Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

— Потомка клана гаошань, — ответил господин Нянь.

— Что? — глаза матушки Юй слегка округлились. Вдруг, она словно что-то поняла и неуверенно посмотрела на мужчину. — Это ты?

Господин Нянь улыбнулся и ничего не сказал.

— Ты и в самом деле потомок клана гаошань? Неудивительно…

Но что именно «неудивительно», она так и не сказала. Помолчав немного, матушка Юй вновь продолжила:

— Чтобы призвать Бедствие при помощи темной жертвы одной капли крови будет недостаточно. Неужели случившееся с Би Чуньшэн ничему тебя не научило? Ты не боишься смерти? Что ты задумал? Неужели все это лишь ради того, чтобы починить меч?

— Я давно уже мертв. Принц клана гаошань был мастером очищения инструментальных духов. При жизни он был известен как «Всеслышащий»6. Если бы он сумел… — выражение лица господина Няня не изменилось, но руки, лежавшие у него на коленях, внезапно сжались в кулаки. — Я влачу свое жалкое существование, как неприкаянный дух. Я пропащий человек. Что плохого в том, чтобы отдать меня ему?

6 天耳 (tiāněr) — будд. небесный слух (возможность слышать все звуки и понимать все языки); дар всеслышания — один из шести видов сверхсознания.

Матушка Юй только вздохнула.

Господин Нянь заметил это и сказал:

— В таком случае, позвольте заранее поблагодарить вас.

— Я действительно поражена твоей настойчивость. Я помогу тебе, но это не будет иметь ничего общего с вашим Учением. Запомни это, — матушка Юй поднялась, бросила на мужчину глубокий взгляд и, наконец, назвала его настоящим именем, — Янь Цюшань.

Когда Великий Путь в упадке, являются «человечность» и «долг».

Когда возникают суемудрие и многознайство, является великая ложь.

Когда среди родичей нет согласия, является «сыновняя почтительность».

Когда государство во мраке и в смуте, являются «преданные чиновники». *

Такие слова красовались на стене «Центрального диспетчерского пункта» Управления по контролю за аномалиями. Во всяком случае, они были там всегда, сколько Сяо Чжэн себя помнил. Он не был знатоком и не мог понять, в каком стиле они были написаны, но ему всегда казалось, что символы напоминают злобных и тощих, уморенных голодом мертвецов.

Стоявший неподалеку следователь поспешно доложил о проделанной работе:

— Мы проверили счета нескольких оперативников и обнаружили, что все переводы осуществлялись на один и тот же адрес. Счет принадлежит компании по производству кожаных сумок, максимальная сумма перевода составила сто восемьдесят тысяч, а минимальная тридцать четыре тысячи. После осуществления перевода всем им звонили с номера бывшего директора Отдела ликвидации последствий Гун Чэнгуна. Один из оперативников даже оставил бывшему генеральному директору сообщение следующего содержания: «Директор Гун попросил меня отблагодарить вас. В следующий раз я лично нанесу вам ответный визит»

Сяо Чжэн отвернулся от таблички и осведомился:

— Что это значит?

— Это значит, что, если вы, никудышные оперативники, вляпались в неприятности на одном из заданий, и, если количество жертв превысило допустимые лимиты, вы должны обратиться к Гун Чэнгуну, купить у него призрачных бабочек и сделать вид, что ничего не произошло. Но такая контрабанда доступна далеко не всем. Нужно иметь особые связи, знакомства, членство в определенных кругах… — Сюань Цзи вошел в кабинет, держа в руке чашку кофе, и зевнул, будто никак не мог проснуться. Наконец, он лениво произнес, — «Ответный визит» — это комиссии за услуги посредника. В народе это называется «комиссионные». Вот только общественность, при этом, в расчет никто не берет.

7 Комиссионное вознаграждение (комиссионные) — экономико-юридический термин, применяемый в различных сферах экономических отношений в обществе. Комиссионным вознаграждением могут называть плату за работу в качестве агента-посредника по осуществлению коммерческой операции, сделки, обычно исчисляемую в процентах от суммы сделки. Также термин применяется для обозначения оплаты комиссионных услуг, взимаемых банком при проведении определенных банковских операций.

Сяо Чжэн мельком взглянул на него и нахмурился:

— Что с тобой? Выглядишь так, будто вчера весь вечер баловался с наркотиками.

Сюань Цзи только что вернулся с отдыха, но от него все равно веяло невообразимой усталостью. На его ярком и чистом лице залегли глубокие тени, как у заядлого курильщика.

— Я угодил в сети прекрасного призрака, боюсь, я скоро умру, — Сюань Цзи снова вздохнул и одним глотком осушил оставшуюся половину чашки эспрессо, от чего его сердце забилось с невероятной скоростью. Прижав ладонь к груди, юноша запричитал, — папочка Сяо, если я пожертвую собой ради этой работы, Управление ведь возместит все необходимые расходы на похороны? Но перед этим не соизволите ли вы отдать мне мою кредитную карту?

— Без проблем, — Сяо Чжэн безжалостно пнул его стул, — а потом я продам тебя в медицинский институт, чтобы расплатиться с долгами.

Сюань Цзи громко цокнул языком, вытащил из ящика стола директора Сяо пачку дорогих сигарет и, наконец, обратился к следователю:

— Итак, значит обвинения Би Чуньшэн против старого директора правдивы?

Следователь включил свой планшет и торжественно произнес:

— Это запись ментального допроса одного из фигурантов дела.

Представителям класса духовной энергии не было равных в допросах. Так же, как и при расследовании дела с учениками господина Юэ-дэ, они вытягивали воспоминания прямо из человеческого разума.

