Райский

— Лиам, — говорит она мягким голосом. — Рада тебя видеть.

Я не пытаюсь обнять ее. Я не уверен, что она была бы так восприимчива к этому.

— Я рад, что ты пришла. Откуда ты прилетела?

— О, немного отовсюду, — отвечает она, четким движением кисти.

Однако я не совсем готов сдаваться. После окончания школы в прошлом году она почти полностью исчезла. Кажется, никто понятия не имел, куда она пошла и зачем, но, по крайней мере, она разговаривает с Лони.

Я думаю, что это очень странно.

— У тебя нет постоянного места, где ты бы ты останавливалась?

Она смотрит на меня раздраженным взглядом, ее голубые глаза полны предупреждения.

— Разве это имеет значение?

Черт. Я мало что могу сделать, когда она показывает что не будет мне открываться.

— Извини, — говорю я, кивая.

— Как поживает твоя семья? Это безопасная тема?

Уголок ее рта подергивается.

— Я полагаю. По большей части, все хорошо. Я планирую встретиться с Карли и Титусом, пока буду в Калифорнии, а также навестить Дженн.

— О, это… хорошо.

Я не осмеливаюсь спросить о ее биологической матери. Как и Дженн, она в тюрьме за убийство Джона Эрика и пожар в Ангелвью, но я не думаю, что Мэллори наплевать на Нору.

После прошлогоднего пожара мы все узнали настоящего Джеймсона Анжелла. Он не только убил большую часть семьи Мэллори, но и на его руках было так много крови, что у меня все еще кружилась голова.

Сейчас я не говорю об этом Мэллори. Она и так уже через многое прошла, и я уверен, что сегодня ей действительно тяжело. Хотя она унаследовала огромное состояние от своего покойного отца, и от Сэйнта, все деньги в мире не вернут ей того, чего она хотела.

— Мне пора идти, — вдруг бормочет она.

— Что? — вздыхаю я. — Ты только что пришла.

Она проводит руками по своим длинным волосам и закрывает глаза.

— Я знаю, но я просто … Я хочу оставить это в прошлом, понимаешь?

— Да. Было приятно повидаться с тобой.

Прежде чем уйти, я бросаю на нее острый взгляд и скриплю зубами.

— Лони говорит, что позвонит тебе на следующей неделе.

При этих словах ее губы растягиваются в настоящей улыбке.

— Скажи ей, что я приготовлю пиццу и текилу.

Мы долго смотрим друг на друга, прежде чем она шепчет: — Прощай, Лиам.

— Прощай, Эллис.

Когда она поворачивается, чтобы уйти, я наблюдаю за ней, мое любопытство переполняет меня. Где она была все это время? Почему она сейчас здесь?

Какого хрена она скрывает?

Я думаю, что есть только один способ ответить на все мои вопросы, и именно поэтому я следую за ней. Я стараюсь держаться на расстоянии, когда мы отъезжаем от кампуса. Мой телефон гудит как сумасшедший, без сомнения, сообщения от Гейба с вопросом, куда, черт возьми, я пошёл, но пока я их игнорирую. Я сосредотачиваюсь исключительно на Мэллори и на том, куда она направляется.

Через некоторое время она сворачивает на подъездную дорожку к крошечному пляжному коттеджу, который, как я предполагаю, сдается в аренду.

Я припарковываю свою машину в нескольких кварталах от дома и выхожу, чтобы продолжить оставшуюся часть пути пешком.

Когда я подхожу к живой изгороди, дверь открывается.

Я застываю на месте, и, клянусь, мое сердце останавливается.

— Почему ты так долго, Эллис?

— Играла свою роль, Анжелл, — отвечает она, внезапно расплываясь в улыбке, и я думаю, что это как-то связано с младенцем, которого Сэйнт держит на руках.

Сэйнт, мертвый парень, который вернул нас всех в Ангелвью, чтобы почтить его память.

Сэйнт, ублюдок, который очень даже жив и у которого есть ребенок.

Сокращая расстояние между ними, она наклоняется и целует ребенка в лоб.

— Привет, мой маленький принц, ты скучал по мне?

Малыш воркует и моргает на нее широко раскрытыми глазами.

— Я скучал по тебе, — говорит ей Сэйнт, обнимая ее за талию, чтобы притянуть к себе.

Она улыбается ему снизу вверх.

— Ты же знаешь, как опасно находиться здесь только для того, чтобы потешить свое эго, не так ли?

Он пожимает плечами.

— Свобода от имени Анжеллов и всего дерьма моего отца — это хорошо и все такое, но ты действительно думаешь, что я пропущу свою собственную поминальную службу?

— Тебя там даже не было.

— И все же я чувствовал поклонение герою, Эллис.

Он постукивает себя по груди и закрывает глаза.

— Я почувствовал это прямо здесь.

Я могу только покачать головой и усмехнуться в ответ на это, и я стараюсь оставаться скрытым и тихим. Странно утешительно сознавать, что Сэйнт на самом деле не изменился.

Что он не умер.

Даже если это меня чертовски бесит.

— Господи, если бы ты действительно умер в тот день, ты бы нашел способ вернуться призраком, — говорит Мэллори, закатывая глаза. — Ты настолько одержим собой.

Он улыбается и наклоняет голову, чтобы прижаться губами к ее виску.

Когда он отстраняется, он говорит: — Я люблю тебя, маленькая мазохистка.

Ее улыбка сияет, когда она отвечает: — Я тебя тоже, Анжелл.

Я подумываю о том, чтобы объявить о своем присутствии, но решаю этого не делать.

Они изменили себя и свою жизнь.

Они упорно трудились, чтобы освободиться от оков своих фамилий и кровавого наследия своих родителей.

Теперь они заслуживают своего покоя.

Я поворачиваюсь спиной к коттеджу, засовываю руки в карманы и ухожу.

КОНЕЦ.