Поправка курса

Где-то поблизости

Жандарм просто серьёзный. Сегодня у дома барона Магеля наблюдалось скопление людей.

Жандарм, серьёзный во всех отношениях. Речи? Призывы? Беспорядки?

Жандарм просто серьёзный. Не наблюдалось. Встречали пациента, находящегося на излечении известного драматурга Чехова.

Жандарм, серьёзный во всех отношениях. Не запрещёно, если не нарушается общественный порядок.

Жандарм просто серьёзный. Драматург вместе с доктором Альтшуллером вышли, уселись в бричку и уехали в порт, где драматург на нанятом катере отправился морем в свое гурзуфское поместье, а доктор вернулся в город по докторским делам.

Жандарм, серьёзный во всех отношениях. Дело обыкновенное, ничего удивительного.

Жандарм просто серьёзный. Удивительное есть. Согласно донесению агента Заседателя, всех удивил и даже потряс необыкновенно здоровый вид драматурга Чехова. Высказывалось даже предположение, что это не сам Чехов, а его младший брат. Агент Чубарый отмечает, что барон Магель, который тоже принимал участие в лечении Чехова, явно не прост, и нужно бы за ним усилить наблюдение.

Жандарм, серьёзный во всех отношениях. Чего же в нём непростого, в этом бароне?

Жандарм просто серьёзный. Только приехал, и купил Дом Роз. Зачем — непонятно.

Жандарм, серьёзный во всех отношениях. Ну, батенька, что ж непонятного? Есть деньги, вот и купил. Дом хороший, и сад… Я бы и сам купил, заведись лишние сто тысяч.

Жандарм просто серьёзный. И лечили у него драматурга каким-то особо хитрым способом, так, что тот помолодел на двадцать лет.

Жандарм, серьёзный во всех отношениях. Что помолодел, это к нашему делу отношения не имеет. Да и чего удивительного — отдохнул человек, подлечился. Да и Чехов этот… Он же из театральной среды, жена у него артистка. А они, артисты, мастера гримироваться. Ей сорок лет, старухе, а она Джульетту представляет. И ничего, верят. Вот и этот: нанес грим, чтобы казаться помоложе, да и всё. Его ж не в упор рассматривали.

Жандарм просто серьёзный. Весьма вероятно.

Жандарм, серьёзный во всех отношениях. Если есть простое объяснение — не ищи сложных. Это ещё древний жандарм сказал, Оккам. И другое, более важное. Насчет Магеля. Я получил указания оттуда (указывает перстом в потолок) — к барону Магелю относится со всем почтением, а, буде обратится он по какому делу — помогать безоговорочно. Так что учти!

Жандарм просто серьёзный. Слушаюсь, господин полковник! (в сторону) А всё-таки прикажу агенту Гнедому понаблюдать за этим бароном. Чую, не прост он, совсем не прост!

Так или примерно так разыгрывалось сегодня представление, не знаю, но только указание жандармскому управлению я дал — за Магелем не следить. Подделал, конечно. В одна тысяча девятьсот четвертом году можно что хочешь подделать. Проверять просто не посмеют, да и мысли такой не придет — проверять, беспокоить начальство. Велено — исполняй! Но есть и упрямые исполнители, тоже нужно учитывать.

Я спустился вниз, наказал Мустафе убрать телескоп. Предмет хрупкий, требует внимания, но Мустафа к нему, к телескопу, относится с почтением, граничащим с благоговением — после того, как я показал ему Плеяды.

Может, сделать купол для телескопа?

Непременно.

Только купола мне и не хватает.

Хотя идея мне нравится — построить обсерваторию. Не здесь, а в Кучук-Кое. Здесь со временем будет ночная иллюминация, а в Кучук-Кое можно поставить профессиональный телескоп, двадцатидюймовый. Или уж купить землицы под Симеизом, вернее, над Симеизом? На горе Кошка? Напишу-ка письмо Мальцову. Но чуть позже.

Я взял Бульку на поводок, и мы пошли гулять. Ему гулять полезно, Бульке. И мне заодно. Если гулять просто так, то и стыдно, и странно — ходит одинокий человек по Пушкинскому бульвару, а зачем? С собакой же иное дело. Да вот хоть учительница мадемуазель Южковская — гуляла по набережной с собачкой, гуляла, высматривая и примечая, а потом бах — и экспроприация на сорок тысяч рублей и троих застреленных насмерть, двоих охранников и одного по ошибке. Касса Ильича нуждалась в средствах. Случилось это шестого сентября девятьсот пятого года. Буду здесь — упрежу. Нечего позорить славный город Ялту. Хотя будет ли это, нет, не знаю. Конан Дойл придерживается теории баньяна. Мол, мир — это многоствольное дерево-лес, сотни стволов, сотни тысяч веток, несчетное количество листков, и наша вселенная — всего лишь один листок на мировом древе. Чуть-чуть отличный от соседнего листка. Ветер дунет, листок сорвется и улетит, а баньяну и дела никакого. Новый вырастет. А душа человеческая после смерти вольна порхать с листка на листок в поисках отдохновения и покоя. Или, наоборот, приключений. В зависимости от прожитой жизни.

Ну да, вольна. Не знает он Шефа.

Авторское отступление

Привожу две фотографии Антона Павловича Чехова. Первая — 1904 год, до лечения.

Ему здесь сорок четыре года!

И да, с пуговицами непорядок.

А вот вторая фотография:

Результат лечения (на самом деле — приблизительно на десять лет моложе)