И тут я понял, что...

Глава 8. Сила мысли

Много ли усилий нужно, чтобы скосить широкую дорожку леса километров на пятьдесят? Нет, вовсе, нет. Всего лишь потребовалось двенадцать заклинаний. Трудно было только смириться с осознанием этого факта расточительства…

— Оно же ведь никому и не нужно. — Вздыхал я, сидя вечером на высоком суку и смотря сквозь ветви на бескрайнее поле заливаемое светом нескольких лун. — Будто местные тупицы вдруг займутся аграрным делом на такой площади, когда вокруг стаями бродят монстры, но лес растащить вполне могут…

— Хардкор, тебе не холодно? — Стуча зубами спросила Люмия, сидевшая где-то на верхних ветвях.

— Да мне всегда холодно. Уже особой разницы нет, немножко так подмораживает, или уже что-то отмораживается. Все равно у меня подгорает… — Грустил я, раздражаясь буквально от всего.

Раньше этот путь получалось пробежать за час-полтора, а теперь я к несчастному болоту выйду только к завтрашнему полудню. Оголодавшим и изрыгающим проклятья в адрес всего что только можно. Как же усложнилась жизнь всего лишь из-за того, что я пару раз ослабил бдительность…

Какой, ну вот какой идиот подпустит монстра со способностями к гипнозу хотя бы на расстояние пушечного выстрела? А оно у меня на коленях сидело! Вот результат, ни копейки в кармане и встреча с никчёмным божеством, которое я в приступе доброты несколько раз пожалел, а оно стало бегать за мной, просто выпрашивая, чтобы я по ней чем-нибудь жахнул.

И эта мелкая богинька тоже тот еще сюрпрайз мазафака, которой только дай волю раскрыться. И я более чем уверен, что неприятности в мою жизнь она уже внесла. Нет, не простым межличностным раздражением… жопное чувство просто кричало, что эти неприятности гораздо серьезнее, чем…

— Хардкор, я замерзла и есть хочу. — Без особых эмоций и надежды констатировала Люмия.

— Эть… Тыть… агрх… — Передернуло меня, но я быстро успокоился. — Люмия, если ты столкнулась с трудностями, не думаешь, что их нужно как-то преодолеть?

— Не в моих силах. — Грустно вздохнула Люмия. — Разводить костры я не умею, а ночью где еду найдешь? Вон там по кустам уже кто-то бегает. И не один. Остается только терпеть.

— И зачем, скажи мне на милость, ты поперлась за мной, отлично понимая, что всё будет именно так? — Спокойно спросил я.

— Отлично понимая? А, про то что ты не из этого мира, не владеешь нормальной магией и что сил у тебя едва ли больше чем у меня? Ну да, я это понимала. Просто мне…

— Повтори, что ты сейчас сказала… — Проскрежетал я зубами.

— Про что? А, ты злишься на то, что я сравнила тебя с собой? Но ведь всё так и есть… — Спокойненько так рассуждала Люмия.

— Смотри никчемность на истинное лицо Хардкора… — Кипел во мне праведный гнев.

— Эй, ты куда? У тебя помутнение в голове? Забирайся обратно! — Волновалась Люмия.

Помутнение? Я уже физическое разложение пережил, какое, к горящим чертям, помутнение? Решила она меня с собой сравнить! Как же это бесит! Будто я — ноль, будто я ничего не стою. Обычный рядовой игрок, который ссытся от обычных монстров, боясь потерять жизнь и лут. Игрок, который для победы над самым ущербным боссом вкачивает всё что можно в потолок, а потом в очередной раз сдыхает от него. Нет, я не такой. Мой счётчик смертей за ненадобностью давно умер. Я покажу ей…

— Гррр… — Оскалился я с дергающимся глазом и с кухонным ножом в руках, спрыгнув с последней ветки.

— Гррр… — Засверкали среди кустов в ночи глаза и оскал монстра.

— П'уф. — Сорвалась с моей руки огненная воронка в его морду, затапливая лес адским огнём.

