Острые грани

Глава 40. Сергей

Никогда бы не подумал, что обычная школьная линейка может отказаться для меня испытанием на прочность.

Помимо того, что Наташа попросила меня сохранять видимость счастливой семьи ради её мамы, в толпе учеников и их родителей я увидел Арину.

Тонкая фигурка в платье хорошей девочки выглядела слишком… слишком для моего самообладания. Кого она пытается обмануть? Хорошая девочка? Сам Дьявол не пожелает с ней связываться.

Сжимая кулаки и стискивая зубы, усилием воли заставлял себя не смотреть в её сторону, но взгляд, будто специально снова и снова находил её в толпе и задерживался на её профиле. Возможно, я бы не отказался от того, чтобы её раз пройтись кулаками по роже того парня, который хозяйничал у неё во рту языком.

Но ещё сильнее мне хотелось поймать эту стерву за плечи, затащить за угол и хорошенько встряхнуть. Желание выяснить, какого хрена тогда произошло и почему, обычно, прямолинейная Арина выдала мне правду о наболевшем только после того, как сотворила то, что выбило меня из колеи на неделю? Пусть мы были знакомы всего ничего, но даже этого времени мне хватило понять, что враньё и скрытность ей не свойственны.

Или я ошибался?

Конечно, ошибался!

Собственными глазами ведь видел свою ошибку.

Но своим же мозгом до конца не могу её осознать.

— Серёж, — Наташа поймала меня за руку у машины на парковке перед школой.

— Что? — свёл я брови и вынул изо рта ещё пока не подкуренную сигарету. — Слушай, Наташ, если твоя мама опять хочет сфотографировать нас у какого-нибудь фикуса, то я начну с неё брать за это деньги, — вздохнул я устало.

— Нет. Просто… — щурясь от яркого солнца, Наташа поджала губы и опустила взгляд. Посмотрела на наши руки в месте, где она держала меня за мизинец, и снова заглянула мне в глаза. — …просто мои родители ждут традиционный первосентябрьский ужин. Я подумала, если у нас получилось всё сегодняшнее утро и даже обед сыграть в семью перед ними, то не будем омрачать ужин? Пусть пока поживут без этих переживаний. Папа и так эти летом был на грани инсульта. Я потом их подготовлю и обо всём расскажу.

— Ладно, — выронил я небрежно. Забрал мизинец из руки Наташи, открыл дверцу машины и обернулся. — Напиши смской список, что купить к столу. Заеду в офис на час, потом в магазин.

— Хорошо, — кивнула Наташа по-деловому и, надев солнцезащитные очки, напоследок улыбнулась уголками губ. — Не задерживайся.

— Постараюсь, — выдохнул я и сел в машину.

Позже Наташа скинула мне список продуктов, которые я купил в супермаркете недалеко от офиса.

С пакетами поднялся на этаж, где находилась квартира, в которой я не жил уже почти два месяца.

Своим ключом открывать не стал — позвонил в дверной звонок и дождался, когда откроется дверь.

— А ты чего как в гостях-то? Свою квартиру и ключом открыть мог бы, а не старуху гонять, — укоризненно сказала тёща.

— Руки заняты, — приподнял я пакеты и, сняв туфли, прошёл в кухню, где у плиты стояла Наташа, а теперь к ней присоединилась ещё и её мама.

— Всё купил, Серёж? — спросила Наташа, находясь в суете готовки.

— Всё, что ты писала.

— Хорошо, — кивнула Наташа одобрительно, заглянув в пакеты.

— Тогда можно начинать делать салаты, — тёща взялась за нож и доску, зашуршала пакетами, которые я принёс, и мне стало понятно, что на кухне моя персона совершенно лишняя.

Стянув пиджак, я оставил его на пуфике в прихожей. Прошёл в гостиную, где Стёпка объяснял моему тестю, как нужно играть в приставку и управлять джойстиком.

Всё, что происходило сегодня и сейчас в квартире, было для меня тем, во что я всегда был вовлечен лично, но сейчас я словно наблюдал за всем этим со стороны и не находил себе места. Даже моё присутствие рядом с тестем и сыном казалось мне лишним.

