Райский

Все его тело напрягается, а затем он садится на корточки передо мной, его брови сдвинуты, когда он смотрит на меня.

— Что, черт возьми, это должно означать?

Вот в чем трудность.

— Твой отец убил всю мою семью. Он пытался убить меня, но Дженн… она спасла меня. У меня есть могила и все такое. Чертовски болезненно, да?

Он идет очень тихо, но по-прежнему ничего не говорит, поэтому я говорю дальше.

— Когда твой отец сказал тебе, что Нора мертва, он думал, что говорит правду.

Это, кажется, выводит его из безмолвного оцепенения.

— Значит, она жива?

— Она — причина, по которой я поступила сюда, — признаюсь я. — Она манипулировала вещами и людьми, чтобы привести меня сюда, чтобы я ходила в эту школу из-за какой-то глупой оговорки, чтобы претендовать на мою долю в трасте Джейкоби. Я понятия не имела, кто она такая, пока не приехала. Теперь она не оставит меня в покое. Она повсюду, и я не могу… Избавиться… от… Нее

— Остановись на секунду. — Сэйнт поднимает палец и закрывает глаза. — Твоя биологическая мать жива, и ты встретила ее, когда приехал сюда?

— Да, — выдыхаю я.

— Где, черт возьми, она была все это время?

Вот в чем загвоздка. Вопрос, который я задаю себе уже несколько недель.

И сегодня я наконец-то получила ответ.

Теперь он выжидающе смотрит на меня, и я облизываю пересохшие губы, прежде чем сказать: — Твой отец думал, что Нора умерла, но не из-за пожара, который убил остальных членов ее семьи. Он знал, что она осталась жива после него.

Я вижу по выражению его лица, что он знает, что грядет что-то ужасное, но когда он встает, его подбородок высоко поднят, а плечи расправлены. Я не хочу причинять ему боль, но нутром чую, что то, что я собираюсь ему сказать, будет для него мучением.

— Еще пять лет назад, — начинаю я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, — твой отец держал мою мать в плену. Он попытался избавиться от нее и нанять Призрака для выполнения этой работы. И, Сэйнт, Нора сказала, что были и другие женщины…