Правильный попаданец

Глава 26

Пока я упражнялся с рыжим, очнулся и его подельник, который тут же попытался от меня удрать. Само собой у него не получилось, я держал ситуацию под контролем и уже пару минут как догадался, что бандос ломает комедию, изображая глубокий обморок.

– И куда ты намылился? – с насмешкой окликнул я гражданина, который попытался на четвереньках скрыться от моего взора.

Тот замер в довольно комичной позе. Эх, видела бы его местная гопота в такой позе. Он мог бы стать «звездой» в местах лишения свободы.

– Встать! Ко мне, сукин сын! И чтобы не дёргался, а то свинцом нашпигую! – предупредил я.

Бандит послушно поплёлся в мою сторону, держась за челюсть.

– Становись рядом с приятелем. Ремень есть?

Он попробовал что-то сказать и сразу замычал от боли.

– Кивни, если есть!

Бандит кивнул.

– Снимай, потом клади передо мной и отойди на два шага назад.

Он сделал, как я приказал.

– Другие стволы при себе имеются?

Он отрицательно мотнул головой.

– Ножи, кастеты? – продолжил перечислять я.

Ответ такой же.

– Если найду – пристрелю на месте как собаку, – пообещал я.

Аккуратно придерживая челюсть, бандит произнёс что-то нечленораздельное. По тону я понял, что уголовный элемент зуб даёт, что другого оружия, кроме отобранного мной револьвера, у него нет.

– Спиной ко мне, руки назад. Чем быстрее сделаешь, тем быстрее получишь врача.

Грабитель вёл себя как шёлковый, но расслабляться было нельзя.

Я связал злодею руки его же собственным ремнём и тщательно обыскал обоих на предмет сюрпризов: хватит с меня той финки, которую мне чуть было не засадили в ногу.

– Значит так, граждане бандиты: не советую рыпаться – стреляю на поражение, – предупредил я после обыска, который, впрочем, результатов не принёс – и это меня порадовало.

– Да мы уже поняли, что ты за фрукт, начальник, – вздохнул рыжий. – И откуда ты только такой на нашу голову взялся!

– Оттуда, – не стал вступать в долгие объяснения я.

Хреново, что их двое, а я один. И подмоги как не было, так и нет. А ведь мы порядком пошумели, даже до стрельбы дошло. Тем не менее, ни одна зараза, которой полагается по долгу службу реагировать, так и не появилась.

Узнать бы, чья это земля, и навтыкать лично. Совсем мышей не ловят, товарищи милиционеры. Где бдительность, мать вашу?! Где строгое соблюдение должностных инструкций?

Теперь я был уверен на сто процентов: дрыхнут сволочи. Не удивлюсь, если такой же бардак творится и днём.

М-да, как говорится за неимением гербовой, пишем на чём придётся. То есть придётся одному тащить двух злодеев к нам в угро. Там и начнём потрошить на предмет, почему это весь город знает, что какой-то Минц торгует наркотой в промышленных масштабах (мешок с опиумом со слов рыжего в аптеке далеко не один), а мы в уголовном розыске о том ни слухом, ни духом…

Блин, а что делать с уликами… Если тот же Минц узнает, что его грабили, примчится сюда и перенесёт наркотики в другое место? До уголовки не близкий путь, пока придём, пока рысью назад – сто раз можно аптеку вынести.

Нет, как ни крути, придется ждать здесь – авось появится кто-то из наших, милицейских, на худой конец военные. Тогда поставлю часового, а лучше двух и бегом к своим в угро.

– Слышь, начальник, – снова подал голос рыжий. – Отпустил бы ты нас, а? Мы – если что тебе пригодимся. Будем тебе этими самыми… агентами.

Я задумался: не знаю, как у настоящего Быстрова обстояло с информаторами (пока ни один не напомнил о своём существовании), а мне бы свой человечек в здешних криминальных кругах бы не помешал. К примеру, Кислый работал на меня отнюдь не из любви к этому искусству – когда-то я помог ему вылезти из серьёзной передряги.

Но я, когда «крутил» его, сразу понял, что он из себя представляет и оценил степень его надёжности, а эти двое – тёмные лошадки. Им бы только от меня смыться.

Да и такие вещи принято решать с глазу на глаз: если знают трое, знают – все. Ну уж нет, на такой примитивный развод я не поддамся.

– Обойдусь как-нибудь без ваших услуг, – объявил я.

– Даша, что-то ты зачастила на кладбище, – укоризненно покачал головой супруг.

Он сидел напротив женщины и допивал утренний кофе, сваренный как положено не в кофе-машине, а в турке.

– Как на работу туда ходишь – почти каждый день. Я, конечно, всё понимаю, но это перебор. Тем более в твоём состоянии.

– Не переживай за меня – я в порядке. А насчёт кладбища, ты что – забыл? – Дарья кольнула его недовольным взглядом.

– Что забыл? – испуганно ответил муж.

– У папы сегодня был бы день рождения… Мужчины почему-то никогда не доживают до своего дня рождения.

Он кивнул.

– Я помню. Тебя отвезти?

– Не надо, я сама. Вызову такси.

– Хорошо, но пожалуйста, я тебя прошу – будь аккуратнее и не волнуйся.

