Зелёный змей Урала

Глава 35. Освоение потерянных земель

Немного об «остальных», которые особого участия в диалоге не принимали, либо поддакивали Святополку, либо помалкивали, понимая, что скорее всего это не последний козырь в моем кармане на этих переговорах. Тут следует пояснить, что в настоящее время, кроме моих двух совершеннолетних сыновей, других претендентов «на стол» нет, не считая так и не повешенного лже-князя черниговского Леха Березы. Немцы его так и не выдали, и его следы опять затерялись в Европе. Казну Чернигова он успел вывезти, так что ищет себе место, где можно будет пристроиться. Все посадники, они хоть и выбранные, но «посаженные», то есть, их «утверждает» князь, и реальной военной силы за ними нет. Лишь в нескольких городах воеводы и посадники были родственниками, иногда ближайшими, но величина дружин в городах редко превышала 2–4 сотни человек. Города не настолько были развиты, чтобы содержать большое войско. Да и оружие имели устаревшее. Огнестрела им не выделяли практически, а там, где он имелся, в пограничных районах, там не было производства боеприпасов и боекомплект был сильно ограничен. Охоту я особо не поощрял, хотя никакого запрета на нее не вводил. Стрел и ловушек вполне достаточно для ее организации. Вот и сейчас, пока ожидали начала празднества и переговоров, князья съездили на охоту и добыли несколько молодых самцов зубров и пару оленей, мясо которых украсит праздничный стол.

Увы, теперь ситуация несколько изменилась, так как пришлось заключать новые договора со славянскими княжествами, крупнейшими из которых были Ободрицкое и Моравское. Кроме них вступить в Союз желали болгары, померанцы, мазуры, вистулы, тиверы и волыны. К померанцам вопросов не возникало, они были союзниками Крута, и принимали активное участие в боях на северном направлении. Остальные откололись, не считая Волынь, от Зимовита, как только он потерпел первое поражение в битве под Слензанами. Так самоназывалось довольно большое славянское племя, родственное моравским славянам Святополка, и имевшее небольшое городище в Верхней Силезии. Пришли они туда в 5 веке нашей эры и вытеснили оттуда готов, как говорят. С плонами, поляками, всерьез воевали мазуры, а вистулы то примыкали к одним, то к другим, в зависимости от того, кто побеждал в междоусобице. Они славились подобными переходами из лагеря в лагерь. Сами по себе мазуры особо ни во что не вмешивались, защищали свои земли, и на чужой каравай рот не разевали. Правили у них выборные князья из династии Кар, но это латинизированный вариант их фамилии, Гавраны они. Вòроны, по-славянски. Представлял их князь Гавран IV, седоусый и молчаливый старик с одним ухом. Его так и прозывали: Одноухим. История создания государства на территории Польши настолько переврана, что отделить правду от вымысла весьма сложно, сказываются многовековые попытки Рима провозгласить именно Польшу центром земель славянских, откуда есть пошли «остальные» недогосударства славянские. Фактически дело обстояло несколько иначе: некий князь плонский Лех «свил» гнездо, увидев орла-альбиноса или белого орлана. Городец он назвал Гнезно. Да вот беда, Гнезно появился в конце VIII века, и никак премудрый Лех не мог быть предком всех князей славянских, и братом Чеха и Руса. Реальные первокнязья висленских славян были «вычеркнуты из истории», как и князья восточных славян. Тактика церковников была одинаковой. Как и во Франкском королевстве, власть в образованном государстве захватили майордомы, пясты, пестуны. От княжеской династии осталось только общее название «Попелиды». Однако, против такого развития истории говорит римский летописец Фредегар Схоластик, который пересказал еще одного римлянина Григория Турского. Оба историка пишут, что на востоке-северо-востоке Римская империя граничила с «terra Slavorum», землей славян. Существовал Антский союз, покорить который не удалось ни римским легионам, ни франкскому государству. И этот союз начали разрушать изнутри. Однако наши предки обладали достаточной устойчивостью и склонностью образовывать неожиданные и эффективные Союзы. Вот и подошел момент, когда разрозненные ранее племена и княжества собрались вместе, чтобы решить вопрос: как жить дальше. Сильнейшим княжеством, со всеми атрибутами государства, была Моравия, объединившая шесть племен под управлением князей Моймировичей. Святополк и его племянник Славомир прошли тяжелый путь к свободе. Святополк долгое время находился в плену и даже был крещен, благодаря чему его освободили немцы, дали вооружение и направили его против племянника, но Святополк, встретившись с ним, быстро возглавил восстание и разбил немцев под Девином. В этот момент он прислал своих послов в Перемышль, ближайший от мест событий город Славянского Союза, и заручился нашей поддержкой. Да, у меня существовали некоторые сомнения в его намерениях. Славомир, более молодой и «нехристь», меня устроил бы больше, но я понимал, что его поддерживает лишь незначительная часть общества. Святополк действовал более целенаправленно и гибко. Да, он первое время не препятствовал созданию в Моравии баварских церквей, более того, пользовался «благами», и их покровительством, до того момента, пока не одолел Ростислава-узурпатора, и не сколотил крепкую дружину. После этого он просто выгнал священников со своей земли. За что его наказали и пленили, но он вновь на коне, да еще вопросы мне задает: «А не жирно ли мне будет владеть и Византией, и Славянским Союзом»? Ничего, я от этого только похудею, так как крутиться придется, как белке в колесе. В общем и целом, из 8 князей иметь дело можно было с пятью. А тут еще Витсерк со своими сыновьями. Сам король уже доказал свою преданность клятве, а вот сыновей в этом составе я вижу впервые. По меньшей мере один мне не слишком нравится, напоминает Бьёрна, покойного старшего сына. Что и было подтверждено их отцом, что они имеют общую мать.