На экране появилось изображение. Подследственный был с ног до головы покрыт пылью. Он весь дрожал, сжимая в руках телефон:

— Директор… я… я должен сообщить вам… когда мы ловили мутанта-скорпиона, на заправочной станции… вспыхнул пожар. Это была случайность… они все мертвы, все мертвы…

Изображение на экране двигалось следом за его взглядом. На земле лежали десятки больших и маленьких тел, большинство погибших были работниками заправки и случайно припарковавшимися поблизости туристами. Тела были сильно изувечены, все вокруг было залито кровью.

— Это моя проблема, это все только моя проблема, — голос говорившего сорвался. Державший телефон человек едва не плакал. — Не могли бы вы попросить Управление о снисхождении? Не впутывайте в это дело остальных, засчитайте все на мой счет… В моей команде более десятка братьев, включая тех, кто только что прошел стажировку, они все многообещающие ребята… А старик, что сломал палец во время операции… он собирался уйти на пенсию. Эта оплошность не должна их погубить… директор, умоляю вас, пожалуйста, накажите меня одного…

В трубке долго молчали, но вдруг, из динамика раздался голос бывшего директора:

— Ты знаком с Гун Чэнгуном из Отдела ликвидации последствий?

Державший телефон человек на мгновение опешил:

— А?

— Свяжись с ним, скажи, что тебе нужен «талисман». Скажи, что я дал свое согласие… если что-то понадобится, не бойся, спрашивай у меня.

Слушая все это, Сяо Чжэн чувствовал, как у него холодеют руки.

— Есть и другие, — произнес следователь. — Из-за этой системы «посредников» все фигуранты дела неразрывно связаны между собой. Последовательно проверив воспоминания всех подвергшихся воздействию проклятия сотрудников, мы смогли составить список, поэтому… В любом случае, вам лучше морально подготовиться.

Сяо Чжэн взял список, долго его читал, а затем закрыл и, не говоря ни слова, передал Сюань Цзи.

Сюань Цзи забрал бумаги, взглянул на них и воодушевленно произнес:

— Правду говорят, что «не порочны только каменные львы у ворот» **

Среди причастных к сокрытию количества жертв с помощью призрачной бабочки, оказалось, как минимум, четыре человека, занимавших посты выше простых начальников отделов. Среди них были и бывший генеральный директор Управления по контролю за аномалиями, и нынешний глава Министерства безопасности Сун. Им обоим все произошедшее сошло с рук. Но, кроме этого, в списке значились имена еще одиннадцати человек из каждого региона, занимавших посты не ниже министров безопасности… и это только те, кто по собственной инициативе вызвался участвовать в расследовании.

За последние годы, в почти тридцати процентах операций выше «второго уровня», проводимых Управлением по контролю за аномалиями, были найдены следы призрачной бабочки. Почти все элитные оперативники были вовлечены в эту авантюру, знали они о том или нет.

Включая и самого Сяо Чжэна.

Но парадоксально было и то, что едва ли не все «никчемные людишки», отсиживающиеся в тылу и занимавшиеся материально-техническим обеспечением, оказались вне зоны риска.

На выполнение самых опасных задач отправлялись только лучшие выездные бригады. С одной стороны, все они вынуждены были балансировать на лезвии ножа, с другой, их ограничивали строгие правила Управления. В конце концов, великим «героям» прошлого оставалось лишь два пути: либо последовать за бывшим командиром «Фэншэнь» Янь Цюшанем, что не смог обуздать свой собственный меч и, к сожалению, вынужден был покинуть свой пост. Либо пойти по пути бывшего директора. Выкупить у Гун Чэнгуна тысячелетнее проклятие клана шаманов, наступить на горло своей совести и продолжать подниматься вверх по служебной лестнице.

— Директор Сяо, — Сюань Цзи вытащил из пачки сигарету, — Скажи как заинтересованное лицо, что ты собираешься делать?

— Мы получили достаточно доказательств, — глухо отозвался Сяо Чжэн, после непродолжительного молчания, — я… я пойду к директору Хуану и попрошу его подписать приказ об аресте.

Кости Би Чуньшэн… еще даже не успели остыть.

Через час, с электронной доски почета Управления по контролю за аномалиями были удалены более половины фотографий сотрудников с некогда безупречной репутацией. Когда это обнаружилось, редактировать веб-страницу было уже слишком поздно. Она исчезла, словно ее съела собака.

Когда директор Сун из Министерства безопасности переступил порог штаб-квартиры, его тут же заставили сдать оружие. Золотой дракон, обитавший на полу главного зала, взлетел вверх по столбу, и по зданию прокатился громоподобный рев.

Сюань Цзи и дракон на мгновение посмотрели друг на друга, а затем юноша обратился к Сяо Чжэну:

— Старина Сяо, пусть все члены твой семьи обычные люди, но ты никогда не думал, что, как у человека с особыми способностями, у тебя должны быть некоторые привилегии?

Сяо Чжэн был ошеломлен:

— Рабство отменили много лет назад. Все живые существа давно равны.

«Все живые существа равны, — беззвучно произнес Сюань Цзи. Его взгляд скользнул по испуганным лицам людей, и юноша подумал, — Тогда как вы относитесь к «Чжичуню»?»

— Чего ты смеешься? — осведомился Сяо Чжэн.

— Ничего, я просто рад за тебя, — Сюань Цзи крепко сжал его плечо, — ты хорошо постарался.

Все дело в том, что накануне ночью Сюань Цзи приснился кошмар. Ему казалось, что он превратился в меч и был разбит на бесчисленное множество осколков. Это не имело ничего общего с тем, как когда он помогал духам в Чиюань обрести покой и освободиться. Сломавшего меч человека переполняла ненависть. Он намеренно не давал юноше уйти, на живую разбив его лезвие на восемь частей.