Кровавый след

Глава 10

«Это смешно. Сейчас 23:30. Вики, скорее всего, спит».

Сидя в машине, Селуччи смотрел на темную громаду фермерского дома.

«А если не спит, то уже лежит в постели…»

Он решил не развивать эту мысль.

На кухне горел свет. Кто-то в доме еще не лег.

«Я мог бы, по крайней мере, убедиться, что все в порядке…»

– Иисусе!

В окно со стороны водителя смотрела такая большая собака, каких Селуччи никогда еще не видел. Она казалась помесью пастушьей овчарки и маламута… Не будь это таким маловероятным, он бы поклялся, что в ней есть примесь и волчьей крови. Пес не выглядел сердитым, просто любопытным, а его глаза…

Не в силах решить, вправду ли собачьи глаза какие-то странные или просто кажутся такими сквозь стекло, Селуччи опустил окно – так, чтобы в него могла пролезть голова, но не плечи. Он держал палец на ручке стеклоподъемника на случай, если зверь кинется.

Ни один собачий ус не коснулся края окна, но мокрый черный нос дернулся раз, другой, когда прохладный воздух вырвался из машины в ночь.

Глаза и вправду были странными, они не казались такими из-за стекла. Селуччи не совсем понимал, в чем тут дело, но он еще не видел собаки с глазами, настолько напоминавшими человеческие.

Внезапно собака развернулась и с лаем побежала к дому, на фоне ночи ее светлый силуэт мерцал, как негатив. Поняв, что судьба сделала выбор за него, Селуччи заглушил двигатель.

О его присутствии известили, ему оставалось только войти в дом.

– Вики. Давай, Вики, просыпайся.

Вики пыталась не обращать внимания ни на голос, ни на руку, которая осторожно трясла ее за плечо, но, несмотря на все свои усилия, начала всплывать из глубин сна. Наконец, она сдалась, пробормотала ругательство и стала нашаривать очки. Прохладные пальцы сжали ее запястье, направляя руку, и она открыла глаза только тогда, когда очки оказались у нее на носу: нет смысла осматриваться, если все равно ничего не увидишь.

В тусклом свете, проникающем из коридора, она с трудом разглядела темный мужской силуэт.

Генри. Не только потому, что он был единственным мужчиной в доме, обычно ходившим одетым; его с головой выдавала прохладная кожа.

– Генри, я польщена, но устала. Проваливай.

Она услышала в его голосе улыбку:

– В следующий раз я приложу больше усилий. Но я разбудил тебя не для этого. У нас гости, и мне кажется, тебе лучше встать.

– Который час?

– Одиннадцать тридцать три.

Вики не любила цифровые часы: только скаковым лошадям и адвокатам нужно отсчитывать время с точностью до секунды.

– Я только что уснула. Это не может подождать до утра?

– Вряд ли.

– Хорошо. – Она со вздохом выпростала ноги из-под простыни. – Кто там?

– Детектив-сержант Майкл Селуччи.

– Кто?!

– Детек…

– Я и в первый раз тебя расслышала. Закрой дверь и поверни выключатель.

Он так и сделал, заслонив глаза ладонью от внезапно вспыхнувшего яркого света.

Вчерашняя одежда должна сойти, Селуччи видел ее и в худших нарядах.

– Ты уверен, что это он?

– Вполне. Когда машина подъехала, Туча ее проверила. Она сказала, что учуяла оружие, поэтому я быстренько выглянул. Это Майкл Селуччи. Вряд ли я когда-нибудь его забуду, помня, как мы познакомились.

Вики очень мало помнила о том, как встретились Генри и Селуччи. И неудивительно, ведь тогда она едва держалась на ногах, истекая кровью и собираясь стать жертвой демонов.

– Какого черта он здесь делает?

– Не знаю. – Прислонившись к стене, Генри подождал, пока Вики натянет футболку, и добавил: – Но я подумал, что, возможно, ты захочешь присутствовать при выяснении этого вопроса.

