Гладкий Флэт: Исповедь разрушителя

Твою мать, с отчаянием подумала Фрей. Квартал напоминал ей сюрреалистичную бойню.

Ирку связался с ней всего три с половиной часа назад, через патрульных Лэев. Объяснив ситуацию с военным кварталом, он попросил поддержки до тех пор, пока не вернутся Ти-Лэи.

Фрей хватило ума понять, что оружие клана бессильно против военных. Ее частная армия не готовилась к полноценной войне с регулярными войсками. Поэтому, зная где находятся ближайшие склады с оружием из другого мира, и все равно собираясь взять их под свой контроль, она атаковала их, и захватила в течение получаса. Не дожидаясь контратаки, она рванули на помощь Абрафо, оставив свои кварталы под прикрытием гражданских и Барцу, а так же нескольких командиров.

К их прибытию бой уже шел вовсю. Проблем с подчинением не возникло. Ирку дал четкое указание: продержаться до подхода Ти-Лэев. Сказал и где они, ничего не скрывая — город штурмуют внешние тери.

Поэтому проблем с подчинением не возникло. Всем было плевать. Город поделился надвое. На тех, кто всеми силами пытался разрушить его и захватить власть над руинами; и на тех, кто всеми силами пытался защитить его от первых.

Общее командование на себя пришлось взять клану Жерло. По численности их армию превосходили только патрульные Лэи, но они не готовились воевать, и не имели ни слаженности, ни тактики, ни техники войны. Зато енотов Фрей обучали ветераны Лесной войны. Именно они, трое перечерченных шрамами Мэйтата, одноруких и одноногих, составляли ядро штаба. Спецназ и волки Ронзы отрядили по одному представителю, патрульные Лэи двух. Фрей находилась сейчас на переднем крае, решив некоторое время непосредственно понаблюдать за обстановкой.

Обстановка ей не нравилась. Если бы военные объединились, они прорвали бы окружение в течение часа, пользуясь численным преимуществом и наличием тяжелой техники. Но, основные бои сейчас шли внутри квартала — военные ожесточенно дрались друг с другом, абсолютно не сомневаясь, что победившие смогут захватить город.

Фрей в этом тоже не сомневалась.

Положение осложнялось беженцами из квартала. В основном это были члены семей военнослужащих, которых пришлось эвакуировать. Но выходили и сами солдаты, которых Фрей приказала ставить под ружье — им не хватало бойцов.

Гражданское же население пока решили к бою не привлекать.

Фрей, решив, что на линии боевого столкновения нет больше смысла находиться, поползла в сторону шоссе. Там, ломаной и непредсказуемой ниткой кружил большой грузовик, в котором и заседал штаб. Вообще-то грузовиков было несколько, и все они ездили по улицам. Но штаб находился только в одном из них. Поэтому Фрей рано или поздно подберут, когда она даст сигнал.

Когда землю проняла дрожь, она поначалу не обратила на это внимания. Второй толчок оказался сильнее. Здания вокруг заскрипели, зашатались, но выдержали. Безумие боя позади сникло, чтобы тут же возобновиться с новой силой.

Она взглянула на небо. Бесконечно синее небо Эйоланда окрасилось желтым.

Еще один толчок, еще более мощный, сотряс землю. Наконец, пришел и грохот взрыва. Затем второй. А потом и третий.

Фрей, чертыхаясь, поползла дальше. Там, за стенами, на пустошах, где-то у Рубежей, в ход пошло ядерное оружие.

***

Тоя открыла глаза и тут же села, так быстро, что медсестры-Саеда в испуге отпрыгнули.

Ей показалось, что ее голову сунули в бочку со льдом. Подняв руки к макушке, пытаясь ощупать голову, в которой будто застряло нечто чужеродное, она опрокинула с тумбочки какой-то прибор, и тот разлетелся по полу стеклом и пластмассой.

— Тихо, тихо, — доктор Кей будто материализовался из воздуха. — Сейчас я сделаю тебе укол, и будет легче.

