Ефим Смолин

Карлсон

Мы с Люськой, соседкой моей с верхнего этажа, как-то по-бабьи так разговорились. Она говорит: *Я вообще не понимаю тебя, Зинка! Teбe ж с твоей внешностью мужики, наверное, проходу не дают, а ты каждый вечер одна!» Я говорю: «При чем тут вечер? Они ж мне только по утрам проходу не дают, когда я в троллейбус пытаюсь сесть, а вечером, когда в транспорте свободно, никто как-то…»

«Дурочка, — Люська говорит. — С тобой заигрывают, а ты не понимаешь… Вот я тебе Фрейда дам почитать — там все эти мужские хитрости как на ладони!»

Я почитала — и у меня, знаете, девчонки, сразу такая уверенность в себе! Потому что мужики, оказывается, только про это дело и думают] Но это у них очень глубоко в подкорке, и на лице так внешне никак не проявляется, поэтому-то я и не замечала, но Фрейд говорит, что мужиков руки выдают: они отдельно от головы такие жесты делают…

Особенно это ночью заметно, во время сна, когда мужик находится на бессознательном уровне, и, если мужикам в это время в руки вложить карандаш и бумагу, они такое нарисуют!.. «Плейбой» отдыхает!..

Вот ученых возьмите. Сколько раз они про свои открытия важно так говорили: «Если напряженно размышлять над какой-то проблемой, решение часто приходит ночью, во сне, остается только проснуться и начертить…»

И я вот думаю: над чем, к примеру, напряженно размышлял во сне Циолковский? Если он проснулся и ракету нарисовал? Глухой, старик, да? А туда же, бессовестный… Даже не буду говорить, что эта ракета по форме напоминает…

А этот, архитектор итальянский 12-го века, со сна Пизанскую башню изобразил… Падающую… Что-то у него там во сне, видно, не сложилось… В Пизе…

Немец, который с утра монокль придумал. Что уж он там во сне у себя рассмотреть не мог?..

Ну, Мичурин-то просто маньяк — судя по тому, над чем он трудился, у него во сне все со всеми, просто овощная групповуха какая-то — огурцы с дынями, кабачок на грушу лезет…

А этот, мясник из Польши? Не тот, который ливерную колбасу длиной в метр придумал. Это просто мечтатель-фантаст… А другой мясник, из Кракова… Просто извращенец какой-то! Я все думаю, что он такого съел на ночь, чтобы ему такой кошмар привиделся — колбаса в виде круга, где конец упирается в начало…

Вообще, я вам скажу, из этих ученых самые приличные сны были у Менделеева, который во сне таблицу элементов увидел. Ну там уран-238, магний-12, Хотя Люська считает, что это он во сне придумал, как женские телефоны шифровать: 238-12-51, Сурьма… пойди догадайся, что за Сурьма…

В общем, Фрейд всех этих охальников на чистую воду вывел и все мне про мужиков объяснил. Первое— следить за жестами рук. Второе — внимательно слушать: потому что как бы глубоко мужик ни прятал в подкорке свою кобел иную сущность, может отвлечься, потерять на секунду контроль и что-то такое эротическое болтануть…

Ну, я сразу, как прочла, на следующее утро все свои знания на практике применила… В троллейбусе сзади меня сантехник из нашего дома ехал. Если б не Фрейд, я б даже не подумала никогда, что я ему нравлюсь. А тут слышу, он мне: «Вы сейчас выходите?» Ой, представляете? Причем сам голос абсолютно бесстрастный — видно, что все у него очень глубоко в подкорке, ну очень глубоко… Ая так краем глаза глянула — как раз то, что доктор Фрейд прописал: руки-то выдают! Не, в левой ничего особенного, кошелка какая-то, а вот в правой здоровенный такой вантус для прочистки раковин, и эта правая, видно, вышла из-под контроля подкорки: он этим вантусом так помахивает, помахивает… Ну, кто Фрейда читал, понимает, о чем я…

Он опять: «Вы сейчас сходите?» Ой, представляете, девчонки? Я молчу… Потому что Фрейд строго-настрого приказал: «На шею сразу не вешаться!..»

Что я дура, чтоб сразу: «Да, я выхожу! А зовут меня Зина, телефон сто тридцать два пятнадцать сорок…» Не, я молчу. Думаю: «Сейчас из-под контроля выйдет, обязательно оговорится, болтанет что-нибудь эротическое…» И точно. Он сначала официально так: «Как бы мне мимо вас протиснуться…»А потом, видно, язык из-под контроля подкорки вышел, он и болтанул: «Боюсь, говорит, так вы мне все яйца раздавите». А сам смущается, глаза опустил… на кошелку.

Раздавлю я ему… Размечтался… Я молчу. Фрейд ведь, он что говорит: «Мужик — он как зверь дикий. И чем ему труднее добыча достанется, тем он потом больше ее ценит». Он вас, говорит Фрейд, потом на руках носить будет…

И этот действительно на руки меня подхватил, вынес из троллейбуса, поставил и побежал… Видно, смелости не хватило знакомство продолжить. А ведь хотел! Еще как хотел — его опять руки выдали. Он на прощанье остановился на бегу, обернулся, смотрит на меня так грустно и пальцем у виска крутит: мол, дурак я, дурак, ну почему я такой стеснительный…

Ну, мы с Люськой обсудили этот случай, она говорит: «Все правильно, но в следующий раз, как намек почувствуешь — кокетничай, бери инициативу на себя, а то опять упустишь». И постарайся, говорит, чтоб народу вокруг поменьше было, чтоб мужик не стеснялся.

