Инициация «Отчаяние»

Выпустив кружку, Макс развернулся, поднимая к ней голову, и откинулся спиной на стену, прищуриваясь. Он ничего не спросил, просто смотрел, а Кай казалось, что она буквально физически чувствует его взгляд каждым сантиметром своего тела. Жёсткий и сдержанный. Когда же он снова посмотрел ей в глаза, она сделала ещё шаг и медленно села на него сверху, скользнув ладонью по его горячей груди, а потом и по шее, как если бы собиралась задушить, но только невесомо погладила пальцами под приподнятым подбородком. Раньше ему нравилось, когда она так делала.

– Думаешь, это хорошая идея? – через несколько секунд хрипло произнёс Макс, даже не попытавшись к ней прикоснуться. – Пожалеешь.

Нет, в этот момент она не думала. Совершенно ни о чём. Ей было необходимо просто быть с ним.

– Уже давно ни одна хорошая идея не заканчивалась ничем хорошим, – не прерывая с ним зрительный контакт, Кай убрала руку и спустила по своим плечам тонкие лямки. – Так какая разница?

Она видела, как дёрнулся его кадык, как потемнели серо-голубые глаза, и по кухне разнёсся треск ткани, когда он одним движением разорвал топ на её груди. Но Кай даже не вздрогнула, а Макс не перевёл взгляд вниз. Только его ладони легли сверху на её бёдра. Он словно ждал её следующего шага.

Опустив руки, Кай позволила белой тонкой ткани упасть на пол и, обхватив длинными пальцами его широкое запястье, потянула на себя его ладонь, проводя ею вверх по своему животу и рёбрам. Макс прищурился, на его скулах выступили желваки, а по телу прокатилась волна напряжения. Кай почувствовала её, но не остановилась. Ей было плевать, от чего он сдерживался. Она собиралась пробить эту броню отстранённости и холода в желании ощутить его пылкость и жар.

Доведя его ладонь до своей груди, Кай выпустила её, огладив его жилистое предплечье. Её рука мягко скользнула до локтя, а потом так же медленно двинулась вверх, снова ложась на его горло. Она словно дразнила опасного хищника, непонятно почему позволявшего ей делать это, и шаг за шагом подбиралась к нему всё ближе, не боясь, но точно зная, что когда-нибудь его терпению придёт конец. И не отпускала его взгляд, пытаясь разглядеть в нём эмоции. Или сломить.

Какое-то время Макс не шевелился, словно привыкая к тяжести её груди в своей ладони, а потом сделал несколько круговых движений, то приподнимая, то сжимая налитое полушарие. Пальцы сомкнулись на торчащем соске, потирая его между собой, и ущипнули, оттягивая и резко отпуская. Истосковавшееся по его прикосновениям тело вмиг откликнулось яркой вспышкой между ног, и Кай запрокинула голову, тихо застонав. Ей до безумия не хватало этого. Ей до безумия не хватало его.

Макс и так с трудом контролировал себя, а этот пряный звук, выстрелом прозвучавший в тишине кухни, снёс последние баррикады, которые он выстроил между ними. Перед глазами встало красное марево, кровь в венах забурлила, словно в его сердце вкололи кубик адреналина, и, скользнув вверх по её груди, он обхватил сзади её шею, зарываясь пальцами в волосы, и дёрнул на себя, оставляя между их лицами жалкие миллиметры раскалённого воздуха. Кай порывисто вдохнула, а её пальцы под его подбородком сжались.

– Это была очень плохая идея… – разделяя каждое слово, предостерегающе прошептал Макс. Его плечи ритмично вздымались от потяжелевшего дыхания, а на шее проступила пульсирующая вена.

– Мне плевать… – подавшись вперёд, Кай провела кончиком языка по его нижней губе и прикусила её зубами, покрываясь рябью мурашек от столь любимого вкуса его поцелуя. А в следующее мгновение задушено охнула, когда Макс буквально швырнул её спиной на стол, нависая сверху. По кухне разнёсся звон разбившейся об пол чашки.

– Чёртова ведьма, – голос Макса вибрировал, словно из груди вырывалось рычание. – Какого ж хрена ты такая… срывающая бóшку.

Его руки нетерпеливо исследовали её тело, и каждое прикосновение словно ударом огненной плети оставляло невидимые ожоги на коже, невыносимо желанные и до безумия восхитительные. Когда же Макс одним движением сорвал с неё брюки и, приспустив свои, жёстко толкнулся в неё, Кай и вовсе показалось, что её всю объяло пламенем.

