Что скрывается за чертополохом

— Ты все предусмотрел. — Она повернулась и посмотрела на меня с такой любовью, что я едва мог это вынести. Я никогда не узнаю, чем заслужил ее. Но точно знал, что никогда ее не оставлю. — Постоянно думаешь обо всем.

Погладив ее щеку большим пальцем, я тихо сказал:

— Нет. Только о том, что касается тебя.

Слоан поправила цепочку, чтобы кольцо легло ей на грудь.

— Никто не поверит, что ты такой романтик. Мне нравится быть единственной, кто это знает.

— Я тоже это знаю. — Келли доела кекс и отряхнула руки от крошек. — Давайте посмотрим правде в глаза, Уокер похож на «Ментос». Твердая оболочка с мягкой начинкой. Любой, кто хорошенько к нему присмотрится, может это понять. По словам мамы Льюиса, именно Уокер снова свел вместе Монро и Бродана. Так что… — Она указала между мной и своей мамой. — На самом деле, ничего удивительного.

Я не знал, как ко всему этому относиться, но Слоан выглядела готовой обмочить трусики от смеха. Она повернулась ко мне с широко раскрытыми глазами и дрожащим от веселья голосом сказала:

— Устами младенца. Думаю, теперь я буду называть тебя своим Ментос.

Улыбка тронула мои губы.

— Даже и не думай. — Я осторожно подтолкнул ее к входу в торговый зал.

— Нет, я, по крайней мере, должна включить это в свою свадебную клятву, — продолжила она, пока я с силой вел ее вперед. — Моя любовь, мой Ментос!

Келли хихикнула рядом с ней.

— Я могу забрать кольцо обратно.

Они проигнорировали мой спокойный тон и пустые угрозы.

— О, может, нам стоит приготовить свадебный торт Ментос.

— Я сожалею обо всех решениях, что принял с того момента, как проснулся этим утром.

Слоан фыркнула, протягивая мне фартук.

Я посмотрел на него.

— Ты сказал, что хочешь помочь. Специально для тебя я заказала один побольше. — Она помахала фартуком у меня перед носом. — Или мне заказать тебе другой… с Ментос?

— Я знаю несколько способов убить человека.

— Один из них связан с Мент…

— Не заканчивай это предложение.

Она радостно улыбнулась.

— Я люблю тебя.

— Я подписался на то, чтобы всю жизнь подвергаться пыткам со стороны тебя и Келли, да? — спросил я в многострадальном понимании.

— Вроде того. — Она приподнялась на цыпочки и крепко меня поцеловала.

— Здорово. Я тоже тебя люблю. — Я выхватил у нее фартук и надел его.

Я хмуро глянул вниз на розовую ткань с белой надписью спереди: «Крошечная пекарня Келли». Выругался про себя, так как пытался не ругаться при Келли. Слоан прочитала выражение моего лица, и подрагивающими от сдерживаемого смеха губами повторила:

— Я очень люблю тебя.

Я указал на нее.

— Только ради тебя.

Она была так счастлива, что я не мог сожалеть об этом.

Даже когда первым ублюдком, переступившим порог пекарни, был Бродан Адэр. Его губы округлились в медленном «О», когда он вошел с небольшой толпой, Монро и Ноксом на руках. В глазах Бродана сверкнуло садистское ликование при виде меня в розовом фартуке.

— О, как пали сильные. — Бродан лыбился, как гребаный дурак. — Похоже на карму. — Он повернулся к жене, практически трясясь от радости. — Разве это не похоже на карму?

Монро ухмыльнулась:

— Это похоже на день, когда мой муж может умереть, если не проявит осторожность.

Он оглянулся на мое каменное выражение лица.

— И это момент для моей фразы: «А я тебе говорил».

— Я люблю ее. Мы помолвлены. Приди в себя. Покупай торт или проваливай.

— Помолвлены! — вскрикнула Монро и, ни на кого не обращая внимания, бросилась вокруг прилавка, чтобы обнять Слоан.

Улыбка Бродана теперь выражала искренность и теплоту.

— Рад за тебя, Уок. Поздравляю.

— Спасибо. Торт?

Он хохотнул в ответ на мою резкость и посмотрел на стеклянную витрину, полную творениями Слоан.

