Завтра будет солнце

— Это потому, что я становлюсь старухой. Помни только, что злоба так же, как и стыдливость, только отягощает нашу жизнь. И потом, это был мой должок. Ты ведь здесь оказался из-за дедушки. Если уж мне не суждено иметь сына, то я хотя бы утешусь, принимая внука. Знаешь, это уже не мало. Так, а не принять ли нам теперь граппочки из брунелло?

Мы еще долго сидели в столовой, перед в кои-то веки разожженным камином, а кухарка Мена подавала нам крем-сабайон в керамических пиалах. Подумать только, всего лишь несколько часов назад я, как пылесос, накачивался дурью! Нет, я себя решительно не узнавал.

В общем, можно все это расценивать, как небольшую аварию, случившуюся по моей вине: еще бы, я был в таком унынии, в очередном припадке хронической неуверенности. А что еще? Я не знаю, как мне вести себя в Сан-Морице, там будет вся наша шайка-лейка в полном сборе, мой братец во главе, «Вдова» литрами, Анита, которая вся извелась от желания примирить меня со своей сестрой и с Марией Соле. Вообще-то я был рад, что она меня снова позвала, позвала настойчиво, на это дурацкое мероприятие. Похоже, это все было не более чем предлогом, чтобы я только вернулся к ней. Наконец-то я поднимаю голову из-под воды и начинаю опять свободно дышать, нет, свободно — впервые.

Да, мы повеселимся, мы вновь будем вместе, и я постараюсь держаться первое время. Возможно, я даже попробую поискать себе приличную работу.

Я еще был в пути, наслаждаясь глотками кислорода, когда Стефан прислал ответ на мое сообщение: «Нужно представить себе, как долго тянется полярная ночь. Наши солнечные дни похожи на нее».