Проклятые туманом

Глава 9

Уилла

На этот раз я не пропускала школу. Уроки отменили из-за тумана.

Густой и холодный он окутывал улицы. Ни лучи солнца, ни фары машин не могли пробиться сквозь него. Каждые тридцать секунд вдалеке ревела береговая сирена. Звук отдавался эхом в тумане — такой чужой и далекий. Я задержалась у входной двери, прислушиваясь к радио, работающему на кухне.

— Из-за атмосферного давления влажность воздуха сегодня выше, чем обычно, — бубнил механический голос.

Метеорологическая служба использовала бота, запрограммированного говорить что угодно. Голос для рыбаков — мама называла его папиной подружкой. Сегодня речь шла о том, что на море будет буря. Папина подружка вещала о масштабном внетропическом циклоне — лучше купить молока и хлеба.

И то, что туман развеется через два часа. Нужно проявлять крайнюю осторожность. И если никаких дел нет, лучше остаться дома. Но я закрыла дверь и пошла во мглу.

Запнувшись на ступеньке, я засомневалась. Видимость была нулевая. Люди говорили о таком густом тумане, что не видно руки перед собой. И то верно. Я дотронулась до носа, а потом потянулась к перилам — рука исчезла.

Не видно теней и оттенков, я снова споткнулась на дорожке перед домом, по которой ходила всю жизнь. Вместо того чтобы вернуться назад, я закрыла глаза. В «Сломанном Клыке» не было ничего особенного. Я представила себе все — ступеньки, тротуар в двух шагах от почтового ящика.

Глубоко вдохнув, сделала более уверенный шаг. Потом еще один, а затем открыла глаза и двинулась дальше. Телефон издал звук в кармане, и я достала его. Очередное сообщение от Бейли, она хотела знать, что происходит. Была еще парочка таких же.

«ТЫ БРОСИЛА СЕТА!?»

Я никому не отвечала. На местном форуме было объявление о продаже подержанной тридцатипятифутовой лодки в Милбридже. Точнее — куча хлама, похожего на лодку с холстов, где виднелся обветренный и серый корпус.

Поскольку она стояла на прицепе, а не на воде, я задумалась, что с ней не так. В объявлении говорилось, что у нее сгорела прокладка головки блока, вероятно, но думаю проблем там больше. На фото было видно потрескавшееся название, выведенное оранжевой краской: «Неважно». Конечно, не в моем стиле, но без разницы — она дешевая.

Оплата счетов больше не моя проблема, поэтому деньги у меня есть. Мне просто нужно поймать попутку, чтобы взглянуть на нее. А для этого мне необходимо дойти до шоссе сквозь туман. Земля была твердой, а расстояние небольшое. Еще пара кварталов до главной дороги, и я окажусь прямо на шоссе № 1.

Но мои ноги были не так уверены в отличие от меня. Я пошатнулась на краю тротуара, прежде чем поняла, что свернула с него. И тут услышала громкий звон портового колокола. Нахмурившись, я остановилась и обернулась. Звук воды пробирался сквозь завесу. Стихия яростно билась о берег и борта наших пришвартованных лодок.

Я повернула совсем не в ту сторону. Вместо того чтобы идти к трассе, я свернула к морю. Протянув руки, я нащупал знакомые деревянные перила причала. Осторожно скользнула ногой вперед.

Напряжение обвилось вокруг меня, туго, как веревка. Я ушла недалеко, но все равно заблудилась. Из-за минутной паники не получалось вдохнуть, холод обжигал мою кожу.

Это просто туман. Все что следовало сделать — сесть и ждать. Может, минуту или час, два. Мгла развеется. Так происходит всегда — каким бы плотным он ни казался, это лишь пар. Призрак на воде, низкое облако. Он исчезнет.

Осознавала это. Но сердце все еще громко билось. Мир не имел формы, и я не знала, где нахожусь. А может, в белой завесе находилось что-то еще. Какая-то опасность, зло, затаившееся и выжидающее за моей спиной.

Натянув рукава, я затаила дыхание, прислушиваясь.

