Тёмные истории Северо-Запада

От холода удары сердца отдавали уколами. Ветер вопил над головой, видя, как ускользает добыча.

Ткань билась, пока оледеневшие пальцы проталкивали дуги сквозь крепления. Сферу палатки чуть не вырвало из рук. Обвязав растяжки вокруг камней, Игорь махнул рукой.

— Лезь.

Дракоша вяло ткнулся во вход. Заскрипела молния. Ветер драл полог так, словно хотел его оторвать. Друг рухнул на пол палатки, подтянул ноги. Игорь бросил в разинутый зев гермомешок с одеждой, затем со спальником.

— Переодевайся!

Сам он двинулся к рюкзаку Тоши. Выпотрошил и его, вытащил еще одну герму. Зубы клацали так, будто в рот запихали заводную челюсть-шутиху, судьба которой прыгать по столу и веселить людей. Из носа лило не переставая. Едва соображая, Игорь вернулся к палатке, ввалился внутрь, пребольно ударившись о камень. Застегнул тент, который тут же прижало ветром.

Стихия билась о тканевые стены, проминая их. Но тут «современные материалы» свое дело знали хорошо и ветер не пропускали.

— Хер тебе, — просипел стенающей буре Игорь.

Онемевшими пальцами принялся сдирать с себя мокрую одежду. Рядом дрожал раздевающийся Толик. Стуча зубами, они быстро переоделись в сухое, а затем забрались в спальник. Вдвоем, словно любовники. Еле втиснулись, но все же. Голова ныла, дрожь в теле притихла, но накатила слабость.

— Жопа жопенская, — вдруг вяло проговорил Дракоша. — Но учти. Секса не будет. Я не в настроении.

— Пошел на хер, — буркнул Игорь.

Дождь стегал палатку, как разъяренный псих, упустивший добычу. Они лежали, прижавшись друг к другу спинами. Камни впивались в бедра, в плечи, в ребра, но это было лучше, чем сырость и холод. Дрожь отступала. Пальцы стало покалывать. Тепло разливалось по телу.

— Стас не дурак, да? — сказал Игорь. — Свалил ведь, как думаешь?

— Стопудово, — ответил Дракоша. — Хера себе июль.

— Тут в семидесятых в январе группа погибла. Десять человек, — поделился зачем-то Игорь. — Померзли все. Тоже на перевал в бурю ломанулись.

— Очень жизнеутверждающе, — спустя паузу сказал Тоша. — Спасибо за это. У меня и без этого в кишках каток открылся.

Игорь сам чувствовал лед внутри. Холод застрял в костях, в желудке, в сердце, превратив его в анатомический замороженный атлас.

— Сколько там сейчас? Минус стопятьсот? — спросил Дракоша.

— Не думаю, что ниже минус пяти, — не отреагировал на шутку Игорь.

Они замолчали, слушая воющий ветер. Где-то покатились камни. Палатку хлестанул еще один порыв ледяного дождя. Крошка врезалась в ткань и разочаровано осыпалась.

— Вещи предлагаю бросить, — сказал Игорь, когда отогрелся. — Иначе не дойдем.

— Поддерживаю. А что, если не распогодится?

— Тропу я видел. Если снегом заметет — по вешкам двинем. Я их видел. — Собранные из камней пирамидки шли вдоль тропы, обозначая направление для туристов.

— По турам. Правильно говорить — по турам, — поправил его Дракоша.

— Ты, смотрю, отогрелся, обезьяна?

— Ага. Как думаешь, надолго это? — сонно произнес Тоша.

— Не знаю, — признался Игорь. В спальнике было тесно, но тепло. Ноги, правда, стыли даже в шерстяных носках.

Дракоша засопел. Да и у Игоря веки смыкались сами собой. Организм выработал свой ресурс и требовал перезагрузки. Но спать нельзя. Если там ребята… ждут, то…

Он проснулся от стука камня о камень. Где-то совсем рядом. Приподнял голову, вывернул руку и глянул на часы. Стрелка показывала на девять. Черт! Игорь завозился, выбираясь из спальника. Вечер сейчас или утро вообще? С этим заполярным летом всегда сложно понять время.

Ветер молчал. Дождь стих. Снаружи царило безмолвие.

Игорь глянул на сопящего Дракошу. Пополз к выходу. Колено уперлось в камень под палаткой.