Лёгкими улыбками уголками губ я отвечал сыну и тестю, каждый раз, когда они, оборачиваясь на меня, жаловались друг на друга. Но вмешиваться в их шуточный конфликт мне не хотелось. Наверное, я больше чувствовал себя в своей тарелке, если бы просто забрал Стёпку и поехал бы с ним загород кататься на квадроциклах, нежели просто сидеть за столом перед салатами.

Примерно через час Наташа и её мама объявили о том, что ужин готов, и можно садиться за стол.

— Серёж, поможешь мне застегнуть платье? — спросила Наташа и кивнула в сторону некогда нашей общей комнаты, явно намекая, что платье лишь предлог.

— Помогу, — согласился и зашёл в комнату. Остановившись у закрытой мной двери, проследил за тем, как Наташа подошла к шкафу, открыла его и взяла платье, которое положила на край кровати. А затем начала раздеваться так, будто в комнате была абсолютно одна. Я рефлекторно отвернулся к окну. Что-то внутри меня восприняло Наташу как чужую женщину, на наготу которой я не имел права смотреть. — Ты хотела что-то мне сказать? — спросил я, продолжая смотреть в окно, за которым день плавно перетекал в вечер.

— Хотела, чтобы ты застегнул на мне платье, — ответила Наташа и подошла ближе. Повернулась спиной, убрала волосы, перекинув их через плечо и молча ждала, когда я сделаю то, о чем она меня просила.

— Ты же понимаешь, что мы не сможем долго играть этот спектакль? — спросил я, всё же, застегивая на ней платье.

— Давай, хотя бы не сегодня Серёж. Не порть Стёпке и родителям праздник, — Наташа обернулась ко мне и кивнула на дверь. — Пошли. Иначе подумают, что мы тут не только платье застегиваем.

Ужин тёк своим чередом. Я в миллионный раз слушал истории тестя о рыбалке и о том, как от него в очередной раз ушла рыба его мечты. Тёща жаловалась на неурожай огурцов и свёклы, Наташа активно кивала обоим, а мы со Стёпкой просто молча ели и, похоже, оба ждали, когда закончится этот вечер и можно будет заняться своими делами.

Но вечер затянулся. В этот раз традиционный первосентябрьский ужин продлился дольше обычного, включив в себя даже просмотр нашего с Наташей свадебного альбома, чего раньше никогда не было. Мы кочевали из кухни в гостиную и обратно, иногда разбивались на мелкие компашки по интересам и снова встречались у праздничного стола.

В один из моментов Стёпка устал и спрятался в своей комнате. Я ему позавидовал, но продолжил разговор с тестем об аккумуляторе и переноске для кошек.

А затем, примерно через час, и Наташины родители засобирались домой. Заказали такси и начали собираться.

— Ну, всё, ребят! — восторженно, с пьяным блеском в глазах говорила тёща, держа наши с Наташей руки переплетенными в своей руке. — В следующий раз встретимся в ноябре, на день рождения Серёжи. Так что, Серёж, начинай придумывать, что тебе подарить.

— Пошли уже, родная. Такси ждёт, — к моему счастью, тесть не был столь сентиментальным.

— Ладно, мам. Пока, — Наташа обняла свою мама, её мама обняла меня, а с тестем мы просто пожали друг другу руки.

Я помог Наташе убрать со стола и пришёл к выводу, что после всего выпитого мне лучше не садиться за руль и тоже заказать такси.

— Останься на ночь. Поспишь на диване, — сказала Наташа, увидев, что я зашёл в приложение.

После ухода своих родителей она уже не пыталась разговаривать со мной мило. Было видно, что этот день и вечер вымотали её ничуть не меньше, чем меня. В общем-то, ей досталось даже больше, потому что картинку идеальной семьи весь вечер старалась держать только она.

— Я на такси, — сказал я коротко.

— Мы со Стёпкой теперь для тебя настолько далеки и безразличны, что теперь тебе противно даже остаться с нами в одной квартире? — произнесла Наташа, устало заглянув мне в глаза.