Искаженным звоном прозвучал еще один портовый колокол. Он эхом отдавался надо мной, вместо того чтобы распространятся по воде. Когда я поняла, что не могу надеется на слух, тяжело села. Знала, что я сейчас как те моряки, которые ослепли из-за тумана. Их приборы переставали работать, глазам они не могли доверять, поэтому полностью полагались на свою интуицию.

Иногда им везло, они замечали чайку или маяк, следуя к этим точкам спасения. Но многие уходили в открытое море и никогда не возвращались домой. Надо мной пронеслась вспышка.

Откинув голову, я уставилась в пустоту, где не было просвета. Затем луч снова осветил небо. Свет подпрыгнул, мерцая в странном узоре. Он не прорезался сквозь туман, а придавал ему форму.

Поднявшись, ждала, когда луч появится снова. И вот я повернулась в сторону света и села. По ту сторону располагался Джексон-рок, впереди лишь океан. Город позади. Этот свет не выведет меня к дому, но так стало спокойное. На маяке кто-то был — тянулся ко мне сквозь яркий свет.

Клянусь, я слышала, как проносится луч. И на этот раз он действительно разрезал мглу. Завеса расступилась — узкая полоска тянулась прямо к берегу. Вода стала подобно асфальту. Туманные завитки закружились по нему. Недалеко виднелся нос лодки.

Она отвязалась от пристани и качалась между камней, тихо ударяясь о них, когда волны пытались унести ее. Вокруг нее сгустился туман. И только с одной стороны можно было хоть что-то увидеть — море и лодку. Будь она моей, я бы хотела, чтобы кто-нибудь вернул ее на место, поэтому я начала спускаться по склону. Без разницы, где сидеть на камнях или тротуаре. Держаться за верёвку или обхватывать колени. Когда появится видимость, я смогу пригнать ее к берегу и привязать к пристани.

Я схватила лодку за нос, а мои ботинки вступили в воду. Никогда не видела столь хорошо сохранившеюся лодку. Снаружи она белая, гладкая и без сколов. Внутри медово-золотое дерево, отполированное до блеска, дно в бронзово-коричневых оттенках. Я не увидела верёвки.

Лодка была тяжелой, и она сопротивлялась так, словно хотела вернуться в воду.

Борясь, я попятилась к берегу. А она тянулась в сторону Джексон-рок, да и к тому же ей помогал прилив. Холодная вода забрызгала мои джинсы. Руки замерзли, и я отпустила ее.

На корме должен быть идентификационный номер или имя — возможно, и то и другое. Поскольку в туман идти я не собиралась, просто позже распространю информацию.

Но лодку не унесло. Она лениво качалась на воде, словно присматриваясь. Никогда подобного не видела. Это неестественно, так же, как и этот просвет.

Прежде чем я всерьез задумалась об этом, лодка повернулась ко мне кормой. Мне даже не надо было присматриваться, чтобы увидеть имя. Я похолодела, увидев надпись.

«Уилла»

Громкий звук, исходящий от маяка, снова громко отозвался рядом. Свет отражался от моей кожи и потрескивал в ушах. А лодка ждала. Стояла на воде словно на якоре, а волны плескались вокруг.

Мое дыхание стало тяжелым, когда я всмотрелась вдаль. На Джексон-рок снова появилась фигура. Она была слишком далеко, чтобы разглядеть лицо, но я готова поклясться, что видела ее. Темные глаза повернулись ко мне. Тонкие губы плотно сжаты.

Наконец, я потеряла ее из виду. И тому было единственное объяснение. Мысленно я унеслась прочь, прячась от реального мира. Забыла все, что натворила. Именно поэтому я ухватилась за корму и шагнула в лодку. Вот почему я не отступила, когда она начала двигаться, безошибочно направляясь к Джексон-рок.

Поскольку все это иллюзия, я не боялась и пришвартовалась на дальней стороне острова. У меня началась мигрень. Отдаленная боль, которую легко игнорировать. Мое тело знало, что я не принадлежу этому месту, но лодка не соглашалась. Она ударилась о берег и остановилась. Странно, остров казался будто бы живым — дышал, уговаривая меня убраться отсюда.

