Фармацевт

Глава 6

Суббота двадцать четвертого сентября тоже начиналась спокойно. Работа для меня уже была привычной, поэтому давать ценные указания никто особо не стремился.

Как ни удивительно, но монотонная не слишком тяжелая работа пришлась по вкусу моему организму. Видимо физические нагрузки были именно тем, в чем он нуждался.

Регулярное взвешивание во время посещения бани, стало для меня традиционным. И каждый раз радовало прибавлением килограммов. Мой вес сейчас составлял уже пятьдесят пять килограмм, а рост 168 сантиметров. Так, вроде бы незаметно, за лето и осень я оказался в числе среднеразвитых парней своего возраста. Вряд ли сейчас меня в классе продолжили называть Шибзой.

Поэтому ныне я без особых усилий разгружал сетки со свеклой, ящики с помидорами и яблоками.

Именно разгрузкой болгарских помидор я и занимался, когда из-за машины услышал знакомый голос.

– Витя, здравствуй!

Повернувшись на звук, увидел Женю Лукьянову.

– Привет! Ты что ли меня специально искала? – спросил я удивленно.

– Да, искала! – воскликнула она. – Мне нужно срочно с тобой поговорить.

– Видишь ведь, я работаю, – пришлось сказать мне.

– Хорошо, мы подождем, – недовольно согласилась Женя и отошла в сторону.

Пребывание в декрете явно пошло ей на пользу. Она немного поправилась и выглядела вполне прилично на восьмом месяце беременности.

Закончив таскать ящики, я доложился старшему продавцу и сказал, что на десять минут мне нужно отлучиться.

Та, состроила недовольную мину, но согласно кивнула, сообщив, чтобы надолго не задерживался.

Скинув синий рабочий халат, я вышел на улицу. Погода в конце сентября особо не радовала, донимали частые дожди. Но именно сегодня выглянуло солнце, чем поднимало настроение спешащих куда-то горожан.

Женька дожидалась меня не одна. Рядом с ней столбом возвышался её Миша, сразу начавший извиняться, что они оторвали меня от работы.

Сама же Женька такими пустяками не заморачивалась. И сразу начала с претензий.

– Гребнев, ты меня нагло обманул! Твоя идиотская мазь не работает. Я, как дура, в консультации всем женщинам рассказала об этом рецепте. И теперь они надо мной смеются, потому, что никому эта мазь не помогла, а меня называют вруньей.

Высказавшись, она с ожиданием уставилась на меня.

– И что ты хочешь услышать? – спросил я в ответ.

– Я хочу знать, что ты еще добавляешь в мазь, чтобы та работала? Ведь у меня то растяжки прошли. Почему они не проходят у других женщин?

Наивный вопрос медсестры, заставил меня задуматься. Собственно, до этого момента, я старался не думать о творящихся со мной странностях. И просто глупо пытался для себя объяснить все события случайностью, или совпадением.

– Женя, мы же все разные, кому-то помогает одно, кому-то другое, – начал говорить я. – Вот тебе смесь алоэ и желтка помогла, а кому-то нет. Возможно, что и с тобой не все так просто. Может быть, стрии у тебя прошли бы и так, без мази?

Однако, разъяснения Лукьянову не устроили.

– Витька, не сочиняй, я точно знаю, что твоя мазь помогает, у меня на животе сейчас ни одной растяжки нет. И хотя мазь уже закончилась, новых растяжек не появляется.

– Женька, я, между прочим, на работе, а время идет, – устало сказал я. – Говори толком, что тебе нужно?

– Мне нужна мазь, – категорическим тоном заявила молодая женщина.

– И что? Я должен все бросить и бежать тебе готовить мазь?

– Ну, Витя, пожалуйста, мне очень нужно? – заныла Женька, решив сменить тактику.

– В общем, так, – заявил я. – Через час в магазине обеденный перерыв. Если можете подождать, то подходите к этому времени к диетической столовой, Пока обедаю, мне все расскажешь. Кому, сколько, за какие деньги.