Цок.

Он замер.

Цок.

Палка еще раз лязгнула о камни. Затем послышался едва различимый скрип, какой бывает, когда под чьим-то весом продавливается снег. Игорь застыл, словно застигнутый врасплох сурикат. Повернул голову, вслушиваясь.

Цок.

— Стасик, — визгливо проскрипело где-то рядом с палаткой. Противный, высокий голос, как у попугая. Говоривший находился в метре от Игоря. Будто кто-то присел рядом, заглядывая под тент. Во рту стало горько, тело прошиб холод.

— Кто здесь? — гаркнул он. Рванулся к выходу, вцепился в молнию. Собачку заклинило.

— Кто здесь, — повторили снаружи. Совсем-совсем у полога, почти у земли. — Кто здесь. Кто здесь. Кто здесь.

— Что это? — дернулся Дракоша.

Игорь рванул застежку, срывая молнию. Вывалился наружу. Что-то шумно бросилось наутек, разбрасывая камни.

Цок-цок-цок-цок.

— Что это? — чужим голосом прохрипел из палатки Дракоша. Непробиваемый Толик — испугался.

Игорь отбросил тент, выпрямился. Холод облепил его мелкой противной пленкой. Вокруг клубилось белое марево. В молоке таяло рыжее пятно.

— Стой! — заорал он. — Стас? Юля?

Цоканье затихло. Все звуки исчезли. Облако опустилось на перевал, уже в десяти метрах видимость резко падала.

— Что это было? — из палатки показался изумленный Тоша. — Наши?

Игорь присел, запихивая ноги в мокрые насквозь ботинки.

— Не знаю!

Он вновь посмотрел в сторону, куда убежал рыжий гость. Потом глянул на раскуроченные рюкзаки, почти засыпанные снегом. В них кто-то рылся. Палка исчезла. Игорь зашнуровал ледяные ботинки, встал. Приблизился к следам, оставленным гостем. Птица? Три длинных пальца, один короткий. Размеры только не птичьи совсем.

— Что это за херня? — вырвалось из груди.

Дракоша выбрался из палатки, встал рядом.

— Есть идеи? — спросил у него Игорь. Друг покачал головой. — Оно сказало: «Стасик». Ты слышал?

— Я проснулся, когда ты заорал. Но «Кто здесь» уже слышал, да. Херня какая-то.

Игорь добрался до рюкзака. Снял с него топор. Затем раскурочил пакет с котлом, вытряхнул на снег утварь. Разгреб ее в поисках ножа. Протянул оружие Дракоше.

— Держи.

Тот молча взял нож, огляделся, спросил:

— Что за зверюга такая?

— Я таких не знаю, — Игорь сбросил защитный чехол с топора. Пластик звонко стукнул по камням. Звук весело рванулся на свободу, попал в голодную пасть тумана и там затих. Сейчас даже шума реки, бегущей чуть ниже, не было слышно. Царство тишины.

И тишина эта пугала.

— Валим отсюда, — решил Игорь.

— Не возражаю, — поддержал его Дракоша. Он прошел по похрустывающему снегу.

— Документы забирай. Все самое ценное. Пойдем так.

Тоша посмотрел на раскиданные вещи с сожалением. Вздохнул:

— Ну да, это всего лишь деньги. Прорвемся.

Затем шумно высморкался в пальцы, сплюнул. Игорь же продолжил:

— Спустимся в долину, найдем какой-нибудь лагерь. Иначе коней двинем. Здесь оставаться не вариант.

Дракоша замер. Переспросил:

— В долину? Раз уж налегке, так давай через перевал сразу и ломанемся. Быстрее выйдем. Это ж седло уже. Идти-то осталось фигню.

— Куда идти? — ехидно спросил его Игорь. Дракоша огляделся в поисках ориентиров. Белое безмолвие наблюдало за растерянным человеком.

— Наверх, — выдавил из себя Тоша. — Вон камень, за которым я прятался, оттуда и наверх. Ты сам говорил про туры.

— Не дойдем, — помотал головой Игорь. — Заблудимся. Тропу замело. Молока стало больше, вешки не найдем. Сам видишь.

— Компас?

— Я Стасу его отдал.

— Ты вообще за меня или за медведя? — шутливо возмутился Дракоша. Огляделся, расплылся в улыбке: — Вон, смотри. Тура!

