Паранойя. Маскарад

Я посмотрел на часы, – без десяти шесть.

– Шеф проснулся. – Предположил я, доставая телефон.

Так и было.

– Что у тебя, Влад? – Без предисловий и приветствий босс приступил к делу.

– Ритуальное убийство, парню срезали лицо и пришили обратно хм… вывернутым. – Кратко отчитался я.

Со стороны, наверное, казалось, что я рассказываю плохой анекдот.

– В смысле, вывернутым? – Спросил Шеф. – Это что за слово такое?

– Эмм.… В смысле, лицо содрали, перевернули плотью вверх и пришили обратно. – Как смог, объяснил я, косясь на официантку, опасаясь, что она может услышать часть разговора.

– Черт возьми… – Шеф ничего не понял, но многозначительно помолчал, отхлебывая что-то по ту сторону трубки. Я тут же представил его в трусах и майке алкоголичке, на тесной кухне и с чашкой “Cамый лучший в мире босс”. – Наркотики? – Спросил он.

– Пока не ясно. – Честно ответил я.

– Зацепки есть?

– Не особо.

– Через полчаса в отделении. – Шеф положил трубку.

Я засунул телефон обратно в куртку.

– Допиваем и едем, через полчаса он будет там. – Сказал я, глотая остывающий кофе.

Тони махнул зомби рукой, призывая нести счет.

Рассчитавшись, и уже собираясь вставать, я напоследок ещё раз взглянул в окно. Дождь не переставал, стеной заслоняя безликий серый рассвет от моего взора, а я пытался увидеть проблеск света где-то вдалеке, но видел лишь собственные глаза в отражении стекла.

Участок ещё спал.

Гордо раскинув в стороны ионические массивные колонны, он располагался на круглой площади, зажатый между банком и офисным зданием. Несмотря на то, что участок был старой постройки, его облагородили и реконструировали год назад, чтобы он тоже блестел гладкими панорамными окнами, не отставая по презентабельности от соседей. Он был построен в стиле брутализма, – тяжелый, неприступный и прямой, как бункер, футуристический как киберпанк из фильмов 80-х. Со стороны он напоминал мне здание музея, который зачем-то решили осовременить. Мне же узорчатые кованые фрамуги до перестройки нравились больше. Внутри же, участок остался таким же, как и годы назад, жестким, мрачноватым, но правильным, как Клинт Иствуд.

Пустая парковка, тусклые огни дежурных окон, массивные входные двери с пилястрами, пустой коридор с заспанным офицером за стойкой, каменная лестница с железными перилами, и наш офис, высокие потолки которого тонули в утреннем полумраке. Лишь в кабинете шефа уже горел свет и раздавался его голос.

В главном зале всегда было мрачновато, по-домашнему, если можно так выразиться. На обстановку не могли повлиять ни длинные светодиодные лампы, чей белый свет лишь рассеивался где-то под потолком, ни старинные медные фонари овальной формы, с дырками по бокам, которые почему-то решили не менять, видимо для антуража. Хотя последнего как раз хватало, – выход в левое крыло обрамляли вычурные дверные фронтоны “хрен знает” какого века, над которыми нависал монумент головы льва. Присутствовали старые и резные украшенные карнизы на высоких потолках, а также узорчатые колонны, которые этот потолок держали. Кабинет Шефа возвышался над общим залом на небольшой площадке и венчался нависающей аркой с огромными антикварными часами, а выше, если подняться по винтовой лестнице, можно выйти на террасу с балконом, оказавшись на постаменте над главным залом. Там можно было покурить в тишине.

– Дом, милый дом. – Грустно сказал Тони, шагая между столами.

Кому как. Я работал здесь третий год, после того как пришлось перевестись с Дистанс-сити. Год назад вернул должность старшего детектива, и до сих пор не запомнил имена и половины офицеров, с которыми работал. Не могу сказать, что я отшельник или изгой, но и душой компании меня назвать трудно. Особенно после переезда.