После моих слов, Женька слегка покраснела.

– Ага! – мысленно воскликнул я. – Попалась птичка. Кому-то наобещала с три короба, и пролетела. Наивная девчонка! Если бы так просто растяжки от алоэ с желтком проходили, давным-давно все это средство пользовали все кому не лень.

В общем, я ушел обратно в магазин, куда направилась сладкая парочка, я даже не посмотрел.

Тем не менее, когда подошел в обеденный перерыв к диетической столовой у входа меня уже встречал Михаил.

– Женька тебе очередь заняла, там народу тьма стоит, – первым делом сообщил он.

Затем, понизив голос, он сказал:

– Она меня достала с этой мазью. Все яйца дома перевела, на подоконниках у нас одни горшки с алоэ и каланхоэ стоят. Витёк, придумай что-нибудь, ради бога, отговори её от этой дурости. Может, тогда Женька вспомнит, что у неё дома еще муж имеется.

– Кому она хоть нахвасталась? – спросил я.

Мишка безнадёжно махнул рукой.

– Кто этих баб считал, их там не один десяток, – с горечью сообщил он. – В общем, не знаю.

После короткого разговора я зашел в столовую. В единственной диетической столовой на весь город Петрозаводск, стояла гигантская очередь. Казалось, что все жители города страдают желудочными расстройствами и являются вегетарианцами.

Но истина заключалась в другом. Готовили здесь чертовски вкусно. К сожалению, я знал, что всего через несколько лет, в помещении этой столовой появится кафе-бар названный в честь города-побратима – Нойбраденбургом. Кормили в этом кафе тоже неплохо, но, увы, это была совсем другая история.

Увидев меня, Женя лихорадочно начала махать рукой.

Стояла она во главе очереди и сейчас пропускала вперед очередного посетителя.

– Витя, ну, наконец, ты пришел, – шепотом сообщила она, – мне уже надоело объяснять, что жду брата. Меня, как беременную, все норовили вперед пропустить.

Поблагодарив за неожиданную помощь, я взял полпорции молочного супа, морковную котлету с соусом бешамель и омлет, завершив весь натюрморт стаканом компота. После этого вопросительно посмотрел на Женьку.

Та снова панически зашептала.

– Витя, не бери мне ничего, мне и так дурно от этих запахов.

Тем не менее, компот я ей взял, чтобы не косились, что она сидит за столом просто так.

Мы уселись за столик, чудом оказавшийся свободным и пока я ел, Лукьянова пыталась уговорить меня сделать несколько порций мази для её очень хороших знакомых.

– Витя, ну как ты не понимаешь, я же обещала! – в который раз повторяла она.

Я пожал плечами.

– Женя, возможно в следующий раз ты кому-то пообещаешь, что я прыгну с пятого этажа, мне, что тогда тоже придется выполнить твое обещание?

– Витя, я же по-человечески прошу, сделай, пожалуйста, в первый и последний раз, больше никогда просить не буду.

Услышав эту фразу, я от души расхохотался.

Сколько раз в различных вариациях слышал подобное от самых разных людей. Вот только, как правило, никто не выполнял такое обещание.

Никаких сомнений не было в том, что и в этот раз на единственной просьбе Женя не остановится. Кроме того, будет постоянно требовать, чтобы я открыл ей, что за компонент еще добавляю в эту смесь. В то, что я каким-то образом воздействую на мазь при приготовлении, она все равно не поверит.

По уму, следовало бы отказаться от подобного предложения, как бы жалобно не смотрела на меня девушка.

– Женя, послушай, ничего же страшного не произошло. Неужели ты думаешь, что твоим словам о чудо мази кто-нибудь поверил? Успокойся, подсознательно, все ожидали отсутствия результата, поэтому никто особо расстраиваться не будет. И потом, я ведь просил тебя особо не распространяться по этому поводу. Получается, ты мою просьбу не выполнила?

