Что скрывается за чертополохом

ГЛАВА 1

Наши дни

Арднох, Шотландское нагорье (Хайленд)

Цель горничных поместья Арднох заключалась в том, чтобы быть как можно более незаметными. Мы не пользовались главными лестницами, а с этажа на этаж перемещались на служебных лифтах. В большинстве дней я видела парадный вход в замок Арднох, только когда миновала его по пути в кабинет управляющего клубом Арии Ховард.

Эксклюзивный клуб в отдаленном Шотландском нагорье был последним местом, где я когда-либо могла представить место своей работы. Но вот она — я, в униформе горничной, толкаю маленькую тележку с чистыми полотенцами и туалетными принадлежностями по роскошным ковровым покрытиям коридоров отреставрированного замка. Элитное членство в громадное прибрежное поместье было открыто только для профессионалов кино- и телеиндустрии, которые могли себе это позволить. Лахлан Адэр, бывший голливудский актер и местный житель, превратил некогда разваливающееся наследие своей семьи в прибыльную гавань для знаменитостей, ищущих тишины и покоя в своей знаменитой жизни. Благодаря хорошо обученной личной охране и ультрасовременной системе безопасности, Арднох являлся одним из самых безопасных мест на земле.

Как только я вошла в свой первый за день номер, тут же поняла, что забыла упаковку с печеньем местного изготовления, которую должна была оставлять в каждой комнате после уборки. Вечерняя смена оставляла в спальнях гостей горячий пунш и шоколад. Улыбнувшись про себя мысли, как бы мне хотелось, чтобы мне каждый вечер приносили горячий шоколад, я отодвинула тележку в сторону, чтобы она никому не мешала. Лифт для персонала находился в конце коридора. Мне потребовалось бы всего несколько минут, чтобы добраться до подсобного помещения горничных.

Только я вошла в служебный лифт, как услышала знакомый низкий хриплый голос:

— Придержите лифт.

Я знала этот голос. Он творил со мной нечто невообразимое. С колотящимся сердцем я повернулась и придержала дверь открытой, когда ко мне уверенным шагом устремился Уокер Айронсайд.

Никакое другое имя не могло более идеально подойти этому мужчине.

При первом взгляде на Уокера я должна была испугаться. Ростом примерно шесть футов пять дюймов, он возвышался почти над всеми. Широченные плечи и мощные бицепсы, узкая талия и длинные ноги. Мужчина был слишком красив ради его же блага — сплошные рельефы, да равнины. Он носил короткую бороду, но его каштановые волосы были выбриты по бокам и длиннее на макушке. При первом взгляде на Уокера я не испугалась. У меня возникла самая инстинктивная физическая реакция на мужчину.

Я хотела раздеть его донага и исследовать каждый дюйм его впечатляющего тела. Мне хотелось залезть на него, как на чертово дерево, пока он бормотал мне на ухо грязные слова с грубым шотландским акцентом.

Меня не оттолкнула даже его односложная манера разговаривать и стальной взгляд. Его абсолютная мужественность приводила меня в восторг. В Лос-Анджелесе меня окружали вооруженные головорезы и гангстеры… но я никогда не встречала парня, который был бы таким по-настоящему здоровенным мужиком, как Уокер Айронсайд.

Моя физическая реакция на него тревожила. Его отсутствие физической реакции на меня разочаровывало.

Поправочка: сокрушало.

У меня перехватило дыхание, когда мне пришлось задрать голову, чтобы встретиться с его аквамариновыми глазами, и отступить назад, позволив ему войти. Он заполонил собой весь лифт.

— Спасибо, — пробормотал он.

— Без проблем.

Я отпустила дверь, и она закрылась. Между нами воцарилась гнетущая тишина, а все мое тело гудело от гиперосознания его присутствия рядом. Чувствуя себя одержимым тринадцатилетним подростком, я попыталась контролировать свое дыхание, чтобы Уокер не заметил, как он на меня влияет. Я и так беспокоилась о предательском румянце, появившемся на моих загорелых щеках.

