Прощай, Германия

Глава 1. Граница, как и прежде — на замке

Глава, в которой наш герой завершает последние дела на Родине, отправляется в Брест и натыкается на незыблемый, как и прежде могучий «железный занавес».

Полтора месяца отпуска пролетели как один день. В этот длинный «день» уместились, и поездка к Черному морю с заездом в гости к фронтовому другу прапорщику Гонзе на Украину, и приезд самого Гонзы с многочисленным семейством в гости с ответным визитом, и тур в Москву к дальним родственникам. Выпито «на дорожку» было не мало. В гостях у отца на хлебосольной и гостеприимной Кубани Эдик употребил примерно литров пятьдесят домашнего вина из объёмистых бутылей, и пару ящиков знаменитого шампанского Абрау-Дюрсо, а на Украине с закадычным другом они оприходовали две трёхлитровые банки отборного самогона. Организм пытался робко протестовать, особенно печень, но Громобоев велел ей чуточку потерпеть.

«Молчи гадина, не возражай! Я ведь покидаю Родину, еду на чужбину! Дай погулять напоследок…»

Но все хорошее когда-нибудь, да заканчивается, пора было прибыть в штаб и уточнить, не передумало ли начальство с отправкой капитана-бунтаря в почётную ссылку. К счастью начальство не передумало. Служебный загранпаспорт был изготовлен в срок, предписание на руках, можно отправляться. Эдик зашёл к финансисту, получил окончательный расчет, в продслужбе и вещевой службе продовольственный и вещевой аттестаты, в строевой части ему поставили записи и штампы в документы о переводе. В завершении всех прощальных военно-бюрократических процедур он снялся с партучета.

В гулком и пустом коридоре возле бронированной двери партийной комиссии, за которой хранился секретный партийный архив (в чём его секретность понять было трудно), он столкнулся нос к носу с бывшим заместителем начальника политотдела. Заметно раздобревший за последний год вширь майор Авдеев с завистью выслушал рассказ Эдуарда о хлопотах по сбору документов и предпутевой суете, похлопал Громобоева по плечу и сказал:

— Ну да ничего, надеюсь, встретимся в Германии. Мне тоже пообещали в июне решить вопрос с отправкой на должность начальника политотдела артиллерийской бригады. А пока стою за штатом, жду вызова. Но всё на мази, я задействовал необходимые рычаги и друзья обещали помочь…

— Здорово! Значит, скоро увидимся! Хотя… Группа войск большая, и частей много. Ведь там одних только общевойсковых армий целых четыре штуки. И куда вы попадете ещё неизвестно. Я же в данный момент направляюсь в Магдебург, в штаб Третьей Ударной армии! Учтите, мало ли что, чем чёрт не шутит…

— Непременно разыщу! — пообещал Авдеев. — Будет что вспомнить…

Честно говоря огромного желания встречаться на новом месте службы с этим политотдельцем Громобоев не испытывал, ведь взаимной дружбы или какой-то обоюдной приязни у них не было. Да и верилось с трудом в его скорое назначение в Германию, ведь по слухам число желающих убыть в Западную группу войск превышало вакантные места в сто раз, тем более на высокие должности. И для попадания на тёпленькое местечко требовалось занести в нужные кабинеты немалую энную сумму денег. Поэтому шансов у Авдеева не было почти никаких, но… зачем расстраивать человека. Офицеры пожали руки и расстались навсегда.

А вот не проститься с бывшими сослуживцами танкового батальона Громобоев не мог. Капитан заглянул на часок в казарму, и они распили с бывшим комбатом и заместителями в каптёрке бутылку хорошего коньяка. Выяснилось, что полковник Туманов в далёкой молодости, будучи ещё лейтенантом, в Германии уже побывал, и напутствовал как вести себя в пивных гаштетах и как обращаться с молодыми немками. А Вася Шершавников понуро крутил носом-шнобелем и завистливо восклицал, мол, в армии тех, кто честно служит, почему-то не ценят, а разных демагогов, продвигают на тёплые места.

— Это ты про себя? — на пятом восклицании не выдержал Громобоев. — Ты что ли у нас бравый служака?

— Ага! А про кого же ещё?

— Не ты ли сам неоднократно говорил, что дальше пулемётного полка службы нет? Уже десять лет безвылазно тут штаны протираешь и морду отъедаешь.

— Так это же я имел в виду никакого движения на Восток! А на Запад — сколько угодно и чем дальше, тем лучше!

— Значит, тебя начальники услышали, да не поняли. Что ж теперь будь добр — служи и дальше в своём героическом укрепрайоне!

— Мы тебе это запомним, придет срок — попросишься к нам обратно, — пригрозил Шершавников с едкой ухмылкой.

Сослуживцы ещё недавно сочувствовавшие гонимому капитану, теперь откровенно завидовали и в их глазах не было прежнего дружеского тепла. Поэтому вытряхнув в рюмку последние коньячные капли, Эдик и не подумал бежать за добавкой. Обойдутся!

Выйдя за ворота полка и в ожидании рейсового автобуса, капитан зашёл в книжный магазин и там за пятьдесят рублей купил двухтомный «Справочник офицера». Один том с картами, второй справочные данные. Фолианты были довольно увесистые, вместе килограммов на шесть. Эдик был навеселе, поэтому легко отдал почти шестую часть своего офицерского оклада. Что поделать, ну не смог он пройти мимо любопытнейшего издания с картами мира, схемами всех войн и многочисленными справочными данными. Тяжёлыми томами, наверняка можно было убить человека, если ударить по голове или уронить сверху.

А в результате едва не убил жену, явившись домой с книгами в руках, вместо авоськи с продуктами. Ольгу он просто таки шокировал и лишил дара речи.

— Эти книги были в единственном комплекте, больше в магазине не было! — горячился и доказывал свою правоту Эдик.

Супруга только и смогла что спросить: «а сколько стоят столь ценные фолианты». Узнав цену, сказала в ответ:

— Естественно они были в единственном экземпляре! Ведь только один единственный сумасшедший на весь гарнизон их и мог бы купить! И им был именно ты…

Эдик хоть и был обычно выпив добродушен, но тут разозлился.

— Попрошу без грязных намеков о психушке! Не надо мне напоминать о прошлом…

Хлопнул дверью спальни и завалился отдыхать.