Райский

— Это не твое чертово дело.

— Черт возьми, это не так.

Он возвышается надо мной, но я не встаю со стула. Часть меня беспокоится, что он попытается вытащить меня из комнаты, если я пошевелюсь.

— Ты не будешь разговаривать с этим ублюдком наедине. Кроме того, ты забыла о своем наказании? Нам нужно собрать мусор

— Я сама справлюсь с уборкой мусора, спасибо. И если я захочу поговорить с учителем, я поговорю с ним.

— Правда? Потому что ты делаешь лучший жизненный выбор, когда злишься. Кажется, я помню случай с одним яблоком.

— Хм.

Но он прав, я, вероятно, никогда больше не посмотрю на яблоко, не вспомнив, как я заработала свое место в аду частной школы благодаря одному из них. По крайней мере, так я думала в то время. Теперь я знаю, что мое существование в Ангелвью было уже обречено.

— Жаль, что я не попала тебе по яйцам.

— Ты хочешь остаться наедине с извращенцем? Я, блядь, не буду тебя останавливать. Я все равно покончил с этим.

Когда он выходит из класса, я закрываю глаза, прерывистое дыхание вибрирует на моих губах. Нет, я не могу позволить ему так воздействовать на меня. Не сейчас. Я должна взять себя в руки.

Я не могу смотреть Дилану в глаза, когда он отвлекается. Нетерпеливо ожидая, пока несколько моих одноклассников закончат с ним разговаривать, и когда он наконец остается один, я встаю.

— Мне было интересно, когда ты придешь, чтобы разозлить меня, — говорит он, стоя ко мне спиной и убирая доску. Когда он заканчивает и смотрит на меня, выражение его лица мрачное.

— Чего вы хотите, мисс Эллис?

— Как ты вернулся?

— Я уверен, вы слышали, как молодая леди, которая обвинила меня в неподобающем поведении, призналась, что солгала.

— Я слышала это, но я также знаю правду.

Он наклоняет голову.

— Тебе нравится думать обо мне как об этом ужасном монстре, который украл твою невинность, но мы оба знаем, что ты хотел этого так же сильно, как и я.

— Ты был взрослым.

— Все, что тебе нужно сказать себе.

Я ничего не добьюсь с ним в таком состоянии. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить свои расшатанные нервы, я снова сосредотачиваюсь на причине, по которой я осталась, чтобы поговорить с ним в первую очередь об этом.

— Почему ты рекомендовал меня для получения стипендии?

Его спина напрягается, и я изучаю румянец, заливающий его щеки. Я не думаю, что он собирается мне отвечать. На самом деле, Я почти уверена, что он просто попытается заставить меня ответить на его вопросы о Джеймсе. Меня так тошнит от всей этой неразберихи, что я испытываю искушение просто сказать ему правду и покончить с этим.

— У меня не было выбора, — бормочет он, и холод обрушивается на мое сердце.

— Что это должно означать?

Осуждение и презрение затуманивают его глаза, когда он проводит ими по мне.

— Когда Дженн попросила меня написать эту рекомендацию, она довольно ясно дала понять, что со мной произойдет, если я откажусь.