Лифт двинулся вниз, и я краешком глаза взглянула на Уокера. Он был одет в сшитый на заказ черный костюм, сидевший на нем идеально. Все охранники в Арднохе одевались как «люди в черном». Уокеру этот образ безумно шел.

— Что привело тебя на наш этаж? — спросила я дразнящим тоном, имея в виду тот факт, что охранники большую часть дня проводили, патрулируя периметр, входы в поместье и сопровождая гостей, которым требовалась личная охрана, пока они путешествовали по нагорью.

Выражение лица Уокера было раздражающе пустым.

— Изучаем возможность поднять тревогу в уязвимых местах замка на случай проникновения в поместье.

Мои глаза расширились.

— Не думала, что такое возможно.

— Это очень маловероятно. Как я уже сказал, это всего лишь изучение.

— Да, не думаю, что гостям захочется чувствовать себя узниками в шикарной тюрьме, — я ухмыльнулась.

Его пристальный взгляд метнулся к моим губам, но быстро вернулся к моим глазам. Он не улыбнулся. Не то чтобы я когда-либо видела улыбающегося Уокера. Я никогда не принимала близко к сердцу его угрюмый нрав, но в последнее время он стал еще более холодным и отстраненным. Он прибыл в Арднох с Броданом Адэром, младшим братом Лахлана. В то время как Лахлан, возможно, и покинул Голливуд много лет назад, Бродан все еще оставался мировой знаменитостью. Прошлым летом он вернулся в Арднох со своим телохранителем Уокером. Бродан прославился тем, что оставил актерскую карьеру и остался в родном Арднохе после того, как они с Монро — его лучшей подругой детства — раздули тлеющие угольки своей эпической истории любви. После того, как Лахлан предложил Уокеру место в команде охраны поместья, он тоже решил остаться. Всем этим со мной поделилась Монро — в прошлом году она была учительницей Келли, и мы нашли общий язык и быстро подружились.

Уокера я заприметила еще до знакомства с Монро. В поместье его трудно не заметить. А работа в одном и том же месте означала, что я часто мельком видела его великолепную задницу.

В любом случае, работая вместе и находясь в одном кругу друзей, я поняла, что Уокер был угрюм со всеми, и не принимала этого на свой счет. Тем не менее, видя, как он пускает слюни на мою выпечку (это не эвфемизм — официально наше знакомство состоялось на школьной распродаже выпечки, и он практически смел все изделия с моего стола), меня обескураживало, что он не признавал и, более того, не отвечал взаимностью на мой тонкий флирт. Я видела его на работе в поместье за несколько недель до распродажи выпечки, и надеялась, что он меня заметит, но как горничная я для него не существовала. По крайней мере, я надеялась, что проблема в этом. И что когда мы встретимся вне рабочей обстановки, то он меня, наконец, заметит.

Этого не произошло.

Уокер видел во мне лишь человека с талантом пекаря и общими друзьями.

Поняв, что он не собирается больше ничего говорить, я поджала губы. Обычно я могла завести разговор с кем угодно, и у меня неплохо получалось выманить даже самых замкнутых людей из их скорлупы. Но в присутствии Уокера я чувствовала себя неуклюжим подростком. Он был старше меня — по словам Монро, ему ближе к сорока, так что он, по крайней мере, на десять лет меня старше. В нем чувствовалась некая умудренность, а его глаза излучали усталость — все видел, все перепробовал. Но мне это в нем нравилось.

Я открыла рот, чтобы узнать, как он поживает, раз мы давно не виделись, и он обращался со мной как с почти незнакомкой, но тут лифт дернулся, раздался визг и скрежет металла, и кабина остановилась. От толчка я потеряла равновесие и упала на стену.

— С тобой все в порядке? — Уокер потянулся ко мне, чтобы поддержать, его лоб избороздили морщинки беспокойства.

Меня обуял страх.

