Острые грани

Глава 8. Арина

Стараясь быть максимально бесшумной, провернула ключ в замочной скважине и тихо-тихо вошла в темную квартиру. Прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Перевела дыхание и заодно прислушалась к звукам внутри квартиры.

Настя точно спала. Эта мелочь после девяти вечера уже становится варёной и малоактивной. Её время — семь утра. Вот тогда у неё максимально возможный пик бесогона. Но, чем ближе вечер, тем она спокойнее.

А вот Ру, моя старшая сестра и Настина мама, наверняка, не спит. В ее личной жизни сейчас происходит абсолютное дерьмо и никто, даже она сама, не знает, как из него выбраться. Хотя, она и так не стала бы спать в такой час, пока в квартире не будет вся наша семья в полном составе: Ру, я и Настя. Ру мне не мама, она моя старшая сестра, которая вынужденно взяла на себя роль родителей, бабушек и дедушек. И пашет в таком ритме уже почти восемь лет. Да и до этого она, в общем-то, всегда была тем человеком, что был мне ближе матери-алкашки.

Я аккуратно стянула кроссовки с ног. Прошла на цыпочках в нашу с Настей комнату и оставила рюкзак у своей постели. Чмокнула спящую Настю в макушку и поправила одеяло на её плечике. Выйдя из комнаты, сразу прошла в приоткрытую дверь комнаты Ру.

— Не притворяйся спящей, — шепнула я погромче и услышала вздох облегчения от сестры. — Я дома, я живая и почти целая.

— В смысле? — насторожилась Ру и сразу села в постели. Тусклый свет лампы, стоящей на прикроватной тумбочке, развеял мрак комнаты. — Что у тебя? Показывай, — обеспокоенный и строгий тон мамочки улыбнул.

— Нормально всё, — отмахнулась я. — Спи.

— Угу, сейчас, — как ворчливая бабка Ру встала с постели и пошла за мной в кухню. — Показывай, говорю.

Глядя в заплаканные глаза сестры, поняла, что сегодняшняя ночь — не самое подходящее время для споров с ней.

С тяжелым вздохом вынула из-за спину поврежденную руку, неумело перебинтованную Сергеем.

Глаза Ру расширились, в них ясно начала читаться паника.

— Я разбитый стакан собирала. Порезалась, — тут же пояснила я, пока сестра не начала строить свои теории.

— Значит так. Иди прими душ, сними эту повязку, промой рану, а я сейчас принесу аптечку. В темпе.

Я послушно пошла в душ. Стянула с себя пропахшие кухней и сигаретами вещи, закинула их в стирку. Сняла с руки бинт с просочившейся кровью. Маленькие ранки жгло болью, пока я отлепляла от них нитки, осыпавшиеся с бинта.

Приняв душ, я встала напротив зеркала. Завернулась в полотенце и почистила зубы. Задержалась взглядом на своем отражении, понимая, насколько уставшей и изможденной выгляжу. Под глазами залегли темные тени, от которых уже не спасали ни тональник, ни пудра, ни патчи. Цвет лица казался серым. Я сама себе напоминала зомби, который тащиться в конце смертоносной колонны и вряд ли догонит своих собратьев.

Машинально облизнула нижнюю губу и прикусила я. Мне приснилось (или показалось), что Сергей коснулся моей губы. Совсем мимолетно, едва уловимо. Но я была уверена, что я что-то почувствовала.

Немного подумав, решила, что мне почудилось. Не похож он на тех типов, которые трахают студенточек или секретарш в тайне от своих жён. Сергей производит впечатление взрослого, надежного, состоявшегося семьянина. Да, он немного чопорный, немногословный, хмурый, но он точно не из тех, кто станет распускать руки. Наверняка он и курткой меня своей укрыл, стараясь при этом нигде и ничем меня не коснуться.

Из ванной я вышла и прошла в кухню, где Ру развернула на обеденном столе целый госпиталь специально для меня.

— Боже, — закатила я глаза, усаживаясь на стул, на который мне указала сестра. — Я всего лишь немного поцарапала руку.

— Давай, — протянула мне сестра свою ладонь, в которую я послушно вложила свою кисть. — Ты этот стакан ладонью крошила, что ли? — хмуро бросила Ру.

— Осколков просто слишком много было.

Вялая отговорка, но какая есть.

Ру аккуратно рассмотрела раны, нашла еще один осколок и вынула его. наложила ранозаживляющее, перебинтовала и сложила аптечку обратно в чемоданчик.

— У тебя всё нормально? — спросила я ее, видя, как ее пальцы немного дрожали.

— Нормально, — ответила Ру, натянуто улыбнувшись.

Я знаю, что такое её «нормально». Обычно это означает, что всё плохо настолько, что лучше никому об этом не знать.

Раньше под «нормально» она прятала своё недоедание, когда отдавала мне и Насте всю еду, делая вид, что она не голодна, лишь бы нам побольше досталось. Еще совсем недавно в ее «нормально» таилась усталость, которая была в разы сильнее моей, когда она, имея на руках двухлетнюю дочь и пятнадцатилетнюю меня, работала в две смены, чтобы прокормить нас.

И сейчас в ее «нормально» заключалась боль, имя которой — её бывший. Он вернулся в наш город и, похоже, решил надолго здесь обосноваться, сводя с ума мою сестру, которая не имеет возможность сказать, что Настя — его дочь. А всему виной его чокнутая мамаша, которая когда-то обосрала жизнь сразу трём людям, зато сама теперь живёт в шикарном загородном особняке, построенном за счет бывшего Ру.

Я знаю множество секретов Ру, но ни один из них никогда не выдам. Ровно так же, как она защищает меня всю мою жизнь, я буду защищать ее, даже если весь мир от нее отвернется. Я ей обязана по гроб. Она могла бы отказаться от меня после смерти нашей матери и жить спокойно, заботясь только о своей дочери, но не отказалась и дала мне гораздо больше, чем смогла настоящая мать за всю свою никчемную жизнь.

— Отдохни завтра, — выронила Ру тихо.

— В смысле? — нахмурилась я, не понимая.

— Поспи завтра подольше. Если в универе нет ни зачетов, ни экзаменов на завтра, то поспи до обеда. Настю я заберу с собой на работу.

— Да не надо. Ты же сама сказала, что, если я решила совмещать работу и учебу, то не должна жертвовать ничем из этого в угоду другого. Отступаешь от своих принципов? — хитро прищурилась я, взглянув на сестру.

— Кому они, нахер, нужны — мои принципы, — выронила Ру нервно и пошла к выходу из кухни. — Погасишь свет?

— Да, — кивнула я, в очередной раз дав себе обещание, что в настоящие отношения я точно ни ногой.