Тони работал в этих стенах уже седьмой год, начинал патрульным на промозглых улицах. Он мне нравился. Один из немногих здесь, на кого можно положиться. Конечно, он мог быть импульсивным и порывистым, часто упускал детали, но суть видел всегда. На самом деле, я думал, что такой же, но работая в паре, не мог упасть в грязь лицом. С ним я вёл себя более спокойно, сдержанней, умнее что ли. Прямо Оби-Ван.

Если коротко, то Тони был из тех, кто любит капучино, мокачино и прочую приторную дрянь, я же пил только черный кофе, и в этом была вся суть. Он каждый месяц придумывал новый способ изменить свою жизнь к лучшему, – становился фанатом рок-группы, убеждал себя, что начнет заниматься серфингом, бросал курить, переходил на правильное питание и пять раз в день пил смузи, временно хотел стать буддистом, чуть не поменял квартиру на мазератти…

Всё что я поменял за три года… Обычные презервативы на ребристые. И то, потому что познакомился с Джессикой.

Как-то так.

Наши шаги гулко разносились эхом по большому мраморному залу, знакомый горький запах краски из принтеров, смешивался со сладким духом разогретых компьютеров. Я, без стука, открыл дверь из мутного стекла и зашёл в кабинет директора.

– И что? И что? Разве нельзя было… А неважно. – Шеф разочарованно помотал головой и кинул телефон на стол.

Шеф был крепким и сбитым мужчиной пятидесяти двух лет, широкоплечим и низким. Рубашки на нём так и норовились порваться, а галстуки он физически носить не мог, и казалось, что его лысая большая голова сразу перерастала в плечи. Его движения и манера разговаривать выдавали бывалого служаку, решительного и жесткого. Он, конечно же, не был искусным оратором, да и блистательным умом не обладал, но был человеком правильным. В участке его прозвали Подковой. Может, потому что его спина была круглой и широкой, и руки не могли прислониться к телу как у бодибилдера, что и напоминало тот самый кованый предмет. А может быть, потому что он был крепок как подкова, да и так же умён.

– Рассказывайте. – Коротко бросил он, обошел широкий стол и стал к окну, пристально вглядываясь куда-то вниз.

Тони уселся в офисное кресло рядом с длинным директорским столом и, раскачиваясь на нём, начал рапортовать, пока я упал на диванчик в углу кабинета и прилип к кофейнику. Похмелье не хотело меня так легко отпускать.

Вольный пересказ в стиле Тони занял несколько нагнетающих историей минут, мгновения саспенса и кульминацию, в которых два бравых офицера боролись с исполинским шкафом в поисках улик. После того как эпос был завершен, помрачневший Шеф плюхнулся в своё кресло и начал тереть лысину.

Когда Шеф её трёт, это плохой знак.

– Вот, о чём я вам говорил. – Сказал Тони, протягивая шефу телефон.

– Странная картинка. – Сказал шеф, разглядывая фото. – Я такого рисунка прежде не видел. На знаки банд вроде не похоже.

Он повертел телефон, приблизил изображение и начал внимательно его изучать.

– Что это, как по-вашему? – Спросил Тони.

– Какой-то символ или орнамент. Нужно будет проверить по общей базе.

– Будет сделано. – Ответил напарник.

– Так, ещё допросите потенциального свидетеля. – Продолжил он. – Знаю, что неохота, но это необходимо, и пацанов этих тоже опросите, которые труп нашли. Пьера тоже вызвали, нужно присутствие при вскрытии. Влад, – ведешь дело. Перестрелку на Марко-плаза передашь Вальцоне.

– Понял. – Кивнул я, отпивая из пластикового стаканчика. Всё же у капитана кофе гораздо вкуснее, чем у нас в общем зале. Даже в пластике.

– Офицеры соберут данные на месте убийства, допросят рабочих. – Сказал Тони. – Что-то должно всплыть.