Довольно тихий вечер наполнился десятками истошных визгов сгорающих заживо монстров, но вопили только те, кто был подальше. Мою добычу в мгновение вырубило болевым шоком и на землю уже упала тварь, запеченная в собственном соку под опадающими пепельными искрами из листьев от кустов.

К моему удивлению, лес не стал гореть. Огненный вихрь просто облизал всё, что мог. Что-то мелкое и тоненькое вроде травы и кустиков моментально сгорело, а стволы деревьев покрылись слоем тлеющей сажи. Целая чаща сияла в темноте миллионами тусклых огоньков, поселившихся на коре деревьев, стволы которых окутывались клубами дыма…

Тепло и запах костра, сводящий с ума аромат шашлыков и чуть неприятный запах жженого волоса. Замечательно, почему-то сразу вспомнилось как я чуть-чуть подгорел, растапливая мангал бензином… чудесное было время. Спокойное и счастливое… но сейчас тоже было не так уж плохо.

— Есть идёшь, беспомощная? — Окрикнул я Люмию.

— Кхе-кхе… — Кашляла божество от дыма с треском спускаясь по стволу. — А вкусно будет?

Дёрнулся глаз. Я просто не понимал, она специально издевается надо мной или это её придурочная простота так работает. Лучше промолчать и вообще с ней не разговаривать, не давая ей поводов для моего смятения.

Пока она утруждала свои ручонки лазанием по дереву, я в темноте смог отыскать хворост и разжечь его содранной с дерева тлеющей корой. К тому моменту пока она смогла благополучно спуститься на землю, её уже ждал небольшой костер, над которым я начинал раскладывать палочки с насаженным полусырым мясом с бедра чего-то четвероногого, чья кожа слазила как у куриного супового набора после пребывания в кипящем бульоне.

— Пахнет вкусно. — Подсела к костру Люмия, с прищуром глядя на то, с чего я добываю мясо. — А ты чего такой довольный?

Но я не стал отвечать. Буду её просто игнорировать. Покрутиться и сама потом уйдет. Можно, конечно, её и палкой прогнать по ночному лесу, но… я мог только думать об этом и с вожделением представлять. Всё же, пока у меня сохраняется ясность рассудка, до бессмысленного насилия и жестокости я не буду опускаться. Тем более над такой… никчемной. Никакого драйва.

— Почему молчишь? — Скучающе спросила Люмия, беря веточку с кусочком мяса и прикусывая горячий кусочек с оттопыренными губами и наморщившимся носиком. — А, понла… всс, ай, горячее…

Трижды она всё поняла и осознала. На это даже надеяться не стоит. Малолетняя Сая ей тысячу очков вперед даст. А эта? Ну, что за взгляд такой простодушный?

— Это твоя новая игра, да? Будешь молчать, пока я… не извинюсь? — Задумалась Люмия, подняв палочку вверх. — Но ты же знаешь, что я никак не хочу тебя обидеть. Ну, сболтнула лишнего… кажется, я много лишнего говорю, прости меня за это.

Вырезав кусман мяса пожирнее и побольше, я положил его на край костра. Обгорит, замарается, но какая разница? Не в голодном краю живу. Были бы лишь силёнки и даже заморачиваться на поиски еды не нужно будет… однако же. Одно дело завалить и добыть какое-нибудь чудище среди леса. Это эпично, по-дикарски… но вот другое дело свою добычу приготовить и в лесу не на деревьях ныкаться, изводя ноющую спину грубыми суками, а спокойненько кемарить в палаточке, на мягком тепленьком спальнике видя седьмой сон…

— Опять игнорируешь. Знаешь, молчание даже обиднее твоих постоянных ругательств. Чувствую себя пустым местом… — Грустила Люмия, шевеля ртом, щеку которого не хило так выпирало.

Пустое место? Да ты чертова черная дыра! Практически полный ноль, растягивающийся в отрицательную бесконечность. Бессмертное существо с долгой историей существования и некоторыми сверхсилами, звучит впечатляюще. Сразу представляешь какого-то мощного, хитрого и властного типа. Но стоит поставить перед этим предложением «Люмия — это..» и вот, пожалуйста, неумеха в подаренной из жалости одежде, которая сидит ночью в опасном лесу и ест жаренное мясо без соли, тупо следуя за незнакомым человеком с нестабильной психикой, который как-то ей помог и показался абсолютом доброты и надежности.