Ну, я прямо в тот же вечер, все по инструкции, звоню «ноль два», говорю: «Пришлите кого-нибудь, меня грабят…» Приходит милиционер, все по Фрейду: он в бессознательном состоянии, причем, похоже, давно, с детства… И руки его выдают даже больше, чем того, в троллейбусе — этот уже не вантусом, а здоровой такой дубинкой помахивает. И стесняться ему некого — мы одни. Он говорит: «Ну, кого тут грабят?» А я сразу беру инициативу, говорю кокетливо так: «Это ложный вызов, вам привет от Фрейда…»

Тут он так возбудился! У него эта рука с дубинкой вообще вышла из-под контроля подкорки!.. В сексуальном смысле садист оказался. Как пошел этой дубинкой махать! Все-таки малограмотная у нас еще милиция. Фрейда практически не знают. Я много об этом думала потом… в травмопункте…

Вышла я оттуда перед самым Новым годом. Так и получилось, что соседка Люська праздник встречала у себя наверху со своим новым хахалем вдвоем, а я у себя — вдвоем с Фрейдом.

Но вот знаете, девчонки, правильно говорят: в Новый год — любое желание сбывается!.. И я только так чего-то себе загадала: хочу, чтоб вот сейчас настоящий мужик явился — смотрю — летит мимо моего пятнадцатого этажа! Нет, сначала бутылка летит! А потом он за ней! В одних трусах! Он бутылку поймал, а я его… за что-то там ухватить успела!..

Одной рукой держу, другой — Люськин телефон набираю, похвастаться.

— Люська, — говорю, я тут мужика подцепила… И, по-моему, он в меня влюблен по уши…

— Откуда ты знаешь? — Люська спрашивает. — Он тебе сказал?

— Нет, он ничего не говорит, он слова сказать не может, видимо, смущается, но жесты выдают его чувства: он весь дрожит, наверное, от страсти…

— Откуда же он взялся? — Люська спрашивает.

— Не знаю… С неба упал. Может, это Карлсон, как ты думаешь?…

— Карлсон? У него что, пропеллер имеется?

— Да у моего, — говорю, — еще почище пропеллера! Он, по-моему, как ракета летает, на реактивной тяге… И я тебе скажу, Люська, если то, что я вижу, это оставшаяся третья ступень, даже страшно представить, какой он был на старте!»

Тут Люська замолчала, слышу чего-то там потопала по комнате, потом тихо так в трубку говорит:

— Зинка, а у этого Карлсона трусы в горошек?

— Ну да, в синий с красным, — говорю. — Тебе что, там видно сверху?

Люська говорит:

— Зинка! Это мой выпал! Отдай сейчас же…

— Ас чего ты взяла, что это твой? Да таких трусов миллион! В них каждый второй ходит!

— Ну да! И все в них мимо тебя пачками летают… Говорю тебе — это мой…

— Да ты, Люсь, не волнуйся, — говорю. — Сейчас выясним. Твоего как зовут?..

— Ну… Ну не знаю я, как его зовут, — Люська говорит. — Мы еще не успели познакомиться… Он только что пришел.

— Ничего себе, — говорю. — Не успели познакомиться, а он уже в трусах…

— Я ему, — Люська говорит, — только успела сказать: «С Новым годом, проходите, раздевайтесь…» А он… Ну ты же знаешь, как у нас зимой топят, ему просто жарко стало…

— Ну ты хоть скажи, как он выглядит…

— Ну, — Люська говорит, — он загорелый такой…

— Нет, Люсь, — говорю, — я сразу сказала тебе — это другой! Никакой он не загорелый, а синий, лиловый даже…

— Да ты бы, дура, еще дольше его на морозе держала! — Люська кричит. И как заплачет…

— Ой, да пожалуйста! — говорю. — Мне чужого не надо! — И ему: — Мужчина, я вас не держу… Идите, куда шли…

И разжала руки…

Ой, ну вот вы знаете, девчонки, как все-таки Фрейд точно про этих поганых мужиков все сказал — только об этом деле и думают! Вот летит с шестнадцатого этажа, орет благим матом, по пути руками, как за соломинку, все подряд бельевые веревки хватает, ему бы о Боге подумать — нет, только одно в голове: пролетая мимо восьмого, задержался, схватился, как думаете, за что? Ну конечно, за Светкин лифчик на веревке. Светка Мокрухина из 52-й квартиры повесила. Рядом кальсоны висели почти новые, полотенца махровые — не-ет, именно лифчик его заинтересовал! Схватил и на нем как на парашюте…

Ну, конечно, инвалидом остался. Не, опустился-то он плавно — ну у Светки десятый номер, ни у кого в доме такого нет, на нем танки можно десантировать… Но он только приземлился, Светкин муж как раз до мой шел… Видит — мужик в трусах, в руках Светкин лифчик…

В общем, Светка его подобрала, ухаживает, но так они пока и не познакомились. Не, он называл себя, но разобрать нельзя, поскольку зубов нет.

Ну, и кому такой нужен? Не, девчонки, я вам так скажу: лучше Фрейд в руках, чем алкаш в облаках!..