Под флаг адмирала Макарова

Глава 14

— Андрей Андреевич, если взять корабли нашей собственной постройки, и сравнить их с иностранными заказами, а мы имели такую возможность во время стоянки с тем же «Цесаревичем», то все наши проблемы видятся совсем с иной стороны. Взять котлы, к примеру. На императорском флоте основная система Бельвиля, но есть конструкции Шульца, Торникрофта, Ярроу, Нормана — ужасающая разнотипность. А почему так происходит? Да все дело в том, что все наши заводы находятся в картельных соглашениях с иностранными владельцами — а потому изготовление и котлов, и артиллерии, и многого другого осуществляется исключительно по лицензиям, а отчисления по ним немалые. И часть уплаченных казной денег возвращается от иностранных контрагентов нашим заводчикам обратно. А потому они сами абсолютно не заинтересованы в том, чтобы работать над отечественными конструкциями и проектами, и хуже того — всячески им препятствуют.

Вирениус в состоянии полного обалдения слушал командира «Осляби» — Михеев прихлебывал потихоньку коньяк, курил папиросы, и с жалостью во взгляде на адмирала, совершенно хладнокровно «выкладывал» свои соображения на сложившуюся ситуацию.

— Потому на собственных заводах мы изначально производим устаревшие конструкции — и платим, платим, бесконечно платим за лицензии. В то время как иностранцы имеют возможность развивать более передовые и совершенные проекты, и оплачивают их за наш счет.

— А мы технологически отстаем от них, таким образом. Ведь так?

— Совершенно верно вы подметили, Андрей Андреевич, отстаем. И будем отставать еще больше — ведь новшества на флотах появляются постоянно, их требуется вводить немедленно, чтобы наши корабли не уступали возможному противнику. А мы вынуждены или производить по лицензии устаревшие системы, либо напрямую закупать их — но в последнем случае речь не может идти о большом заказе, ведь министерство финансов и так урезает расходы, Витте заботится об «экономии».

— Сговор какой-то, порочный донельзя, — пробормотал Вирениус себе под нос, но командир «Осляби» его услышал, и сам мотнул головой, соглашаясь. Потом очень тихо произнес:

— Вы все прекрасно понимаете, ваше превосходительство — сговор. Все члены совета при Адмиралтействе и Морского Технического Комитета заинтересованы в продвижении заказов заводчиков, они ведь отстаивают, скажем здесь прямо — их интересы за определенную мзду. Да, именно так и обстоит дело — нужно называть вещи своими именами. А потом господа адмиралы, выходя в отставку, становятся членами правлений тех заводов, интересы которых они отстаивали, — улыбка у Михеева вышла кривой, а глаза недобро полыхнули. — И это все видят, только молчат — кому хочется раньше срока выходить в отставку без перспективы, что «черные орлы» окажутся на погонах. А потому вы зря написали рапорт на безобразие с котлами — ведь их установка была одобрена и принята МТК, и тогда именно на них лежит вина. Но поверьте мне — наказаны будут судовые механики и я, грешный — в небрежении во время эксплуатации. Наверху, Андрей Андреевич, найдут, что мы сделали неправильно. Как это на «Авроре» произошло — котлы сдали с массой недоделок, а кого потребовали наказать и снять с должности⁈

Ответа на такой вопрос не требовалось, хотя Андрей Андреевич его, понятное дело, не знал, но нетрудно догадаться каким он был. И откровенность со стороны Михеева он прекрасно понимал — тому хотелось получить «орлы», а болезнь Вирениуса давала на то определенные перспективы. Так лучше ввести «их превосходительство» в курс дела, чтобы тот не нагородил от незнания массу многого нехорошего.

— А на верфях и заводах работа не поставлена, мастеровые трудятся без должного прилежания, пьянствуют — оттого все делают плохо, да и сами не умеют многого, а заводчики их не учат. Вот потому скверно строят и долго — тяп-ляп, и сбыть казне поскорее. Да взять в пример мой корабль — по чертежам должен стоять лист в четверть дюйма толщины, а установили трехлинейный, потому, что другого под рукой не оказалось, а сроки торопят. Вроде пустяк — один миллиметр всего, но на листе почти полпуда разницы в весе, тяжелее он. И так повсеместно — оттого корабли с большой перегрузкой в строй вводят, на том же «Сисое Великом» восемьсот тонн, на «Ослябе» пятьсот — а ведь мой корабль больше.

— Оттого и поломок множество — достраивали спешно, — пожал плечами Вирениус, он уже знал, что его отряд укомплектован именно такими кораблями, за исключением старого, много лет проплававшего по морям «Дмитрия Донского». «Авроре» в каждом порту ремонт нужен, номерные миноносцы вообще с высокой аварийностью, лучше на слом кораблики эти пустить и не мучить их команды. «Именные» миноносцы в чуть лучшем состоянии, но их «самочувствие» на уровне «богини утренней зари». Более-менее пристойно выглядит «Ослябя», но уголь пожирает как не в себя. «Алмаз» покалечен, но остается надежда, что Чагин поторопиться с ремонтом — а так как ход у яхты неплохой, то последний «камушек» догонит эскадру.

— И что самое скверное, ваше превосходительство, ничего тут не сделаешь. Постройка на наших верфях стоит намного дороже, если мы стали бы покупать корабли у развитых держав. А ведь за последнее время деньги выплачены немалые — во Франции куплены броненосец, броненосный крейсер и пять дестройеров, в Германии три бронепалубных крейсера и четыре эскадренных миноносца, за океаном заказали броненосец «Ретвизан» и крейсер «Варяг». Даже датчане построили малый крейсер «Боярин», а англичане, что раньше было бы немыслимо — один эсминец. И все они лучше наших, и не потому, что какие-то выдающиеся корабли — просто меньше поломок…

Построенный в Дании крейсер имел гораздо худшие ТТХ чем считавшиеся однотипными «Новик» (германской фирмы «Шихау») и «Жемчуг» с «Изумрудом» (строились в Петербурге). Да и просчеты датских судостроителей на нем отчетливо проявились. Зато «лоббисты» этого заказа были «серьезные люди»…