— Мы застряли?

Он нажал кнопку нижнего этажа, но ничего не произошло.

— Похоже, — сказал он мрачно.

От нахождения в маленьком лифте, грудь стиснула тревога.

Глаза Уокера сузились, когда он снял с пояса рацию. Поднеся ее к губам, он произнес:

— Это Уокер. Я в служебном лифте восточного крыла с горничной Слоан Харроу. Лифт остановился. Мы застряли.

Застряли.

— О, боже. — Перед глазами поползли черные точки, щеки покалывало, а паника усиливалась.

Я смутно услышала треск рации.

— Принято. Ремонтная бригада уже в пути.

— Слоан.

Моя грудь быстро вздымалась и опускалась, когда я изо всех сил пыталась сделать полноценный вдох.

— Слоан.

На плечо легла большая теплая ладонь, и я оторвала взгляд от сжатых кулаков и увидела глаза Уокера, склонившегося ко мне. Они походили на воды Средиземного моря в солнечный день.

— У тебя клаустрофобия?

Я быстро кивнула.

Он сжал мое плечо.

— Смотри на меня. Продолжай смотреть на меня.

Я сделала, как он велел.

— Вдох. — Уокер сделал медленный, легкий вдох, а затем выдохнул. — Выдох.

Я повторила за ним.

— Продолжай в том же духе и сосредоточься на мне.

Вблизи я могла видеть каждый волос его аккуратно подстриженной бороды, в которую закралось несколько седых волосков. Не много, но они были. Мой взгляд упал на его губы, пока я продолжала медленно, спокойно дышать. Нижняя губа была полнее верхней. Обычно он сжимал их в жесткую линию, так что я не замечала, насколько полная и на вид мягкая его нижняя губа. Мне хотелось ее укусить. Мои щеки вспыхнули, и я взглянула на Уокера, чтобы проверить, заметил ли он. К моему удивлению, его угрюмый взгляд был прикован к моим губам.

Дыхание перехватило, а между ног и в груди началось покалывание.

Уокер стремительно отстранился, будто от выстрела.

— Сядь.

Команда прозвучала гораздо резче, чем я думаю, он намеревался.

Увидев мое ошеломленное лицо, Уокер приблизился ко мне и расстегнул пиджак, он прислонился спиной к стене и сполз вниз. Его ноги были очень длинными. Он согнул колени, и ткань брюк натянулась на массивных мышцах бедер.

Своей абсолютной сексуальностью этот засранец отвлек меня от приступа клаустрофобии.

Я почувствовала острую тревогу, которую с трудом прогнала.

Ладно, значит, не совсем отвлек.

Поспешив сесть рядом с ним, я врезалась в него локтем и подтянула колени к груди. Хотя я не была маленькой в своих пяти футах и семи дюймах, рядом с ним я все равно казалась крошечной.

— Лучше? — спросил он.

— Да, спасибо.

Наступила пауза, и, как будто пытаясь выдавить из себя вопрос, Уокер спросил:

— У тебя всегда была клаустрофобия?

Покачав головой, я постаралась не вздрогнуть, вспомнив день, который породил пожизненный страх перед замкнутыми пространствами.

— В шесть лет я оказалась запертой в шкафу на пять часов.

Уокер серьезно кивнул.

— Вот и причина. Техподдержка скоро все исправит.

— Думаешь, мы близко к земле?

— Полагаю, мы над первым этажом.

По крайней мере, это означало, что если лифт вдруг рухнет, мы не умрем.

— Я так понимаю, ты не против замкнутых пространств?

— Они меня не беспокоят.

Я изучала его лицо, когда он повернулся ко мне.

— Полагаю, такого мало. В смысле, того, что тебя беспокоит?

Уокер пожал плечами и согласился.

— Мало.

Немногословный мужчина. Я прикусила губу, чтобы не улыбнуться, и его взгляд снова упал на мой рот. На его челюсти дернулся мускул, и он посмотрел на дверь.