Царь с востока

Ангарский кремль, лето 1660.

Это непривычно жаркое лето становилось особенным, решающим для будущего не только Ангарской державы, но и для соседней с нею Руси. Хоть и здоров да крепок телом был русский государь, но не было у него наследников. Многие говорили о скорой борьбе за престол, который окажется пустым после смерти царя. Желающих же занять его становилось всё больше - разные языки шептались и в Москве, и в Вильне об измене Долгоруковых, будто бы Софроний Алексеевич хвалился о том, что займёт место Романова, о каких-то королевичах из Европы - якобы Никита Иванович отдаст трон иноземцам, то ли датскому принцу, то ли ещё кому.

За Волгой, однако, этих разговоров уже и слыхом не слыхивали - а за Уралом и вовсе темы таковой не поднималось. А вот в Ангарском кремле идея Ордина-Нащёкина сотоварищи наделала немало шума. По прибытию Карпинского с Граулем в столицу было немедленно созвано совещание для обсуждения результатов встречи с Афанасием Лаврентьевичем. Потенциальный наследник московского трона - ангарский школьник Владимир Романов также прибыл в Ангарск из Удинска, где мальчуган проходил военные сборы. До сих пор паренёк и не догадывался о своих монарших перспективах, а вот его матушка - Мария Милославская уже была осведомлена о планах первоангарцев, отчего сильно опечалилась - видимо, тщётно остаток дней своих Мария желала прожить в тишине и покое.

Ступив на причал Ангарска, Грауль с Карпинским первым делом отправились домой - повидать детей да успокоить своих жёнушек. После в баню, а уж потом в кремль, на совещание. И вот уже битый час дверь в кабинет была крепко закрыта - пятеро первоангарцев обдумывали свои дальнейшие действия, расположившись за широким столом.

- Значиться так... - расцепив пальцы рук, Соколов устало прикрыл глаза и несколько секунд не спеша массировал лоб. - Мою кандидатуру Афанасий предложил из дипломатической вежливости, это понятно. Да и старый я уже... А наших людей на московский трон сажать нечего - на Руси своя династия.

- Согласен с тобой, Вячеслав, - кивнул Петренко, прибывший из Владиангарска вместе со своими товарищами. - Ведь, случись что, в Москве первым делом вспомнят, что царь - ненастоящий.

- Теперь уж в Вильне, - усмехнулся Грауль. - Да и скоро уж не царь править на Руси будет, а - подымай выше, император!

- Думаю, как раз к миру с турками и приурочат новый титул Романова, - проговорил Карпинский.

- Насколько я знаю, именно Никита и вынудил мать Владимира бежать из Москвы, - произнёс Ярослав Петренко. - Как он отнесётся к возвращению сына Милославской?

- За Никиту ничего сказать не могу, - проговорил Пётр, - не общался с ним.

- Петя, так не потому ли Афанасий говорил, что трон следует занять вовремя - то есть у самого Никиты и не будет возможности противиться оному? - повернулся к товарищу Грауль, на что тот ответил согласным кивком головы.

- Не думаю, что тот же Ордин-Нащёкин или Патриарх Павел станут противиться пришествию Владимира, наоборот - спасшийся в Сибири волей Господа законный наследник не принесёт с собою смуты. Разве нет? Ведь им что надо? - размышляя, говорил Соколов.

- Надеюсь, я понял Афанасия, - отвечал Павел. - Он не корыстен сверх меры, искренне заботится об Отечестве и желает Руси только хорошего. Властен - возможно да, но минусов от его властности я не предполагаю. Влияние на юношу он окажет, но не дурное и это главное. Кроме того, я буду при Владимире и помогу ему в любом случае.

- Как там наш Романов? - обвёл взглядом присутствующих молчавший прежде Кабаржицкий.

- В читальном зале сидит, - улыбнулся Карпинский. - Недовольный...

Первоангарцы обсуждали Владимира Романова - сына бывшего русского государя Алексея Михайловича, родившегося в Тобольске и очутившегося в Ангарии. Ныне же всерьёз допускалось возвращение Владимира на Русь, откуда его мать бежала в Сибирь от преследовавших партию боярина Морозова людей Никиты Романова. Как теперь встретят мальчишку в Москве? А пока ученик средней школы Ангарска был очень расстроен - ведь в прошлом году он уже пропустил военные сборы в Удинске и не участвовал в 'Зарнице' по причине малолетства - до двенадцати годов ему не хватило каких-то пары месяцев. В этот раз Володе стукнуло почти тринадцать - и парень вместе со своими друзьями отправился на пароходе в Удинскую крепость и начал готовится к военной игре, назначенной на последнюю неделю августа, и даже попал в команду 'синих', но... Дядька Павел, прибывший на пароходе к удинской пристани, забрал его обратно в столицу. Объяснением стали лишь немногие сухие слова, мол, 'дело очень важное, не только для тебя и твоей матушки, но и для меня и всех людей на Руси'. Володя был поражён, услыхав такие речи - дядька никогда не бросал слов на ветер.

