Райский

Я добираюсь до ворот, но не захожу внутрь. Вместо этого я наблюдаю за происходящим через забор, понимая, что прибыла как раз вовремя гонки Сэйнта.

Он выстраивается в очередь с другими спортсменами, и мое сердце колотится при виде него в режиме полного соревнования. Я никогда не видела его таким, и должна признать, это волнующе.

Когда гоночная пушка выстреливает, бегуны летят. Я затаив дыхание наблюдаю, как Сэйнт достигает препятствий и с легкостью начинает парить над ними. Он такой грациозный и быстрый, несмотря на то, что он такой высокий и мускулистый, это вызывает у меня трепет. Я так увлечена его выступлением, что почти не вижу, как гонщик из Торнхейвена приближается к нему. Когда я понимаю, каковы его намерения, уже слишком поздно. Он врезается в Сэйнта, отправляя его в полет к следующему препятствию.

Я издаю крик и немедленно бегу через ворота, а затем на дорожку, чтобы добраться до него. Официальные лица гонок, тренеры и спортивные тренеры окружают, что делает почти невозможным добраться до него.

Когда я наконец-то могу его видеть, у меня перехватывает дыхание. Его глаза закрыты. Это плохой знак, верно? О Боже, что, если он действительно ранен?

В следующее мгновение его глаза распахиваются, и я издаю сдавленный всхлип облегчения.

— Эллис?

Я слышу, как он бормочет. Мое имя. Мое имя-первое, что слетает с его губ, когда он приходит в себя.

— Где она? — спрашивает он.

— Я здесь! — кричу я, не задумываясь. Протискиваясь сквозь толпу и опускаюсь на колени рядом с ним.

— Голова… болит… — бормочет он.

— У тебя может быть сотрясение мозга, сынок, — говорит тренер по легкой атлетике, опускаясь на колени рядом с ним. — Мы собираемся тебя осмотреть, хорошо?

— Не без Эллиса, — бормочет он, и его тренер хмурится и смотрит на меня.

— Ты Эллис?

Где-то на трибунах кто-то рявкает: — Шлюха, — но я все равно киваю. — Да

— Ты пойдешь с ним?

Я не решаюсь ответить. Конечно, я хочу пойти с ним. Я хочу убедиться, что с ним все в порядке и он полностью выздоровеет. Но я также знаю, что если я пойду и буду действовать в качестве его поддержки прямо сейчас, меня фактически засосет обратно в его гребаный мир после того, как я столько раз клялась сбежать из него раньше.

— Эллис, — рявкает на меня тренер. — Ты идешь или нет?

Я бросаю взгляд на Сэйнта, который смотрит на меня снизу вверх, впервые испытывая боль и ожидая от меня помощи.

Мое сердце разрывается, и я называю себя лохушкой, когда говорю: — Да, я иду.

И вот так просто меня засасывает обратно.