глаза, я опять ничего ему не ответил и, поднявшись с места, пошёл в душ. Не успел помыться, как зазвонил мобильный. Отключив воду, я вышел из кабинки голышом, поспешив принять звонок. Он к тому времени оборвался, но через несколько секунд вновь нарушил тишину настойчивой трелью. Номер был не сохранён, но я хорошо помнил отобразившиеся на дисплее телефона цифры, пусть и уже более четырёх лет не набирал их.

Под ложечкой у меня неприятно засосало. Появилось нехорошее предчувствие. Первая мысль была отключить мобильник и ни в коем случае не поднимать трубку, но мне пришлось стиснуть зубы и обуздать свою ярость. Как бы я ни был зол на звонившего, именно он дал мне жизнь. Впрочем, именно его отношение и сделало меня таким, каким я стал. Этого было нельзя отрицать. Именно этот человек превратил меня в изгоя!

Пока я боролся со своими демонами, звонок прекратился, однако следом за ним сразу же пришло сообщение. Я не собирался читать его содержимое, но что-то заставило меня посмотреть на экран телефона. И контроль, который мне с трудом удавалось хранить, рухнул. Послышался треск. Это я с силой сжал мобильный в руке, отчаянно пытаясь сдержаться.

Не потрудившись протереться полотенцем, я натянул вещи на мокрое тело и выскочил из душевой комнаты. Евгений, который пытался остановить меня, что-то кричал за моей спиной, но я совершенно не слушал его. Все мои мысли теперь занимало совсем другое. Мужчина, который считался моим отцом, сегодня перешёл-таки все границы.

Выбежав на улицу, я запрыгнул в припаркованную у обочины машину. До посёлка, где жила моя бывшая семья, было где-то полтора часа. Если учитывать пробки, то чуть больше.

Сжимая руль побелевшими от напряжения пальцами, я вновь и вновь прокручивал в голове то, что узнал. Ясмина была у них. Я отчётливо представлял себе её, напуганную и беспомощную, ждущую меня где-то там.

Как? Как я мог не подумать об этом? Ведь знал, что отец мог пойти на всё, лишь бы добиться своего. В данный момент его целью являлся я. Забавная ирония, однако он вспомнил обо мне в кои-то веки, решив использовать в каких-то тёмных делишках. И я не знал, что ему могло понадобиться от моей женщины. Чего он этим добивался?

Пока не доехал до места, я нарушил все мыслимые и немыслимые правила, собрав целую коллекцию штрафов. Впрочем, мне не было вообще до этого. Я желал как можно увидеть Ясмину и убедиться, что никто не причинил ей зла.

Не успел я выскочить из машины, резко затормозив у дома родителей, как рядом материализовалась охрана. Они переговаривались по рации и не пропускали меня. Я злился, рвался вперёд, но меня держали, словно чужого. И, как бы прискорбно не звучало подобное, именно таковым я там и являлся. Причём это случилось не четыре года назад, когда меня вычеркнули из семьи, а именно сегодня. В тот момент, когда отец посмел тронуть мою жену.

— Эмир Алайдаров! — сорвался у меня с губ выкрик, раздирая горло.

Наверное, в тот момент я больше походил на зверя, чем на человека. Дикого. Злого.

— Эмир Алайдаров!

Я был готов зарычать. Сердце в груди отбивало чечётку. Мне было страшно. И вовсе не от предположений того, что он мог сделать с Ясминой, а от собственных мыслей. Они буквально пожирали меня изнутри, равно как и страх больше не увидеть любимую.

На мои крики вышли домочадцы. У всех на лицах был написан самый настоящий шок.

— Эмир Алайдаров, хватит скрываться в доме! Выйди или дай мне пройти внутрь! — кричал я, пытаясь увидеть среди вышедших лицо гюнеш.

Впрочем, вместо этого наткнулся глазами на другое. Тоже родное, морщинистое и с добрыми глазами. Я ещё помнил, насколько могли быть тёплыми её объятия, дарующие чувство надёжности и безопасности, которого у меня не было уже очень давно. С тихим ужасом на меня взирала моя собственная мать, прикрыв рот ладонью. Пожалуй, она действительно боялась за меня. Переживала, что отец мог что-то мне сделать.

— Что за цирк ты тут устроил, щенок? — словно в ответ моим мыслям, раздался властный и холодный голос последнего, в котором так и сквозили нотки надменности.

Подняв голову, я увидел его, замершего на ступеньках и будто бы возвышавшегося над всеми нами. Он стоял у террасы и взирал на меня как на насекомое, которое легко раздавить.

— Прикажи своим псам, чтобы они впустили меня! — в тон ему отозвался я.

Мне не хотелось пресмыкаться перед ним, виляя хвостом и прислуживая с открытом ртом. «Такого больше не будет», — преследовала меня мысль.

— Я пришёл за своей женой!

— За женой? — Этот мерзкий человек усмехнулся и медленно спустился по лестнице.

Я отслеживал каждый его шаг и буквально кипел от бессилия.

Прошло много лет, но отец по-прежнему вызывал это отвратительное чувство. И я действительно ненавидел, когда испытывал слабость перед ним.

— Здесь нет ничего твоего, щенок, — поравнявшись со мной, процедил он с плохо скрываемым злорадством. — Здесь нет твоей жены.

Услышав последнее, я даже на миг растерялся. Подумал, а может, мне почудилось то сообщение? Или я не так его понял? Но нет. Ошибки тут не было. Это я точно знал.

— Хватит, Эмир, — раздался внезапно совершенно другой голос.

Голос, который я не ожидал вообще услышать.

Мы с отцом одновременно взглянули на мою мать, которая с гневом смотрела на нас.

— Хватит уже тиранить Самрата!

— Заткнись, Хатидже!

— А что? Заставишь извиниться? — На моей памяти это был первый раз, когда она давала такой отпор. Прежде мать всегда оставалась послушной, не смея перечить мужу. — Ты можешь заткнуть меня, но я не позволю тебе рушить жизни наших детей. Брак — это не бизнес. Ясмина теперь жена Самрата, твоего первенца. Невестка в этом доме. Она не вещь, которую можно отдать другому лишь потому, что ты не получил с неё никакой выгоды!

От её последних слов моё сердце рухнуло куда-то вниз.

— Где Ясмина? Что вы с ней сделали?! — нервно спросил я, сжимая кулаки.

— Она в комнате Ихсана.

И тут внутри у меня всё оборвалось.

Не медля больше ни секунды, я рванул внутрь дома. Отыскать нужную комнату было нетрудно. Ихсан являлся внебрачным сыном моего дяди, что умер ещё до его рождения. И верным псом моего отца. А ещё он был откровенным садистом, что обожал унижать женщин.

Не успел я добраться до комнаты, как услышал доносящиеся оттуда крики.