– Присутствовать? – Она сунула ноги в босоножки, встала и провела руками по волосам, вместо того чтобы искать расческу. – Ни за какие деньги я бы такое не пропустила. И если не случилось что-нибудь кошмарное, о чем я немедленно должна узнать (будь я проклята, если представляю, что бы такое могло случиться), я найду для Селуччи несколько теплых слов.

Поскольку Генри твердо намеревался прожить еще четыреста пятьдесят лет, он придержал язык за зубами.

– Детектив-сержант Майкл Селуччи, мэм. Вики Нельсон здесь?

– Да, она здесь. Генри пошел ее будить.

– В этом нет необходимости.

Генри, должно быть, видел, как он подъезжал к дому, и узнал его.

«Если это так, у парня глаза совы. Я не могу разглядеть собственную руку, ведь там, снаружи, сплошная облачность».

– Сейчас поздно. Теперь, когда я знаю, что не ошибся домом, я могу вернуться завтра.

– Чепуха. – Женщина отступила с дороги и жестом пригласила Селуччи пройти на кухню. – Вы проделали длинный путь из Торонто, поэтому войдите и подождите. Она сейчас спустится.

Если Вики уже подняли, у него действительно нет выбора. Единственное, что может быть хуже, чем вытащить Вики из постели, это вытащить ее из постели и не остаться здесь, чтобы объяснить почему.

Селуччи сунул жетон и удостоверение обратно в карман, подчинился приглашающему жесту и сел в кресло, настороженно поглядывая на огромную белую собаку, которая наблюдала за ним с другого конца кухни.

«Просто смешно. Еще одна ночь ничего не изменит. И она не обрадуется тому, что ее разбудили».

Вошла рыжая собака и села рядом с белой, неодобрительно взирая на гостя. Этот пес был еще больше первого, хотя в такое верилось с трудом.

Селуччи слегка поерзал на стуле.

– Что это, э-э, за собаки?

– Малоизвестная европейская охотничья порода. Вы, вероятно, никогда не слышали о такой.

– Нечто вроде волкодавов?

– Да, нечто вроде. – Женщина выдвинула стул, села и пригвоздила Селуччи к месту странно пронзительным взглядом. – Меня зовут Надин Хиркенс-Уэллс, мы с мужем управляем этой фермой. Вики сейчас работает на нас. Есть что-то такое, что я должна узнать, детектив?

– Нет, мэм. Дело вас не касается.

Вообще-то Селуччи с трудом верилось, что такой человек, каким ему представлялся Генри Фицрой, может дружить с этой женщиной. Хотя внешность у нее была довольно эффектной, с ее «вдовьим пиком»[21] и резкими, почти экзотическими чертами лица, обстановка вокруг говорила о том, что она – бедная белая женщина. Ее помятое платье без рукавов выглядело так, будто его только что подняли с пола и натянули второпях.

«И вокруг валяется достаточно предметов одежды, чтобы хватило на полдюжины человек, при условии, что они не слишком привередливы к состоянию своего гардероба».

Меблировке было не меньше десяти лет, во всех углах лежали клочки шерсти, вообще кухня имела убогий вид, свидетельствовавший о нехватке денег.

«Еще бы, все их свободные деньги должны уходить на собачий корм».

Селуччи услышал шаги на лестнице, встал и повернулся к двери, ведущей в холл.

– Ну, Селуччи, что стряслось? – Вики остановилась на расстоянии вытянутой руки и сердито уставилась ему в лицо. – Пусть это лучше будет что-нибудь серьезное – например, кто-то умирает…

«Иначе кто-то умрет сейчас», – слышалось в ее тоне.

– Что, черт возьми, у тебя с головой?

– С моей что? Ах это. Днем я попала в автомобильную аварию. Наверное, ударилась о приборную панель.

Вики пошевелила пальцами над пурпурно-зеленоватым вздутием.

– В больнице сказали, просто шишка. Выглядит мерзко, но ничего серьезного. – Ее глаза сузились, очки сползли с носа. – Твоя очередь объясняться.