– Гребнев, с твоей стороны нечестно скрывать рецепт от общества, – заявила в ответ Лукьянова. – Тебе должно быть стыдно. Ты, как будто не комсомолец. И живешь не в Советском Союзе, а в капиталистической стране, где люди на улицах от голода умирают.

Что-то этот разговор начал мне надоедать, тем более в ход пошла тяжелая артиллерия – призывы к совести комсомольца.

– В общем, так, Женечка, – раздраженно заявил я. – Ты прекрасно видела, как готовилась эта бурда, и ничего туда не добавлялось. Да, у тебя растяжки прошли, возможно, они прошли бы и так, без этой мазилки. Прости, но больше я ничего толкового сказать не могу.

Кстати, ты держала срезанные листья алоэ в холодильнике?

– Нет, забыла, – растерянно ответила собеседница.

– Тогда попробуй проделать такую процедуру, может, что-то получится, – предложил я.

– Хорошо, попробую, – вздохнула Женька и встала из-за стола. Но радости на её лице не появилось.

Конечно, ведь главное ей не удалось, она рассчитывала, что я брошу все дела и займусь выполнением её просьб. А она будет получать благодарности от своих знакомых.

После того, как Лукьянова ушла, я быстро покончил с обедом и направился на работу. По дороге разговор с девушкой не выходил у меня из головы.

В прошлой жизни талантов к изготовлению лекарственных препаратов у меня не наблюдалось, следовательно, не было и опыта общения с больными по этому поводу. Поэтому, чтобы в дальнейшем таких осложнений с пациентами не случалось, следовало продумать, как преподнести лекарственное средство, чтобы человек не связывал его изготовление со мной.

Хотя, что я паникую раньше времени. Возможно, ничего такого и не происходит, просто так совпали обстоятельства. У мамы зажил палец за три дня, а у Женьки сами собой прошли стрии.

Мда, что-то, где-то не срастается.

Нет, чтобы удостовериться в своих возможностях, следует провести ряд экспериментов. Вот только, где и как их проводить, пока не понятно. Интересно, а мое желание учиться на фармацевта возникло спонтанно, или я это сделал под влиянием неизвестных сил? К сожалению, на этот вопрос получить ответ было не у кого.

Нет, больше в такую историю, как с Лукьяновой мне влипать нельзя. Короче на будущее, если подобная ситуация возникнет и придется готовить какое-нибудь снадобье, объясню, сам я ничего не делал, купил по случаю на рынке, в деревне у неизвестной скрюченной бабки, или неизвестного, но очень бородатого дедки. Только так и не иначе.

Решив для себя все вопросы, в магазин я зашел бодрым шагом, готовый к новым свершениям.

Время шло незаметно, и третьего октября я зашел в заполненный студентами вестибюль медицинского училища.

Шум и гам в нём стоял невероятный. Девчонки оживленно болтали, рассказывая друг другу последние новости, не забывая при этом стрелять глазками в немногочисленных парней.

Надо сказать, чувствовал я себя слегка в не своей тарелке. За лето мне удалось привыкнуть к тому, что я нахожусь в теле подростка. Но все равно общаться со своими сверстниками у меня не особо получалось. Для моего сознания они оставались детьми и никак иначе.

Сейчас же меня не оставляло странное ощущение, что я нахожусь в детском саду и смотрю на этих девчонок, как воспитатель.

Кстати, выглядел я на этот раз вполне прилично. За работу в магазине мне заплатили шестьдесят два рубля, кроме того, в больнице я заработал почти восемьдесят рублей. И все эти деньги мы с мамой потратили на одежду.

Когда я дома примерил костюм, мама, завязывая галстук и смотря на меня снизу вверх, прослезилась.

– Господи, вылитый отец, – сказала она. – Ведь еще весной мальчишка мальчишкой был. А сейчас парень хоть куда. За лето меня перерос.