- Матушка, что же ты смотришь на меня жалеючи? - осторожно спросил Владимир у сидевшего напротив самого родного для него человека. - Не случилось ли что дурного?

Милославская молча покачала головой, утерев платочком уголки глаз. Сын заметил, как она осунулась в последнее время, а сейчас ему показалось, что матушка даже постарела. Его тут же бросило в жар от такой мысли и защипало в носу. Романов поморгал, чтобы сбить накатывающуюся слезу. Вдруг раздались гулкие шаги в коридоре, что вёл в пустой читальный зал библиотеки, где они сидели - в тот же миг Мария будто бы сжалась и бросила быстрый взгляд на дверь, которая вскоре беззвучно отворилась. На пороге появился дядька Павел. Он увидел влагу, предательски выступившую на глазах Володи, и укоризненно нахмурился.

- Мария Ильинична... Владимир... Пойдёмте со мной, - Грауль посторонился, пропуская их вперёд. - Вас уже ждут.

Когда бывшая царица появилась в кабинете, все присутствующие мужчины поднялись со своих мест, а Соколов, приглашая Марию садиться, проговорил:

- Мария Ильинична, да что же вы так переживаете? Никакой опасности для вашего сына не будет, я ручаюсь за его безопасность лично!

Владимир почувствовал, что у него будто бы зашевелились недавно остриженные в Удинске волосы на затылке, но он встал с места и, глядя на самого Вячеслава Соколова спросил неожиданно для самого себя твёрдым голосом:

- Что случилось, Вячеслав Андреевич, отчего матушка моя плачет? Почему я здесь?

- Ты сядь, Володя... - дружелюбно отвечал Соколов. - Сядь да послушай.

Вячеслав говорил спокойно, делая паузы, чтобы дать возможность молодому Романову осмыслить его слова. К чести мальчишки, он принял эти сведения серьёзно, совсем как взрослый - хотя неизвестно, как на его месте себя повёл бы и иной мужчина. Владимир сидел и сосредоточенно внимал речи царя Руси Ангарской, изредка кидая вопросительные взгляды на мать, а та молча кивала, мол, всё правда.

- Вот так, Владимир Алексеевич, подумать тебе не предлагаю, ибо выбора у тебя нет, - закончил говорить Соколов. - Осталось только ещё лучше подготовить тебя к неизбежному.

- Мы предполагали, что такой момент настанет, Володя, поэтому ты учился согласно методикам самого Акселя Оксеншерна, - добавил Кабаржицкий. - Очень жаль, что он не дожил до этого момента.

- И... когда же мне уезжать? - мрачно выдавил из себя Романов.

- Охо-хо! Не спеши! - Соколов огладил бороду. - Никита Иванович ещё крепок, наш врач постоянно при нём и случись что, мы узнаем об этом едва ли не первыми. А пока ты будешь учиться дальше, будто и не было нашего разговора сегодня. Никто не должен узнать об этом раньше времени. Ты меня понимаешь, Володя?

- Да... - невесело кивнул парнишка, но, смекнув что-то, тут же просиял:

- Значит, я успею на 'Зарницу'?

- Несомненно! - улыбнулся Павел. - Пароход что сейчас стоит у причала, завтра отплывает на север.

Мария Ильинична всё же собралась с силами и далее держалась молодцом, снова вживаясь в прежнюю роль матери наследника русского престола. Владимира вскоре отпустили с совещания, чтобы парень отдохнул от нахлынувших на него новостей и немного побыл с собой, обдумал всё хорошенько. Настал черёд Милославской - с ней говорили деликатно и как можно мягче, делая акцент на обеспечении безопасности сына покойного государя.

- С ним постоянно будет наш отряд охраны, ведь мы заботились о Володе все эти годы и логичным будет факт его появления на Руси вместе с сибирскими телохранителями, - убеждал женщину Соколов. - И царская кухня будет под присмотром, и доктора будут наши люди, в общем - не волнуйтесь.

Милославская молча кивала. В итоге согласие на возможное возвращение на Русь было от неё получено и все вздохнули с облегчением, после чего мужчины отправились на обед. За столом Карпинский напомнил о ярославцах, дожидавшихся встречи с царём сибирским.

- Пётр, завтра ярославцами твоими займёмся! - с удовольствием вдохнув аромат грибного супа, воскликнул Вячеслав. - Сегодня я в университете буду занят до вечера, ты с Павлом часам к восьми заходи ко мне, всё обговорим. Володя, Ярослав, - обращаясь к гремящим ложками товарищам, сказал Соколов. - Вас я тоже жду.