Стало и вправду легче. Мир обрел ясность, руки координацию, голова мысли и воспоминания. Доктор Кей почему-то приобрел зеленый цвет — почему, она не смогла понять, и не захотела понимать.

В стерильных и бесконечно белых, до летящего состояния в вываренной пустоте, стенах палаты проступили плесень и гниль. Медсестры-Саеда улыбались шестеренками, выпуская из ноздрей струи пара. Когда они двигались, она слышала шум гидравлики.

— Что со мной, доктор Кей? Что происходит?

Ей захотелось кричать. Доктор Кей преобразился в гнилого мертвеца с раззявленными глазницами. Его хвост, перепачканный испражнениями, безвольно волочился за ним по грязному полу. Высохшие лапы, наступая на пол, давили блестящих черных жуков.

— Кажется, что-то пошло не так, — сам себе прокомментировал доктор Кей, не обращая внимания на ее вопрос.

Он ловко воткнул ей еще одну иглу. Тоя моргнула, и наваждение исчезло. Медсестры улыбались, доктор Кей выглядел участливым, жуки перестали метаться по полу и замерли черными пятнами на белоснежном кафеле.

— Это пройдет. Все будет хорошо, моя дорогая.

Она заметила, как дрожат его пальцы.

— Что это?

— Мозг еще не справился с перезагрузкой работы полушарий.

— А голова? Почему она такая?.. Холодная?

— Пришлось охлаждать, когда я ее вскрыл. Чтобы сохранить мозг хоть в каком-то рабочем состоянии.

— Мозг? Вскрыть?

Доктор Кей взглянул на нее удивительно жестко. Все его отцовское сочувствие на лице испарилось. Гримаса злости проступила столь явно, что Тоя отшатнулась. Будто доктор Кей хотел ее ударить.

— А ты думала, что бесконтрольное пожирание этих таблеток сойдет тебе просто так?! И что дрянная наркота из твоих ночных клубов так безопасна?! От твоего мозга осталась в лучшем случае половина рабочих клеток!

Он смягчился, стыдясь вспышки гнева.

— Тоя, доченька моя, сейчас все позади. Но мне пришлось изрядно потрудиться. Я соединил перемычками рабочие доли, так что твоя голова будет работать как прежде. Или почти так же.

Он вздохнул и уставился на свои трясущиеся руки.

Тое стало стыдно. Она аккуратно слезла и обняла его, такого маленького и сухого, прижав к себе так осторожно, как только могла.

— Спасибо, дядя Кей.

Она почувствовала, как он помотал головой, отстраняясь.

— Это ты прости меня. Я старый дурак. Мне надо было заняться тобой раньше. А сейчас… сейчас что ни сделай, а все равно поздно.

— Что именно поздно?

Он взял ее за руки.

— Твой отец, генерал Рой Багенге, убит. В городе беспорядки. Ирку Боваддин пока удерживает ситуацию под контролем, насколько может. Поговори с ним, срочно. Общая связь заблокирована, но Ирку наладил сообщение через старые военные спутники. Он на линии, ждет.

Словно в тумане, Тоя вновь села на кушетку. Доктор Кей сунул ей в руки телефон шифрованной связи. Затем легонько погладил ее по плечу и вышел из палаты. Медсестры, покачивая бедрами и слишком синхронно, как показалось Тое, помахивая хвостами, вышли тоже.

Она услышала звук проворачивающегося замка в двери.

— Ирку?..

— Госпожа полковник!

Судя по безраздельному облегчению в голосе волка, он явно прыгал от радости. И это вызывало в ней подозрения.

— Ирку, сколько сейчас времени? Хотя нет, не важно. Скажи другое. Как долго уже все длится?

Волк помолчал, подбирая слова.

— Генерала… Вашего отца убили около пяти часов назад. В квартале Юда сразу начались беспорядки. Квартал горит, идет стрельба, в том числе с применением тяжелой техники. К счастью, без штурмовиков. Разрешите кратко доложить ситуацию?

— Да, конечно. Я тебя слушаю, Ирку.