— Ну, и ладно. Молчи. — Вздохнула Люмия, берясь за ещё один кусочек мяса. — Я тоже могу молчать и просто смотреть. Целую вечность так на цепи прожила. Хах, трудно что ли? Просто молчать и безучастно смотреть. Жизнь смертных такая короткая, а они её на такую ерунду растрачивают. Злоба, неприязнь, обида, равнодушие… целый комок негатива, из которого, наверное, и появились черти с упырями. А ведь…

— Ты же говорила, что заткнешься… — С мольбой посмотрел я в её улыбнувшееся лицо.

— Зачем молчать, когда можно говорить? Что нам мешает болтать без умолку дни и ночи напролет? — С некоторым вызовом сказала Люмия, нахмурив бровки.

— Физическая и моральная усталость, не? Чувство постоянной опасности в этом грёбаном лесу, дискомфорт в настоящей ситуации и чувство неуверенности в будущем… — Стал я перечислять очевидные факты, с грустью смотря на огонь и не прогибаясь под грузом проблем.

— Эй, но ты же не один… — С опаской прикоснулась к моему плечу, подсевшая чуть ближе Люмия.

— Мы все одни, не нужно строить иллюзий, что кто-то хочет загрузиться и решать твои проблемы, а не свои. — Мотнул я плечом, сбрасывая её ладонь. — Смысла в сотрясании воздуха просто нет, когда кто-то интересуется твоими проблемами. Это бесполезная трата времени и усилий. Хах, и кому я это объясняю? Ты ж тупая, что тот дегенерат. Никакой полноты осознания действительности.

— Может ты сам строишь эти иллюзии? Прирос к шкуре одиночки и вылезти из нее не можешь. — Сердилась эта дурочка. — Какой же ты Хардкор, когда как девчонка боишься элементарной холодности в общении и в ужас приходишь от возможности предательства?

— Че ты сказала? — Прищурился я, глядя в её слишком осмелевшее личико, просто требующее вправки мозгов.

— Что слышал! — Сложила она руки на груди, сделав самодовольное лицо. — Иначе почему ты злишься? Правда глаза колет?

Кулак с хрустом сжался, просто непреодолимо магнитясь к её красивенькому хлебальнику.

— И что если так? — Выдохнул я, смиряясь с фактом ее смелой и мазохисткой тупости. — В этом есть что-то плохое? Ну, чтобы быть одному и точно знать свои возможности, которыми можно с уверенностью воспользоваться? Без собственного развития, ты обречен на неудачу. Обречен на жизнь на задворках общества… А друзья — это те, кто может не только тебя на задворки выкинуть, а на самое дно опустить. Стратегия одиночки всегда работала и приносила уверенный результат. Ни на кого не надеешься, ни в чем не разочаровываешься, ничего не теряешь.

— Плохого ничего нет. — Легко произнесла Люмия, потирая плечи от холода и садясь поближе к костру. — Не отдаешь — не получаешь. Простая логика. Вот только про какое ты тогда говоришь общество? Разве тебе не под силу справиться с целым миром? Отобрать у него всё, что захочешь, а всех неугодных стереть в порошок. Это же тоже просто.

— Мы говорим о разных видах одиночества…

— Да нет. Это всё одно. Ты просто понимаешь, что даже обычные люди в своей массе могут задавить тебя. Понимаешь, что не всесилен. — Усмехнулась Люмия, прижимая ноги к груди. — Понимаешь, что проигрываешь. Так на что нацелена твоя стратегия одиночки? Потерю возможностей, лишнюю трату своих сил, кучу переживаний, преодоление сплошных препятствий и страданий?

— Ооо… хм… — Задумался я над её речью, сквозившей максимально упрощёнными пунктами. — Командная игра… суммирование мощи каждого. Это круто…

— А я о чем! — Оживилась Люмия с посветлевшим лицом. — Можно…