Как только я ступила ногами на землю, лодка исчезла в тумане. Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как исчезает тропинка от острова к берегу. Туманный занавес закрылся за мной. Я не могла сказать существовал ли материк, море и та часть земли, откуда я пришла. Туман клубился сам по себе. Он расступался только перед островом, показывая береговой склон. Сквозь деревья пробивался бледный свет. Холода не было, но я все равно поежилась. Я ощутила запах земли, воды и ели. Луч снова прошел над головой, ощутимый и осязаемый.

Сунув руки в карманы толстовки, я направилась к просвету между соснами. Маяк был на другой стороне. С воды остров выглядел маленьким, но продвижение по нему, казалось, занимало целую вечность.

Когда сосны стали гуще, я осознала, что в лесу слишком тихо. Никаких следов животных. Ни птиц, щебечущих в своих гнездах. Ветви дрожали, когда я проходила мимо, шептались позади меня. Тропинка слишком идеальна — странно. Если деревья и падали в этом лесу, то не привычным образом. Сквозь ворох иголок и подлеска проступал гранит, словно обнажая скелет острова.

Казалось, я шла по диораме. В третьем классе мы все должны были воссоздать сценку из истории штата Мэн в коробке из-под обуви. В коробке Леви — Лейф Эрикссон, стоял на берегу Мэна под флагом викингов.

А в моей — снег падал на поселение Плимутской компании в Поупхэме, где маленькие поселенцы (сделанные из спичек) голодали под соснами. Мой брат получил отлично за работу, а я записку для родителей и два визита к школьному психологу.

Но таков для меня штат Мэн. Красивый на вид и угрожающий. А вот от Джексон-рок исходила опасность. Я знала этот остров только снаружи. Свет исходил от него, но не падал на него. «Мистер Грей здесь», — пронеслось в мой голове.

Я не стала спорить с этим убеждением. А зачем? Конечно, я его видела. Залезла в заколдованную лодку и поплыла без ветра, весел и мотора. Волосы на моих руках встали дыбом, а спина напряглась. Ничто не могло заглушить звук моих шагов — слишком громкие.

Боком я спустилась с холма и остановилась. Под маяком я была крохотной. Крепкий и широкий, вблизи он тянулся вверх к небу. И больше не выглядел хрупким.

Шестеренки привели маяк в движение, и я почувствовала свет на своей коже. Он давил на меня и заставлял стискивать зубы, чтобы они не стучали друг о друга.

Но так как все это иллюзия, я продолжала идти. В любой момент ожидая, что кто-нибудь встряхнет снежный шар, разбудит меня, ущипнет — вернет в реальный мир. Обойдя маяк, я подумала, что это сон. Из тех, что заставляют тебя проснуться до того, как ты упадешь.

Серебристые завитки тумана ползли ко мне. Протягивая свои щупальца из-за деревьев. Туман задел мои волосы и коснулся шеи. Мгла усилилась, сгущаясь. Словно молоко, которое наливаешь в кофе, а оно сворачивается. Оттенки, формы и углы превратились в черные глаза и серебристые волосы. Тонкий рот, острый подбородок. Чья-то рука протянулась, чтобы взять мою.

— Я думал ты не придешь, — сказал он.

Я тоже. Может, в сказках можно найти верные слова, которые нужно говорить духам. Или снах — там это имеет смысл. Но стоя там, я ощущала его пальцы — шершавые. Настоящие.

Я проснулась — это реальность. Так что все, что мне оставалось — вспомнить, как мама учила меня хорошим манерам. Однажды в «Сломанном Клыке», когда я была по колено в воде, она встретила на улице знакомых. Мама научила меня пожимать друг другу руки и произносить:

— Приятно познакомиться.

Грей

Внезапно я принимаю решение и внутренне содрогаюсь. Слишком много эмоций для моей хрупкой кожи. У меня такое чувство, что я состою лишь из швов и трещин, готовых вот-вот разойтись. На моей тарелке за завтраком не было коробки, потому что я хотел найти способ покончить с этим. Магия, управляющая проклятием, игнорирует желания, которые хотят обмануть его. Вначале я пытался торговаться.