– Не переживай, я же дочь мента и умею о себе позаботиться. Со мной… и не только со мной, всё будет в порядке.

Светлый «Рено Логан» остановился возле железных ворот кладбища. Даша рассчиталась, вышла из такси и прошла через открытую калитку.

Вот и папина могила. Земляной холмик с воткнутым деревянным крестом и табличкой с именем отца, фотографией и датами рождения и смерти.

– Здравствуй, папа! – Даша положила на сырую после дождя землю пару красных гвоздичек, купленных по дороге. – С днём рождения тебя!

Женщина зажгла лампадку, плеснула в стопочку, стоявшую возле креста, немного водки, положила сверху кусочек чёрного хлеба.

– Пусть земля тебе будет пухом, папа. Знаешь, мы тебе ничего не говорили, хотели сделать сюрприз, но… В общем, ты станешь дедушкой, папа. Это будет мальчик, твой внук. Мы решили назвать его в честь тебя – Георгием.

– Простите, это ваш отец тут похоронен? – раздался чей-то женский голос сзади.

Даша обернулась. За её спиной стояла хорошо одетая женщина лет пятидесяти.

– Да.

– У меня тут дедушка неподалёку похоронен, – кивнула в сторону женщина. – Примите мои соболезнования.

– Спасибо, – сухо поблагодарила Даша.

– Он ведь в полиции служил, да? Просто на фотографии в форме. Очень красивый и солидный мужчина.

– Да, папа такой… Был.

– У меня дедушка тоже хотел в милиции работать, но ему мать, моя прабабушка, не разрешила.

Даша сама не знала, почему вступила в этот разговор с незнакомым человеком. Но иногда именно после таких бесед становится на душе легче.

– И что – он послушался?

– Попробовал бы не послушаться: у меня прабабка была ого-го! – усмехнулась незнакомка.

– А почему она не хотела, чтобы её сын пошёл в милицию?

– Тут старая семейная история. В общем, её родной брат в двадцатые служил в уголовном розыске. Хоть и молодой парень, но сыщик, говорят, был от бога. Однажды ночью заметил двух подозрительных типов – они аптеку какого-то нэпмана грабили. Знаете, кто такие нэпманы?

– Конечно. В школе на уроках истории проходили, – ответила Даша.

– Ну да… – кивнула незнакомка. – Вы, к счастью, не так давно из школы, ещё должны помнить такие вещи.

– Так что произошло с этим милиционером – вашим родственником?

– Двух бандитов он арестовал, а вот третьего, их подельника, видимо не заметил. Тот в него выстрелил и смертельно ранил. Так вот этот милиционер кровью истёк, но сторожил двух арестованных, пока не прибежали на подмогу.

– Геройский, наверное, был мужчина. У меня папа тоже можно сказать погиб на посту: поехал больной, в предынфарктном состоянии бандита брать. Ну и сердечный приступ… – вздохнула Даша. – А сегодня у него был бы день рождения.

– Ещё раз примите мои соболезнования, – искренне сказала женщина. – Все лучшие уходят слишком рано.

– Вы правы, – вздохнула Даша. – Папа был лучшим.

Она немного помолчала, собираясь с мыслями.

– Скажите, а этого третьего, что убил того милиционера – его нашли?

– Насколько я помню – нет. Те двое грабителей, которых арестовали, почему-то не стали его выдавать. Наверное, очень боялись.

– Наверное, – кивнула Даша.

– Мы с вами, скорее всего, время от времени тут будем встречаться. Вижу, вы регулярно сюда приходите, да и у меня здесь много родственников. Когда-нибудь и сама здесь лягу. Дедушкина могилка – во-он там. Его, кстати, как и вашего папу Георгием звали. Это в честь того погибшего милиционера. Видите – на памятнике надпись – Георгий Быстров. Это он.

Что за… Мозг вдруг сдавило как деревянную бочку железным обручем. Голова закружилась. Я чуть не потерял сознание и лишь чудом устоял на ногах.

А потом стало легче, намного легче… Сознание прояснилось, а вместе с ним пришло неведомо откуда понимание, что сейчас произойдёт что-то страшное, что в темноте прячется враг, что до смерти как поётся в той песне четыре шага. И произойдёт нечто непоправимое… Вот-вот, прямо сейчас.

Что самое загадочное, но это известие каким-то образом связано с моей дочерью, с Дашкой. И это я знал наверняка, как и то, что способен предотвратить то, что выглядело неизбежным ещё мгновение назад, правда, ещё не знаю как.

Тело само заставило сделать несколько шагов к задержанным бандитам, я оказался за ними. И сразу же грянул сухой револьверный выстрел.

Пуля попало в предплечье рыжего, тот заорал от боли – до меня за долю секунды вдруг дошло: а ведь это стреляли в меня, просто я отошёл, когда стрелок нажимал на спусковой крючок, и рыжему не повезло – он просто оказался на линии огня.

Грянул второй выстрел, и снова в рыжего. Тот стал буквально живым щитом, повалился на меня. На сей раз я не смог устоять, упал, погребённый под его телом, но падая успел дважды выпалить туда, где прятался неизвестный стрелок.

И почти сразу на улице зазвучала спасительная трель милицейского свистка.

– Дашка! – обрадованно прошептал я сухими от волнения губами. – Спасибо тебе, родная!