Между нами искра

12

Не успели они позвонить, как дверь распахнулась.

— Здравствуйте, мои дорогие! — Мать поцеловала Стеллу, затем Джорджа. — Прежде всего наденьте свои костюмы для пьесы. Я принесу таз. — И она куда-то побежала; на голове у нее что-то блестело.

Стелла повернулась к Джорджу:

— Какой таз?

— Неважно. Твоя мама надела тиару?

— Это украшение леди Брокенхерст! — послышался из кухни голос матери. — Посмотрите на магнитную доску.

Около лестницы стояла громоздкая доска, к раме которой крепились шарики с надписью: «Поздравляем с юбилеем!», подпрыгивающие в ту сторону, куда удалилась хозяйка дома. На доске маминым почерком были записаны в таблице сведения о действующих лицах и исполнителях.

Стелла прочитала две верхние строчки:

Персонаж

Леди

Брокенхерст, 43 года

Роль исполняет

Маргарет Фой

Описание

Добра от природы. Хотя с годами красота ее потускнела, она по-прежнему привлекательна. Стойко переносит трагедию всей своей жизни — неспособность родить наследника.

Стелла обернулась к Джорджу, который с явной неохотой застегивал пуговицы своего жилета. Испытывая те же самые чувства, она повязала грубый белый фартук поверх любимых бархатных брюк и прикрепила стикер с именем персонажа на нагрудный карман рубашки.

Стелла и Джордж посмотрели на стикеры друг друга и молча перевели взгляды на доску.

Мистер Аулиш, дворецкий, 50 лет

Джордж Мандани

Подобострастный, старательный, сдержанный. Предан лорду Брокенхерсту, поскольку они вместе служили в Индии. Терпелив, прислугой руководит уверенно и невозмутимо.

Агнес Ферботтом, горничная, 39 лет

Стелла Фой

В пятнадцатилетием возрасте спасена Брокенхерстами от нищеты. Ходят слухи, что она подворовывает, но хозяева считают это возмутительной клеветой и верят в ее чистое сердце. Всегда безропотна и готова выразить благодарность.

— С ума сойти, — вздохнула Стелла. — Я еще и воровка.

— Тут написано, что тебя в этом только подозревают, — уточнил Джордж. — Так что ничего не доказано.

— Ложки, может, и найдутся, а осадок останется. Бедная Агнес.

— ЧТО? — возмутился Джордж, нахмурившись. — У большинства гостей никаких ролей нет! Они просто массовка.

— Повезло мерзавцам.

— Наверняка им не нужно сплетничать о фартуке горничной — или о чем там еще мне положено беспокоиться.

— Я начинаю испытывать сочувствие к бедной оклеветанной Агнес. — Стелла постучала по передним зубам. — Как по-твоему, словами «безропотна и готова выразить благодарность» мама на что-то намекает?

Мать вернулась с тазом для мытья посуды и протянула его в безмолвном ожидании.

На нем разудалым почерком от руки было написано: «Свободу телефонам». Внутри в слоях пузырчатой пленки лежали мобильники с прикрепленными к ним подписанными стикерами: «Одри из дома № 9», «Марк П.», «Аннабель Фергюсон (мисс)».

— В конце вечера получите их назад, — очень гордо проговорила мама.

— Это отдает пассивно-агрессивным расстройством, ты не находишь? — Стелла и сама понимала, что ее тон очень далек от «безропотности и готовности выразить благодарность». Интересно, каких еще сюрпризов ждать от сегодняшнего вечера? У нее и так уже голова шла кругом.

Мама помахала рукой.

— Я просто хочу, чтобы сегодня вы, молодежь, не сидели уткнувшись в свои телефоны.

— Мне тридцать шесть лет, Маргарет. — Джордж взял ручку и нацарапал на стикере свое имя. — Это так, к слову. — Он оторвал стикер от пачки и передал ручку и стопку листков с клейким краем Стелле.

— И, кстати, мама, экраны царапаются, — сказала она, но все равно написала свое имя на листке. — И я уверена, что к концу вечера тебе на это кто-нибудь укажет.

— Я специально положила пузырчатую пленку. Джордж опустил свой телефон в таз, отступил назад и театрально присвистнул, глядя на тещу.

Она перестала поправлять пленку и подняла голову:

— Что такое?

— От вас сегодня глаз не оторвать, Маргарет, — проговорил Джордж. — Какая бесподобная тиара.

Мать прищурилась.

— Как же, разве вы не помните, что мистер Аулиш страдает по леди Брокенхерст? — напомнил зять.

— Джордж! Тише! — Мать бросила беспокойный взгляд в сторону гостиной. — Только не в присутствии Стеллы. К тому же ты невнимательно прочел свои инструкции — это тайная, благоговейная любовь. Преклонение слуги перед госпожой. Никакой пошлости.

— По мне, так звучит довольно пошло, — заметила Стелла. — К тому же я уже все знаю: Джордж рассказал мне в машине.

— Перестаньте оба! Исполняйте свои роли как положено. — Мать сложила руки на груди. — Теперь идите поздоровайтесь с гостями, а потом уговорите отца спуститься.

— Спуститься? — переспросила Стелла.

— Он сидит наверху.

Стелла нахмурилась.

— С Голди. — Мама принужденно улыбнулась. — Вы заметили, что она больше не лает, когда кто-нибудь приезжает? Только поднимает голову, прислушивается и снова кладет ее около ног отца. Бедняга.

— Мама! Почему отец не спускается?

— Причин для беспокойства нет. — Мать понизила голос: — Но присматривай за ним сегодня.

Стелла покачала головой:

— Как это понимать? Он здоров?

Мать снова натянула на лицо улыбку.

— Он просто немного не в себе, совсем чуть-чуть.

— Мама! — Стелла встревожилась и выпрямилась: «не в себе» значило «в своем репертуаре и даже хуже обычного». — Что случилось с папой?

— Ровным счетом ничего. Что за глупые вопросы ты задаешь? — Мать посмотрела за спину дочери. — Мне нужно пойти проверить холодные канапе. — И в своих туфлях с каблуком-рюмочкой она выскользнула из прихожей.

— Так что же все-таки с Томми? — спросил Джордж.

— Оставь ее, — резко сказала Стелла, которую это тоже беспокоило.

Мать вернулась с кухни.

— Канапе готовы.

— Какое облегчение, — проговорил Джордж. Стелла коснулась его руки.

— Я пойду в туалет, а ты пообщайся с гостями.