– Но ты не обращай внимания, он – Гренландский. Еще один, из них, уже поехал в Хеллуланд. Их мать подбивает против меня, за то, что не живу с ней давно. Прошлым летом он мне дружину не прислал, сослался на то, что его атакуют какие-то вендалы. Чуть позже выяснилось, что людей он услал искать Новый Мир, о котором ты говорил три года назад. Он все хочет тебя опередить и разбить. Тридцать больших драккаров ушли, и так и не вернулись. Послал его искать и без них не возвращаться.

Я пожал плечами и заметил:

– Зависть – чувство не самое благородное. Впрочем, молодо – зелено. Перебесится, если мозгов хватит.

– А чего их так много? Трое же воевало? – спросил король, слегка кивнув в сторону князей.

– Хотят присоединиться к Союзу, но не рвутся подчиняться. «Пожалуйста, защитите нас, но не ущемляя нашего суверенитета, и за ваш счет»!

– А оно тебе надо?

– Нет, конечно. Но главная страшилка нами разбита, поэтому можно и поторговаться за суверенитет. А франки в любом случае, рано или поздно, восстановят свою империю.

– С этим трудно не согласиться, брат, поэтому, как и договаривались, в коронные земли войдет Южный Шлезвиг, откуда я выселяю саксов в Англию. Там не все спокойно, вот пусть между собой воюют, а всех четверых старших пересажу с севера на юг. Там Каролинги неслабые крепости и замки построили, объявлю их маркграфствами, с символической зависимостью от короны. Норвегия и Свеаленд станут коронными. Как ты и советовал.

– Буфер? Разумно.

Кроме большой, но символической, пьянки в Городне ничего не состоялось, по большому счету. В Союз вошли только три княжества: Ободритское, Померанское и Мазурское. Кроме того, волыны или волыняне, не имевшие государственного образования и городов, имелось только местечко Волынь, где проходили вече, просто присоединились к Союзу, как территория. Попросили сесть за стол. Святополк сумел уговорить Славомира роту не давать, остаться вне Союза. Тот рвался присягнуть, тем боле, что у него отдельное княжество. Остался в составе Великой Моравии.