Её неприкрытая обида и моё чувство вины сыграли не в мою пользу — я согласился остаться на ночь. Одним из озвученных нами аргументов, и, вместе с тем, компромиссов, стал тот факт, что Стёпку с утра нужно было везти на секцию, а Наташина машина, скорее всего, будет заблокирована машиной соседа до самого обеда.

Я принял душ, надел свои боксеры, часть которых ещё была в квартире Наташи, и, погасив свет, завалился на диван, укрывшись пледом.

Краем уха слышал, что Наташа тоже пошла в душ. Шумела вода, щелкали крышки её многочисленных баночек и тюбиков. Всё то же: звуки, ароматы, ощущения. Ничего не изменилось, только я здесь стал чужим.

Нащупал на журнальном столике телефон, зашёл в соцсеть и первой новостью и фотографией, что мне выпала, была новая аватарка старого знакомого — Сани. На фотографии он был со своей дочкой и, судя по всему, будущей женой. Мы виделись с ним сегодня на линейке, но ограничились рукопожатиями и парой сухих фраз и вопросов.

Со своими он тоже сфотографировался у школы.

Не до конца отдавая себе отчёта, я зашёл на его страничку и среди немногочисленных друзей нашёл его невесту — Руфину. Через неё вышел на профиль Арины, который оказался закрыт, а вместо лица на аватарке оказалась просто пятка в носке с разноцветными пальцами.

Разозлился сам на себя за слабость и слюнтяйство. Вышел из соцсети, заблокировал телефон и отложил его обратно на журнальный столик.

В темноте комнаты обнаружил, что в квартире стало тихо. В ванной уже не шумела вода, свет везде был потушен.

Откинулся обратно на подушку, накрыл лицо сгибом локтя и попытался расслабиться и выкинуть из головы злость на Арину так, чтобы хотя бы до утра она не задевала мои нервы.

Неясный шорох в тишине квартиры вынудил отнять руку от лица, снова приподнять голову и вглядеться в темноту, в которой вырисовывался Наташин силуэт в белом коротком халате.

— Не спишь? — спросила она шёпотом, подходя ближе к дивану.

— Ты хочешь о чем-то поговорить? — задал я встречный вопрос, не торопясь садиться.

Наташа промолчала. Подошла к дивану, села на его край поближе ко мне и внезапно обхватила моё лицо ладонями.

— Наташа, — бросил я тихо и дернул головой, желая ненавязчиво скинуть её руки. — Что ты делаешь?

— Скажи, когда я стала тебе противна? — шепнула Наташа, пока я садился.

— Ты никогда не была мне противна, Наташа. Я никогда не испытывал к тебе ничего плохого и не испытываю сейчас.

— Тогда в чем дело? Что тебе мешает сейчас быть со мной? — продолжала шептать Наташа и в этот раз нежнее обхватила ладонями моё лицо. — Почему ты больше не хочешь быть одной семьёй? Просто скажи мне, Серёж. Я хочу понять.

От неё пахло вином, шампунем и духами, которые мне не нравились.

— Наташ, — выдохнул я хрипло. Обхватил её запястья и мягко погладил подушечками больших пальцев тонкую кожу рук. — Тебе нужно понять только то, что ты ни в чём не виновата. Тебе просто попался мудак. Перешагни и иди дальше.

— Серёж… — шепнула Наташа снова и мягко прильнула к моим губам своими.

Я застыл, не зная, как на это отреагировать так, чтобы дать Наташе понять, что я давно ничего не испытываю к ней, но при этом не унизить её.

— Наташа, — вяло дёрнул я головой и отклонился назад, разорвав касание губ.

— Помолчи, пожалуйста. Просто помолчи немного. Хотя бы раз просто заткнись, — шептала Наташа так, будто вот-вот заплачет. Через мгновение она снова, будто с отчаянием, набросилась на мои губы, не просто прикрыв глаза, а зажмурив их.

Я обхватил её тонкие плечи пальцами, чтобы оттолкнуть, и, возможно, даже встряхнуть, чтобы она пришла в себя, но Наташа опередила мои намерения. Резко от меня отпрянув, она вскочила на ноги и начала ходить из стороны в сторону перед диваном, остервенело отирать губы тыльными сторонами ладоней и запястий.