Он ткнул рукой с ножом куда-то за спину Игорю. Тот обернулся.

В ползущем по камням тумане проступали очертания вешки. Она едва виднелась, скрываясь за рваными белесыми лохмотьями.

— Не просто так их тут понатыкали. Мы на седловине. Направление выдержим и алга.

Игорь внимательно смотрел на приятеля. Сказать, что он до чертиков испугался рыжего незнакомца? Так сильно, что сама мысль идти в том же направлении, была омерзительна. И уж тем более оставаться.

— Та херь и в долину может спуститься, — Тоша проявил таланты телепата. — До рудника быстрее доберемся, чем до озера.

— Оно сказало «Стасик», — выдавил из себя Игорь. — Почему оно сказало «Стасик»?

— Слушай, и без тебя стремно. Не накручивай! — возмутился приятель. — Берем документы, телефоны и валим к руднику. Часа за два дойдем. Связь, кстати есть у тебя?

Игорь выгреб из верхнего клапана рюкзака герму с документами и мобильным. Включил аппарат. Пальцы подзамерзали, но сухая одежда пока спасала от холода. Загорелась голубая заставка, на фоне проступили буквы производителя. Укол цивилизации в горную глушь. Сразу захотелось домой. Подальше отсюда.

— Нет, — сказал Игорь. — Связи нет.

Телефон даже оператора не определил.

— Юля и Стас точно уже внизу, — убежденно проговорил Дракоша. — Стопроц!

«Стасик» — скрипнуло в памяти то странное создание.

Игорь посмотрел в ту сторону, куда ускользнуло рыжее пятно. Почему рыжее? Почему Стасик? В груди неприятно заныло. Он плотнее сжал рукоять топора. Еще раз оглядел вещи.

— Бери свой рюкзак. Покидаем туда спальники и палатку. По очереди понесем. Вдруг вновь зарядит. Без палатки коней двинем.

Дракоша кисло кивнул.

Вышли уже минут через десять. Рюкзак взял Толик. Палку отдал Игорю взамен пропавшей, улыбнулся:

— Все равно я их не люблю.

— Алга, — сказал Игорь и зашагал к вешке.

Без тридцати килограммов за плечами идти было гораздо легче. Пальцы немели от холода, но топор Игорь держал крепко. Густой туман дышал, протекая бледной плотью по каменным склонам, сливался с выпавшим снегом.

Из носа снова потекло. Мокрые ноги давали о себе знать.

У вешки они были минут через пять. Вдвоем отыскали очертание еще одной пирамидки. Правда, Андрею показалось, что она находится немного правее, чем им надо. Но как ориентироваться в молоке, без солнца и без компаса — он не знал. Пытался выдержать направление по оффлайн карте и GPS, но синяя точка прыгала, как одуревшая.

Дракоша шагал позади молча, даже без обычного мурлыканья под нос. Игорь видел, как друг настороженно смотрит по сторонам. Да и сам вслушивался, всматривался. Иногда ему казалось, что где-то в тумане бьются друг о друга камни, да что-то звякает. В такие моменты он оборачивался к приятелю, молясь, чтобы послышалось. Дракоша встречал его взгляд поднятыми в немом вопросе бровями, и Игорь отворачивался. Показалось. Просто показалось.

Шли по прямой, осторожно минуя курумник, выбираясь на редкие проплешины скал. От вешки к вешке. От вешки к вешке. Забираясь все выше и выше.

— Мы слишком вправо уходим, — наконец сказал Игорь. Встал. Опять сверился с картой. Точка прыгнула вообще в долину. Сука.

— Туры же не просто так стоят?

— Может, они тропу на другой перевал показывают. Тут ж горы старые, по плато можем назад выйти. Ветер бы, чтобы разнесло эту хмарь, — Игорь подул на пальцы. Глаза уже слезились. Нога болела страшно. В груди жгло зачатками кашля.

— Не надо ветра. Без него Дракоше-Тоше лучшее, — сказал приятель.

Очередная вешка была метрах в пятидесяти.

— Идем давай, — подогнал друга Дракоша. — Дубею уже.

Игорь кивнул, перехватил топор, вдел в лямку треккинговой палки задубевшую ладонь и двинулся к вешке. Взгляд упал на что-то рыжее впереди, припорошенное снегом. Адреналин мигом прочистил голову.