— В квартале Юда идут бои между несколькими группами военных. Вне квартала армии, как таковой, больше не существует. Между собой дерутся сторонники Совета, сторонники захвата власти в свои руки, и так далее. Лояльные к нам группировки отсутствуют. Мы изолировали квартал, но несем потери. На нашей стороне тигры спецназа, патрульные Лэи, волки Ронзы и оружейный клан Жерло. Без последних мы бы не смогли справиться — военные то и дело прорывают установленный периметр. Квартал Совета тоже изолирован, силами патрульных Лэев. К счастью, там нет бронетехники, и патрульные контролируют ситуацию, хотя и тоже не без потерь. В самом Абрафо также имела попытка смены власти, но была в корне подавлена.

Вне кварталов Юда и Совета уже неспокойно. Барцу не справляются, а некоторые и сами мутят воду. Вероятно, из предателей. Сил контролировать всю территорию города у нас пока нет. Все патрульные Лэи заняты в боях.

Охрана с ворот сбежала. Сейчас там никого нет вообще. Однако где-то через три часа прибудут первые подразделения Чидженда, и они на нашей стороне. Командование Ти-Лэями, в том числе армейскими, передано Лиле Изуба. Полтора часа назад произошло боестолкновение с атакующими город внешними тери, в том числе с применением авиации. Противник уничтожен, по бункерам нанесен тактический ядерный удар. Со стороны Ти-Лэев потерь нет, но четыре штурмовика нуждаются в ремонте. Остальные сейчас перегруппируются и через двадцать минут два звена начнут утюжить квартал Юда. Мэм?

Тоя прикрыла глаза, массируя голову. Она никак не могла избавиться от ощущения в ней чужеродности. Но сейчас поверх этого ощущения чуждости на нее уже накатывала ярость, столь плотная, что грозила задушить.

— Ирку, ты молодец. Хороший доклад и хорошие решения. Ты сейчас в Управлении?

— Да, мэм.

— Я приеду через десять минут. Пока я добираюсь, приготовь бумаги на назначение тебя на должность Левого. Я подпишу их сразу, как только доберусь. Когда все закончится, подумаем, кого назначить на место главы отдела внутренних расследований. Далее — дай команду Лиле, чтобы Ти-Лэи поставили боеприпасы объемного взрыва и начали ровнять с землей квартал Юда. Передай указания тем, кто держит периметр, чтобы были готовы. Мы полностью уничтожим всех военных, которые заперты в квартале и кто не успел выбраться, без всякого предупреждения. Затем точно так же снесем Совет.

— Так точно, мэм! — без колебаний отозвался Ирку.

Какой хороший волк, подумала Тоя. Есть в нем что-то кровожадное. А с виду такой наивный и милый. Из него получится отличный Левый.

Тоя пошарила в кармане куртки и достала из него пластиковую карту, с мигающим на ней зеленым огоньком. В ее душе, казалось, поселилась пустота. Чтобы изгнать ее, обрести смысл, она взяла со стола доктора Кея красный маркер и стала рисовать — мелкими нервными штрихами и ломаными линиями. Красный по белому ложился охотно, словно брызги крови, формируя рисунок.

Ей не понадобилось много времени, чтобы создать его.

Размером ровно с игральную карту, с безумным зеленым огнем в глазах, ухмыляясь, на нее весело смотрел джокер. В его чертах легко угадывался Гладкий Флэт.

***

Тоя вышла на улицу. Ее вены, казалось, были залиты жидким ледяным стеклом. Воздух был прозрачен. Город дышал.

Она подошла к мотоциклу. В его корпусе угадывался рисунок вен. Силовая установка Крейга теплела сердцем машины, глубоко урча в полудреме.

Тоя коснулась его, и он довольно зарокотал, просыпаясь. Она погладила его, словно домашнее животное, и он запульсировал алым, откликаясь на ее ласку.

Прикоснувшись к рукоятке подачи энергии, она почувствовала мотоцикл так, как никогда прежде — сильного, быстрого, мягкого, цепкого.