Генри, стоявший сразу за порогом кухни, спрятал улыбку. Вики, очевидно, считала, что Селуччи имеет право узнать об аварии; она рассказала об этом довольно спокойно, но как только закончила, снова встала в вызывающую позу.

Селуччи глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

– Мы можем поговорить наедине?

– Наедине?

Он посмотрел через ее плечо на Генри.

– Да. То есть с глазу на глаз.

Вики нахмурилась. Она уже видела у Селуччи такое выражение лица. И его слова в вежливой формулировке означали, что он готов произвести арест. Почему он нацелился на Генри?

– Пошли к твоей машине.

– Я думал, ты не видишь в темноте?

– Мне не надо тебя видеть, я знаю, как ты выглядишь. – Вики схватила его за руку выше локтя и подтолкнула к кухонной двери, бросив на ходу всем оставшимся: – Я ненадолго.

Как только они вышли, Питер потянулся и спросил:

– Интересно, почему она не захотела поболтать в гостиной?

Генри ухмыльнулся.

– Где ты мог бы слышать каждое их слово?

– Ну…

– Вики неплохо знает, насколько хороший у вервольфов слух. – Генри подошел к окну и уставился на машину Селуччи, стоящую на темной лужайке. – И еще она знает, насколько хороший слух у меня.

– Ну?

Селуччи побарабанил пальцами по рулевому колесу. С чего начать?

– Это касается твоего друга, мистера Фицроя.

Вики фыркнула.

– Кроме шуток?

– Я навел кое-какие справки о его прошлом…

– Ты что?

Не обратив внимания на попытку его перебить, Селуччи продолжал:

– …И есть ряд несоответствий, о которых, я думаю, тебе следует знать.

– Полагаю, у тебя была веская причина злоупотребить полицейскими привилегиями?

Крепко сжатые челюсти передали напряжение в висок, усиливая боль, разливая ее по всей голове, но Вики не осмеливалась разжать зубы. Если Селуччи раскрыл тайну Генри, она должна об этом знать. Нельзя рисковать, что главное затеряется в громкой ссоре.

«Позже».

Селуччи услышал в голосе Вики сдерживаемый гнев, увидел, как сжались губы на бледном овале ее лица. Он понятия не имел, почему Вики сдерживается, но знал, что ее хватит ненадолго, поэтому лучше использовать то время, какое у него есть.

– Причина, Селуччи.

– Ты думаешь – то, что случилось прошлой весной, недостаточно веская причина?

– Недостаточно, раз ты начал расследование только сейчас. Да, я так думаю.

– А почему ты считаешь, что я только сейчас начал расследование?

Он увидел, как ее губы растянулись в улыбке. Улыбка напоминала тонкий шрам и не выглядела дружелюбной.

– Ты мчишь сюда аж из Торонто, врываешься в незнакомый дом в полдвенадцатого ночи, будишь меня, вытаскиваешь из постели, и я должна поверить, что речь идет об информации, которой ты располагал месяцами? Признай, Селуччи, улики против тебя.

– Послушай. – Он развернулся к ней. – Твой дружок не тот, за кого ты его принимаешь.

– А за кого я его принимаю?

Тон был крайне неприятным.

– О, я не знаю. – Селуччи провел руками по волосам. – Дьявол, нет, знаю. Ты думаешь, что он какая-то экзотическая персона, литератор, который может угостить тебя вином, накормить ужином и предложить романтические ночи под луной…

Вики почувствовала, как у нее отвисла челюсть.

– …Но в его биографии есть такие дыры, что сквозь них может проехать грузовик. Все указывает только на одно: он замешан в организованной преступности.

– В организованной преступности?

Ее голос звучал ровно, без интонаций.

– Это единственный ответ, который проливает свет на все факты.

Вики залилась неудержимым смехом. Она просто не могла больше сдерживаться.

Селуччи наклонился к ней, пытаясь разглядеть ее лицо. Оправившись от первого шока, Вики захочет узнать, что же он раскопал.

Ей удалось выговорить:

– Организованная преступность… – прежде чем она окончательно потеряла над собой контроль.