Между нами искра

17

Джордж направился в гостиную. Нужно порвать с Нэнси прямо сейчас, чтобы избавиться от чувства вины. Для этого необходимо добыть свой телефон.

А значит, надо найти Маргарет.

Он увидел тещу в другом конце комнаты — она наполняла чей-то бокал, — подошел и намеренно выпрямился, чтобы стать чуть выше, как делала Голди на кухне.

— Можно вас на минуту, Маргарет?

— Подожди немного, Джордж. Поговори с гостями, пока я долью Шерил вина.

Шерил поправила воротник викария и взяла с подноса, который держала Маргарет, оливку.

— Я уверена, что Хелен скоро приедет, — сказала она. — И Пит тоже.

— Конечно, они не пропустят такое мероприятие. Еще? — Маргарет протянула соседке поднос. — Нейтан теперь заказывает оливки и маслины из Италии.

Шерил взяла еще одну.

— Так мы договорились насчет репетиции джазовых танцев на следующей неделе?

— Я заеду за тобой в обычное время, — пообещала Маргарет. — Не задерживайся.

— На следующей неделе? — Джордж нахмурился. — Маргарет, вы никак не сможете танцевать… — Он вдруг умолк.

Теща сердито взглянула на него.

— Разве у вас… — он покашлял, — нет других планов?

«В понедельник начинается химиотерапия», — мысленно продолжил он.

Маргарет пристально смотрела на него.

— Хочешь оливку, Джордж?

— Спасибо, не надо, но мне нужен мой мобильник, буквально на минуту. — Джордж улыбнулся. — Пожалуйста.

— К сожалению, я не могу его отдать.

— Это звучит очень странно, Маргарет.

— Смысл сдавать телефоны при входе в том, чтобы никто не мог ими пользоваться.

— Понимаю. Но мне нужно позвонить по работе.

Маргарет взглянула на него с сомнением.

— Тебе?

— Да, представьте себе. — Почему-то люди всегда считают, что им известно, чем и когда именно занимаются учителя. — Группа детей едет на природу. Мне нужно убедиться, что автобус вовремя забрал их. — Джордж обнаружил, что досада отлично стимулирует воображение. — Вы понимаете, как это важно, Маргарет?

Теща молча вышла из комнаты и вернулась с его телефоном.

— Спасибо.

Джордж вышел на улицу. Он прошагал через лужайку, дошел до стайки детишек, сидящих кружком, затянулся электронной сигаретой и повернул в другом направлении.

Сегодня сигарета была золотой. Ему предстояло порвать с Нэнси и снова стать свободным мужчиной. Ради самоуважения. Он не может находиться на этой вечеринке и лгать всем в то время, как у него есть любовница. Иначе он весь день будет шарахаться от зеркал.

Но Джордж давно забыл, как разрывать отношения с женщинами. В последний раз такое случилось, когда он учился в университете, и это была не опытная женщина, а юная девушка. И отношения длились несколько часов после студенческой вечеринки в квартире, которую он снимал вместе с сокурсниками.

Джордж прошел под деревом в противоположном направлении.

Взглянув вниз, он заметил, что у него развязался шнурок, и с радостью бросился его завязывать.

Викарий Шерил вышла из дома и закрыла за собой заднюю дверь.

Джордж с преувеличенным энтузиазмом замахал ей.

Шерил пружинистой походкой подошла к нему.

— Кому это ты собираешься звонить? Тайному другу? Любовнице?

Джордж застыл.

— Вору? Сообщнику в убийстве? — Она указала на стикер у него на груди. — Ты ведь знаешь, как говорят: «Убийца — дворецкий»[5].

Джордж заставил себя расслабиться.

— Вряд ли в прошлом у преступников были мобильные телефоны, Шерил.

— Логично. — Шерил вынула из сумочки электронную сигарету. — И все же, мистер дворецкий, я буду сегодня очень пристально за вами наблюдать!

По спине у Джорджа пробежали мурашки.

Он выдавил из себя улыбку.

— Если даже преступник и я, то мне пока ничего об этом не известно. И, кстати, еще никого не убили.

— Ты уверен? — Шерил затянулась сигаретой и выдохнула воздух, пахнущий грушевыми леденцами. — У Маргарет есть несколько сюрпризов в рукаве. И как насчет старого лорда Альфреда Брокен-херста? Несчастный случай на охоте? Как удобно.

Джордж окинул взглядом платье и воротник собеседницы.

— Впечатляющий наряд. Купили специально для вечеринки?

Шерил осмотрела себя.

— Взяла напрокат. В моих инструкциях было сказано, что нужен только воротник викария, но я решила подойти к делу более ответственно!

Некоторое время они курили молча.

— Правда ведь Маргарет придумала прекрасных персонажей? — Шерил покрутила рукой в воздухе. — И обрати внимание, как отлично пострижен газон. Надо сказать, Маргарет всегда виртуозно за ним ухаживала.

Джордж кивнул.

— Надеюсь, Хелен и Пит уже приехали. Мне не терпится получить первую подсказку. — Шерил убрала сигарету в сумку и направилась к дому. — Чудесные розы.

— Да.

Джордж проводил ее взглядом и повернулся к розам. Стебли, лепестки, наверно и шипы тоже — все как положено.

Затем он снова глянул на свой телефон и решил рассмотреть розы поближе.

Он подошел к газону и приблизил щеку к цветку. Да, шипы.

Маргарет высунула голову из окна кухни и показала, будто держит около уха телефон.

Джордж покачал головой.

— Жду, когда мне перезвонят.

Теща недовольно надула губы и отвернулась от окна.

Джордж снова затянулся сигаретой. Оглядел лужайку — небольшую, размером с гостиную, но с дорожками от газонокосилки на траве, что считается признаком хорошего ухода за растительностью во дворе.

Он сел на скамейку и шлепнул ладонями по деревянной поверхности. «Ну же, Джордж, решайся!»

Что там говорят про людей, чьи романы длятся по двадцать лет? Что им удается жить двумя разными жизнями и разделять их так, чтобы не возникало ни малейшего диссонанса? Почему Джордж не может вести себя таким образом?

И, что глупее всего, у него даже не роман на стороне, а честные отношения с честной женщиной после честного расставания с женой.

Да, они завязались слишком скоро после разрыва со Стеллой, но это не повод чувствовать себя виноватым. Если он попал в ловушку и застрял тут, вынужденный лгать, это не значит, что он лжец.

Чудовищно несправедливая ситуация.

Негодование подстегнуло его, и Джордж заставил себя набрать номер.

Включился автоответчик: «Привет! Вы позвонили Нэнси Тернер. Не могу сейчас говорить, так что оставьте сообщение».

Джордж нажал на отбой.

Нэнси перезвонит. Обязательно. Потому что она внимательная, надежная, чуткая.

Джордж опустил телефон в карман и направился в дом, размышляя, сколько еще мук совести он выдержит.