– Будем надеяться. Дело мне не нравится, слишком похоже на проблемы. – Произнес шеф задумчиво, поглаживая лысину. – Даже спалось плохо. Ритуальных убийств мне только не хватало. – Он уселся в рабочее кресло за столом и посмотрел на меня. – Я тебе доверяю в этом Влад, у тебя опыт есть, не подведи.

– Конечно, сэр. – Важно кивнул я. Конечно, если шеф плохо спит, я обязан в этом разобраться. – Пока криминалисты не установят личность и не проведут экспертизу, мы займемся свидетелями и поищем похожие преступления в базе.

– Пока никому ничего не говорите. – Капитан потер виски, будто мучаясь от головной боли. – Не нужно слухи распространять по участку.

– Конечно. – Ответил Тони. – Нет проблем, Шеф.

– Влад, какие идеи?

– Думаю это психопат. – Ответил я. – Всё указывает на то, что убийца не в себе. Но убивает он расчетливо, без переживаний, планируя действия заранее. – Скорее всего, убийство для него ритуал, жертвоприношение.

– Сатанисты? – Скривился Шеф. – Я думал эти времена прошли.

– Я так не думаю. – Туманно ответил я. – Что-то другое.

– Другое… – Протянул Шеф задумчиво и уставился немигающим взглядом на мою помятую рубашку.

Похоже, что шеф и правда не выспался. Телефон капитана опять зазвонил, и он жестом показал, что мы свободны.

– Чего-то он нервный какой-то. – Обронил Тони, когда мы выходили из кабинета.

– Он всегда такой. – Пожал я плечами.

Мы остановились посреди пустого зала в нерешительности.

– Труп, дети или бомж? – Спросил я у напарника. – Выбирай.

– Супер, Влад. Хоть раз бы предложил девочек, выпивку и косячок.

– Выбирай. – Настоял я.

– Дети. – Сдался Тони, выбрав меньшее зло.

– Тогда я на аутопсию. Как закончишь с ними, позвони, встретимся в допросной.

Я спускался по старым мраморным ступеням в полумрак, холодный воздух поднимался из недр покойницкой, окутывая меня с ног до головы. Тело привезли недавно, – на полу остались кровавые капли, которые ещё не успели смыть. Я шел по хлебным крошкам в сумрачный лес, в поисках своего пряничного домика.

Морг находился в подвале участка. Какого черта спрашивается? Ответ прост – основное здание при больнице находилось на другом конце города, и у полицейского управления было собственное помещение для хранения тел. Никого почему-то не смущало, что вскрытие происходит прямо над главным залом, где офицеры поглощают пончики. В моём прежнем участке такого не было.

Электронный замок подмигнул мне зеленым глазом, когда я пихнул в него карточку-пропуск, металлическая ручка двери обожгла холодом. В нос ударил сладкий и вязкий запах химии, отчего-то напомнивший мне аромат кофе с коньяком. Формалин, формальдегид? Не помню.

Комната тонула во мраке, лишь блестящий стол из нержавеющей стали и обнаженное тело на нём ярко выделялись в ореоле света.

– Эй, есть кто? – Крикнул я в темноту.

– Сейчас, одну секунду..

Справа послышался щелчок выключателя, и в глаза ударил яркий белый свет. От столь резкой смены у меня закружилась голова, и я оперся спиной на стену.

– Привет, Влад.

– Привет, Майк. – Ответил я, потирая переносицу двумя пальцами. – А где Пьер?

– Будет ближе к обеду. Обойдемся без него в этот раз.

Майк был худым и высоким азиатом лет двадцати пяти, ассистентом нашего незаменимого Пьеро Клауса, старого дерьмоеда, что любил бурчать и запрещал мне курить при вскрытии.

Майк уже нацепил белый халат, застегнул его на все пуговицы и раскладывал на тумбе-каталке инструменты.

– Ну что, приступим? Я уже полчаса как всё подготовил. – Сказал он нетерпеливо.

– Куда-то торопишься?

– Домой, конечно же. У меня сегодня больше “пациентов” нет. Вчера купил на распродаже Бог Войны, ещё даже играть не начинал.