– Приглядеться требуется, Великий князь. Были мы под франками, была идея, которая объединила народ на борьбу, мы победили и вновь становиться вассалами нам не с руки. Военный договор с Вами и данами подпишем, а править будем сами.

Такой вариант меня устраивал, тем более, что Святополк объявил его в последний день, после того, как мы отказали в приеме вистулам и тиверцам, высказавших неприемлемые для нас требования: не хотели платить войсковой сбор и принимать Уклад. В принципе, ни о какой «объединенной Европе» и говорить не приходилось. С северянами – все понятно, даны – это их вековые враги и конкуренты. Вы же, наверное, помните, как мы с ними море разделили, по долготе. Земли ободритов, поморян и мазуров попали в «датские воды». И Шлезвиг славяне, не без основания, считали своим. Но я даже разговаривать об этом не стал, согласился, что был когда-то вашим. Им оставалось либо примкнуть к данам, либо попытаться уйти от разгрома, перейдя на сторону союзника данов. По большому счету: их территория была предрасположена к ведению сельского хозяйства. Сырьевыми ресурсами эти земли практически не обладали. С одной стороны, мне это было выгодно: если забросить им сюда агротехнику и новые культуры, то появится избыток продовольствия и «лишние руки». Опять-таки, водный транспорт и низконапорные гидроэлектростанции, это же низовье всех рек. Так что жаловаться не приходилось.

Попытки Болгарии присоединиться к Союзу я отмел: общих границ нет, зато есть претензии на часть территории Босфорского княжества. Им проливы и Мраморное море нужны, дескать, по умолчанию наши! Договоримся о границах, тогда – пожалуйста. Пришлось напомнить, при всех, Владимиру, что под Букелоном находились не только немецкие, но и болгарские войска, с царем (ханом) Борисом во главе. Так что прием в члены Союза еще заслужить требуется. Что касается Святополка, то он больше проиграл, чем выиграл: едва он вернулся с «конференции», как у них началась война с венграми, угорским племенем, претендовавшем на часть территории Моравии. Венгры – они с Поволжья, ушли оттуда во времена Каганата, хотя множество их поселений осталось по обеим сторонам реки. У венгров была отличная легкая кавалерия, сказывалось степное происхождение, а моравская дружина легкой конницы не имела, была заточена под войну с римскими легионами и франкской армией, поэтому ее преследовали неудачи в борьбе с более мобильным войском венгров и кочевниками-паннонцами (будущими румынами). Святополк в этой войне обвинил меня, дескать, чужими руками загоняю его в Союз, так как часть венгров имело штампованные панцири нашего производства. Это им их диаспора поставила. Мы ими активно торговали, так как доспех не давал защиту от нарезного оружия. Хочешь носить? Плати и носи. Поэтому пришлось в следующем году посетить две столицы Моравии, где вначале встретился со старшим князем, затем с младшим. Именно младшего атаковали венгры, и ему пришлось поступиться частью территории. К сожалению, у старшего уже сложилось мнение, что во всем виноват я, и спорить было бесполезно.

– Великий князь, прими меня с дружиной и народом под длань! – попросил Славомир. – Мы решили оставить эти места, и, по примеру предков, уйти на восток. Чтобы отбить атаки венгров, Святополк призывает баварцев, а вместе с ними приходят «чернецы», тройная ноша нам не по силам. Стало известно, что Святополк обещал мое княжество среднему сыну Святополку. Меня от стола хотят отстранить. Я собрал Вече, и оно решило пробиваться к вам. Я покаялся перед народом, что сплоховал в Городне, и роту тебе не дал. Народ сказал: езжай во Владимир, проси за всех. У нас все готово: уйдем по Драве и Шио к Данубу, оттуда на Днепр, а там – куда скажешь.