— Я возьму шоколадное пирожное.

— С тебя десять фунтов.

Бродан нахмурился.

— На ценнике написано четыре фунта.

— Она всегда занижает цены.

— Уокер! — упрекнула Слоан, смеясь рядом со мной. — Это же Бродан.

— Ты права. Он богатый. Пятнадцать фунтов.

Бродан сердито посмотрел на меня, но Нокс сбил с его лица яростное выражение, случайно шлепнув отца по щеке. Мой друг взял ручку сына и поцеловал ее. Затем ухмыльнулся мне.

— Так, значит, ты скоро пополнишь свой крохотный клан?

— Ты хуже гребаной бабы.

— Уокер.

Я повернулся к Слоан, она смотрела на меня круглыми глазами.

— Не ругайся в моей новой пекарне.

— Черт, прости.

Она посмотрела на Монро.

— Я сдаюсь.

— Ро, ты только взгляни на эти клубничные пирожные, — внезапно сказал Бродан, легко отвлекаясь и пуская слюни на пирожные. — Ты будешь?

— О, да. — Его жена усмехнулась и зашепталась со Слоан, которая выглядела взволнованной, хотя две ее продавщицы занимались другими покупателями.

— Итак, два клубничных пирожных? — уточнил я.

— Давай, три.

— Тогда, с тебя еще двадцать один фунт.

Бродан уставился на меня.

— Здесь написано, что они тоже по четыре фунта каждый.

Я посмотрел на Слоан.

— Ты занизила цены на всё?

Она всплеснула руками.

— Так, доволно. Снимай фартук. Брысь отсюда. — Она подтолкнула меня к кухне.

— Почему?

— Потому что это не школьная распродажа выпечки, и ты не можешь завышать цену для моих клиентов. Я тебя люблю. Очень сильно. — Слоан нежно прижалась ладонями к моей груди, пытаясь заставить отступить. В ее темно-карих глазах мерцало веселье, но и решимость тоже. — Возвращайся к закрытию, и мы отметим нашу помолвку.

— Ужинаем у нас! — громко объявила Монро, быстро кивнув Бродану. — Сегодня вечером. В шесть. Вся семья придет отпраздновать. И я приглашу Арию.

— Вам не обязательно это делать, — заметила Слоан с нежным и благодарным выражением лица.

— Мы будем только рады. Если, конечно, вы не хотите отпраздновать лишь втроем.

Моя невеста посмотрела на меня.

Она хотела отпраздновать с нашими друзьями, которые стали для нее семьей.

Я погладил ее по щеке.

— У нас впереди все время мира.

Слоан на секунду прильнула к моему прикосновению, а затем повернуться к Монро.

— Мы бы с удовольствием.

— Здорово! Тогда, нам лучше идти, чтобы успеть все организовать. Но если не возражаете, десерт мы возьмем здесь. — Монро повернулась к Келли и попросила ее помочь выбрать пирожные.

— Ты действительно хочешь, чтобы я ушел?

Слоан снова повернулась ко мне.

— Абсолютно не хочу, — пообещала она, прижимаясь ко мне своим податливым телом. — Но, похоже, у тебя проблемы с моими ценами. Так что, я думаю, тебе следует либо посидеть на кухне, либо пригласить Келли на завтрак.

Я обнял ее за талию и крепче прижал к себе.

— Я горжусь тобой.

Великолепная улыбка осветила все ее лицо.

— Я знаю. — Она коснулась обручального кольца на цепочке. — А я горжусь тобой. Горжусь нами… за то, что мы вместе, несмотря ни на что.

Сердце стиснула такая чертовски сильная боль, что я едва мог ее вынести.

— Я тоже. — Я наклонился и коснулся ее губ поцелуем. Затем пробормотал: — Но по большей части ты счастлива от того, что возьмешь мою охрененно крутую фамилию, да?

Слоан запрокинула голову и расхохоталась, и пекарню озарил яркий солнечный луч. Она тесно прижалась ко мне, и я не смог сдержать ухмылку.

В тот момент я поклялся, что каждый день буду слышать ее смех, и сделаю так, чтобы он звучал чаще. Потому что я пообещал ей, что буду рядом с ней до конца наших дней.

Это было бы самое легкое обещание, которое мне предстояло выполнить.