Распластанная на столе, она горела под его натиском, вонзаясь ногтями в его спину, и вскрикивала на каждый грубый удар бёдер. Несколько отрывистых ритмичных движений чередовались протяжным глубоким толчком, прошивающим её тело будто бы насквозь. И так снова и снова, затягивая её в сладко-колючий дурман и хаос изощрённого удовольствия, пока в низ живота не ударило шаровой молнией, пробежавшей по всему телу и взорвавшейся между ног. Кай изогнулась, ослеплённая вспышкой, и обмякла, утопая в этих ярких ощущениях.

Но Макс не дал ей и секунды перевести дыхание. Спустив её ноги на пол, он рывком развернул её к себе спиной и загнул над столом, тут же снова врываясь в горячую плоть. Собрав её волосы одной рукой, он накрутил их на кулак, жёстко натягивая, и Кай оказалась полностью обездвижена, хотя ни сил, ни желания шевелиться всё равно не было. Она снова и снова сдавалась его животной похоти, жаждала её, а он грубо имел её, то сжимая её бедро, то шлёпая по нему ладонью.

А потом Макс немного замедлился, снова нагибаясь над ней. Его рука скользнула ей между ног, собирая обильную влагу, и Кай затрясло, когда один его палец надавил на тугое колечко мышц между её ягодицами, плавно проникая внутрь.

– Макс, нет…

– Тихо, – рыкнул тот в самое её ухо и зажмурился, ощущая, как Кай сжимается под ним. Мозги отключились напрочь, окончательно высвобождая сдерживаемую потребность в ней и в её близости, и он задвигался ещё стремительнее, жадно вторгаясь в неё и лаская там, где ещё никогда не трогал. Он хотел её всю, без остатка. Хотел доказать им обоим, что она принадлежит ему. Хотя бы этим утром. И Кай поддалась этому его желанию, отозвавшись пульсирующими спазмами вокруг его члена. – Чёрт, детка…

Дёрнув за волосы, Макс притянул её к себе, разворачивая лицом, и на мгновение впился в неё собственническим поцелуем. И тут же зашипел, когда она прихватила зубами его губу, словно в отместку за грубость. Внутренний демон в ярости взвился, окончательно подчиняя себе его волю.

– Встань… на колени, – прохрипел Макс, с силой надавив рукой на её плечи. – И больше не вздумай кусаться.

Ноги и так её плохо держали, а от его угрожающего тона, захлестнувшего её волной порочности, и вовсе подкосились. Не в силах противостоять его напору, Кай буквально рухнула на пол, поднимая на него опьяневший взгляд, и, сжав пальцами её подбородок, Макс заставил её открыть рот, громко выругавшись, когда она впустила его член практически на всю длину.

Перед глазами заплясали искры, и, положив ладонь ей на голову, он двинул бёдрами вперёд, вынуждая принять его ещё глубже. Горло Кай протестующе сжалось, и она упёрлась рукой в его ногу, пытаясь оттолкнуть. Но Макс уже не мог сдерживаться. Не тогда, когда её губы обхватывали его плотным кольцом. Когда его член скользил по её языку, а головка проникала так глубоко. Когда она, стоя перед ним на коленях, не могла сопротивляться.

Тихо рыча, он сделал несколько абсолютно варварских толчков и опёрся свободной рукой о стол, крепче сжимая чёрные волосы, не давая Кай возможности вырваться. А его тело напряглось и окаменело, заходясь в мучительной эйфории.

– Глотай… – прогремел он, вконец сходя с ума от вибраций её задушенных стонов на своём члене, и судорожно выдохнул, запрокидывая голову. Пульс ударами молота отдавался в висках, заглушая все остальные звуки, сердце готово было проломить грудную клетку, а он сам утонул в полной темноте, растворяясь в своих ощущениях.

Ещё никогда Максу не требовалось столько времени, чтобы прийти в себя. Но открыв глаза, он наконец-то был спокоен и расслаблен, в отличие от всей этой долгой ночи, когда его выдержка ежесекундно подвергалась атакам его строптивой кошки, которая сейчас сидела перед ним на полу и, всхлипывая, вытирала глаза от блестевших на ресницах слёз.

Макс присел на корточки и приподнял её лицо.

– Глупая… – мягко прошептал он, проведя подушечкой большого пальца по её припухшим губам. – Сказал же, пожалеешь…

Кай отрицательно мотнула головой и прикрыла глаза, чувствуя, как тело окончательно перестаёт её слушаться, истерзанное до изнеможения.

Макс подхватил её на руки и понёс в спальню, ощущая, как она дрожит, прижимаясь к нему, а зайдя в тёмную комнату, где большие окна были занавешены плотными шторами, осторожно опустил на кровать, с трепетом наслаждаясь последними секундами, что ещё мог касаться её. Но стоило ему отстраниться, как с её губ сорвалось едва слышное и какое-то испуганное “останься”, и он с облегчением выдохнул, опускаясь рядом и вместе с Кай проваливаясь в сон.